— Саботаж? Какие у тебя есть доказательства саботажа, отец?
— Факт и место взрыва.
Голос Сигейрса был ровнее, чем когда-либо, его глаза в свете лампы походили на отполированный кремень.
— И это все? — Жейкибс попытался скрыть недоверие в собственном тоне, но эти суровые глаза сверкнули.
— Не думайте ни на минуту, что я не отношусь к этому инциденту очень серьезно, отец, — сказал архиепископ через мгновение. — Но я прочитал семафорный отчет мэра Томпкина князю Стивину, и я лично беседовал с отцом Макзуэйлом, заместителем викария Робейра здесь, в столице. Ни в отчете мэра, ни в предварительных выводах отца Макзуэйла о саботаже ничего не упоминается.
— Меры предосторожности, которые обычно принимаются при транспортировке пороха армии Бога, являются экстраординарными, ваше преосвященство, — ответил Сигейрс. — Я лично ознакомился с ними, так же как и генеральный инквизитор и сам великий инквизитор. Нет никакого разумного «естественного» объяснения тому, как и почему баржа, загруженная порохом в соответствии с этими правилами и уже проехавшая почти четыре тысячи миль, должна просто самопроизвольно взорваться. Не просто взорваться, а сделать это в тот самый момент, когда он проходил через критический шлюз канала — первый шлюз почти за шестьдесят миль канала!
Жейкибс уставился на него. Затем он покачал головой.
— Отец, никто, кроме охранников, которые в тот момент все находились на палубе, согласно правилам викария Робейра — и все они были с порохом со дня его первой загрузки на борт, не имели никакого контакта с баржей. Как кто-то мог заставить его взорваться в это конкретное время и в этом конкретном месте?
— Очевидно, кто-то другой действительно контактировал с ним. — Сигейрс ответил на недоверчивый взгляд Жейкибса с чем-то гораздо более похожим на презрение, чем верховный священник обычно должен проявлять к архиепископу. — Диверсант должен был иметь контакт, чтобы вызвать взрыв.
Жейкибс прикусил губу, удерживаясь от быстрого, сердитого намека на то, куда именно отец Хаскилл мог бы применить свою круговую логику.
— Ценю, что инквизиция обязана расследовать подобную катастрофу как можно тщательнее, — сказал он вместо этого через мгновение. — И я также ценю, что возможность того, что это не был несчастный случай, должна быть тщательно рассмотрена. Но ни один из выживших свидетелей не видел поблизости от шлюза никого, кого там не должно было быть. Кавалерия поезда баржи очистила окрестности от всех, кроме начальника шлюза, двух его помощников, шлюзовых мастеров и охраны баржи, в соответствии со стандартными процедурами викария Робейра. Я, очевидно, не могу говорить за охрану, но шлюзовой мастер Поттир и его персонал пропустили сотни барж и тысячи тонн пороха через Саркин без каких-либо предыдущих проблем или трудностей. Вы предполагаете, что с этой репутацией кто-то из них внезапно решил взорвать именно эту баржу, а не любую из предыдущих, и покончить с собой в процессе?
— Если не один из них, то кто-то другой из Саркина. — Глаза Сигейрса были каменнее, чем когда-либо. — Время, размещение, тот факт, что баржа уже прошла так далеко без единого намека на проблемы, — все это подчеркивает тот факт, что это должен был быть саботаж. И потребовался бы кто-то, хорошо знакомый с процедурами, которые вы только что описали, чтобы помешать им, что наводит на мысль, что, кто бы это ни был, он должен был быть из Саркина или ближайшего района. Предполагая, конечно, что это был не Поттир или кто-то из его постоянной рабочей команды. Что касается того, почему кто-то, кто всегда казался верным сыном Матери-Церкви, должен поддаваться на такой отвратительный поступок, даже ценой собственной жизни, Шан-вей — мать лжи, обмана и обмана. Откуда нам знать, какие уговоры, какие лживые обещания она могла предложить тому, кто уже тайно продал ей свою душу?
— Но никто не видел никаких признаков этого! Ни намека, ни подсказки — ничего!
— Нет? — Сигейрс наклонил свою бритую голову, и его губы скривились. — Никто ничего не видел? Или они просто не упомянули об этом моим агентам-инквизиторам?
Внезапная сосулька пронзила Лоринка Жейкибса. Агенты, инквизиторы? У Сигейрса уже были свои агенты-инквизиторы в Саркине?
— Боюсь, ваше преосвященство, — продолжил верховный священник, — что нет особого смысла продолжать эту дискуссию. Мои следователи уже установили, что только преднамеренный акт саботажа мог привести к взрыву этого груза пороха в этот конкретный, катастрофический момент времени и в этом конкретном месте. Нет никаких сомнений, — слова звучали медленно, размеренно, высеченные из гранита и окаймленные сталью, — и я так доложил генеральному инквизитору.
— Но…
— Я также получил ответ генерального инквизитора, — продолжил Сигейрс, перекрывая попытку ответа Жейкибса, — и его инструкции были переданы отряду безопасности, сопровождающему порох, и моим агентам-инквизиторам на местах в Саркине.
— Инструкции? — Впервые в голосе Жейкибса блеснул гнев. — Какого рода «инструкции», отец?
— Ересь и предательство против Бога должны — и будут — наказаны. — Сигейрс встретился с седовласым епископом взглядом змеи. — Мы выясним, какие еретики сделали это возможным, ваше преосвященство. И мы выясним, почему ни одна душа во всем этом городе никогда не уловила ни малейшего намека на то, что было запланировано, и не привлекла к этому внимания Матери-Церкви. И когда мы проверим свидетелей, когда мы раскроем всю глубину этого предательства, виновные в нем понесут наказание.
— Люди Саркина принадлежат к моей пастве, отец! — голос Жейкибса потрескивал, когда он встретил этот пристальный взгляд оловянных глаз. — Повторяю, что не вижу никаких признаков, никаких доказательств преднамеренного саботажа — вообще никаких — и что вы продолжаете это на свой страх и риск! Я сам увижу доказательства ваших агентов, инквизитор, прежде чем позволю вам предпринять эти экстраординарные действия в моем архиепископстве!
— Это решение, к сожалению, не зависит от вас, ваше преосвященство. Согласно личным инструкциям великого инквизитора, генеральный инквизитор имеет полномочия — и ответственность — защищать каналы и транспортную систему, поддерживающую армию Бога, от дополнительных нападений врагов Бога. Епископ Уилбир примет такие решения и издаст такие инструкции, которые могут потребоваться для выполнения этой обязанности. В этом отношении его решения заменяют решения любой местной власти, светской или мирской.
— Я запрещаю это! — кулак Жейкибса ударил по его промокашке, но Сигейрс только холодно склонил голову.
— Ваше преосвященство, я очень боюсь, что в данном случае у вас нет полномочий запретить какое-либо решение генерального инквизитора. Его инструкции уже переданы Саркину. Вы, конечно, можете связаться напрямую с великим инквизитором и попросить его отменить решение епископа Уилбира. Однако до тех пор, пока он этого не сделает, я и мои коллеги-инквизиторы будем подчиняться нашим собственным начальникам. Вижу, что вы расстроены, вполне разумно, но продолжение этой дискуссии не принесет никакой пользы. Я пришел, чтобы объяснить решение и указания генерального инквизитора из вежливости. Сделав это, я должен теперь откланяться. Сожалею, что вы не можете принять позицию генерального инквизитора, и я, конечно, передам ему ваши опасения. А пока, однако, спокойной ночи