Он вздернул нос с напыщенным выражением лица, и она рассмеялась и ударила его по плечу свободной рукой, узнав превосходную имитацию императора Кэйлеба в его худшем проявлении. Были те — на самом деле, много таких, — кто считал, что Кэйлеб уделяет слишком мало внимания достоинству своей короны и слишком много готовности смеяться над собой и своими многочисленными титулами. Айрис не была одной из них. По ее мнению, Гектор мог бы выбрать гораздо менее желанную модель, чем его приемный отец, и она ценила его легкомыслие еще больше из-за его скромного происхождения. Княжна видела, как слишком много дворян относились к себе слишком серьезно. Соблазн для того, кого катапультировали из простолюдина в самые высокие чины, возможно, самой могущественной империи на всем Сейфхолде, поддаться такому представлению о себе, должно быть, был велик.
Или он, должно быть, был велик для кого угодно, кроме Гектора, по крайней мере, — сказала она себе, прижимая его правую руку к своему боку. Он вопросительно посмотрел на нее сверху вниз, и она покачала головой.
— Просто мимолетная мысль, — сказала она ему. — Не то чтобы ты был не прав. И когда мы доберемся до Манчира, обещаю, что перенесу все это с мужественным лицом! Но только между нами, на самом деле я не такая храбрая, как Шарлиан. Так что, если ты не против, я, вероятно, продолжу делиться с тобой этим странным моментом беспокойства. Может быть, даже прислонюсь — может быть, даже немного поплачусь — на твоем плече по этому поводу, когда вокруг не так много глаз.
— Теперь это и твое плечо тоже, — указал он, улыбаясь ей в глаза. — Я буду совершенно счастлив сделать его доступным, когда это будет необходимо.
* * *
Шарлиан Армак слегка улыбнулась.
Она откинулась на спинку стула во главе стола совета, наблюдая за изображением, проецируемым на ее контактные линзы, когда снарки Совы показали ей эскадру галеонов, направляющихся в Корисанду. Она хотела бы, чтобы Айрис и Гектор взяли Мейкела Стейнейра с собой, чтобы поддержать их, но Кэйлеб и Пайн-Холлоу были правы насчет этого. Отправка Айрис и Дейвина домой в Корисанду без того, чтобы кто-то «заглядывал через плечо», была важным подтекстом, и очень немногие люди смогли бы расценить присутствие архиепископа Мейкела как что-то иное, кроме официального. Пасторский визит Стейнейра в Чисхолм дал им вполне вескую причину оставить его там, пока они как можно скорее отправляют князя в изгнании и его сестру на их родину. И если у них не было Стейнейра, то, по крайней мере, Гектор и Айрис были друг у друга. Она хотела бы поставить себе в заслугу взаимопонимание, возникшее между ними, и она, конечно, сделала все, что могла, чтобы способствовать этому, но были некоторые вещи, которыми не могли повелевать даже императрицы, и человеческое сердце было главным среди них.
Им будет хорошо вместе, — сказала она себе. — Если мы верно истолковали ситуацию в Корисанде, Айрис и Дейвин также преуспеют в Манчире, но как бы это ни сложилось, Гектор и Айрис будут рядом друг с другом. Это важно. Это очень важно.
Ее горло сжалось, когда она вспомнила, как много — и как часто — это имело значение для нее и Кэйлеба. В Книге Бедар говорилось, что общая сила облегчает нагрузку, и, несмотря на то, что она презирала циничный расчет, который создал Священное Писание Церкви Ожидания Господнего, в его лжи было бесчисленное множество истин.
Она позволила себе еще несколько секунд созерцать молодую женщину и еще более молодого мужчину на юте «Дестини», затем вернула свое внимание к залу совета.
— …однако по-прежнему не проявляет ничего похожего на здравый смысл, — говорил сэр Динзейл Хинтин, граф Сент-Хауэн. Он покачал головой. — Я начинаю думать, что ничто, кроме убийства Райдача, не изменит этого!
Шарлиан укоризненно погрозила ему пальцем.
— Мы не собираемся идти по этому пути, милорд, — сказала она. — Каким бы заманчивым это ни было.
Трое других мужчин, сидевших за столом вместе с ней и Сент-Хауэном, усмехнулись. Это было довольно избранное собрание: Брейсин Бирнс, граф Уайт-Крэг, первый советник Шарлиан; Силвист Мардир, барон Стоунхарт, ее лорд-судья; и сэр Албер Жустин, ее начальник разведки. Если бы присутствовал кто-нибудь из остальных членов совета, Сент-Хауэн, вероятно, высказался бы в более сдержанных тонах.
Возможно. Учитывая его мнение о графе Суэйле и его духовном наставнике, Шарлиан была в этом менее чем уверена.
— Ну, если это не так, значит, это не так, — сказал Уайт-Крэг гораздо более философски, чем он, очевидно, чувствовал. — И, по крайней мере, Маунтин-Харт начинает проявлять признаки разума.
— Разума! — Стоунхарт фыркнул. — Больше похоже на жадность, если вы спросите меня!
— Не совсем, — поправила Шарлиан лорда-судью. — Поверьте мне, к его «разумности» еще примешивается немного страха. — Ее улыбка была тонкой. — Не то чтобы жадность не была также вполне удовлетворительным мотиватором, когда дело касается его.
— И эффективным, — немного кисло согласился Сент-Хауэн. Как канцлер казначейства королевства Чисхолм, он прекрасно понимал, во сколько марок обойдется проект по благоустройству реки Шелакил. Ничего из этого великому герцогу Маунтин-Харту не пришлось бы придумывать.
— Эффективность — это то, что делает его удовлетворительным. — Шарлиан пожала плечами. — И он согласился снизить уровень платы за проезд, на котором он настаивал для остальной части реки. На самом деле, — она показала зубы, — он еще не совсем понимает, как далеко он собирается зайти, прежде чем я закончу с ним.
— Ваше величество? — Сент-Хауэн наклонил голову, глядя на нее вопросительно. Он знал этот уверенный тон.
— Одна из причин, по которой я попросила сэра Албера посидеть с нами сегодня, касается нынешних политических связей великого герцога, — сказала Шарлиан. Она посмотрела на начальника разведки. — Сэр Албер?
— Конечно, ваше величество. — Жустин склонил перед ней голову в почтительном поклоне, затем посмотрел на трех других советников.
— Ее величество имеет в виду, милорды, определенные сообщения, которые я получил относительно Маунтин-Харта, герцога Рок-Коуст, герцога Блэк-Хорс и графа Дрэгон-Хилл. Похоже, за последние два-три месяца они переписывались гораздо теснее, чем обычно. И совсем недавно граф Суэйл — или, что более вероятно, вдовствующая графиня — также отправила довольно много писем и курьеров.
Уайт-Крэг и Сент-Хауэн выглядели не слишком счастливыми, услышав это. Но выражение лица Стоунхарта было значительно мрачнее, чем у остальных, и он пристально посмотрел на Жустина.
— Есть ли причина, по которой я впервые слышу обо всей этой переписке, Албер? — Его тон был резким, но Шарлиан подняла руку, прежде чем Жустин успел ответить, и сама встретилась взглядом со своим лордом-судьей.
— Большая часть доказательств, дошедших до сэра Албера по этому делу, поступила из… нерегулярных источников, — сказала она и увидела проблеск понимания в глазах остальных. — Нерегулярные источники были кодовыми словами для информации, предоставляемой сетью сейджинов, которые, как теперь знали все ближайшие советники Дома Армак, регулярно докладывались ей и Кэйлебу. — Сначала информация была передана мне, и я передала ее сэру Алберу с особым предписанием сохранять его расследования как можно более конфиденциальными и делиться выводами своих следователей исключительно со мной, пока мы не подтвердим достаточно этой информации, чтобы быть уверенными в ее достоверности. Прошу прощения за то, что приказала ему держать вас в неведении, милорд, но я чувствовала, что было важно принять это решение, прежде чем позволить любому намеку на мои подозрения распространиться дальше, чем это было абсолютно неизбежно. Хотя я безоговорочно доверяю всем сидящим в этом зале совета, нет особого смысла притворяться, что у Маунтин-Харта — и некоторых других лиц — нет сочувствующих и информаторов, разбросанных более широко, чем предпочел бы любой из нас.
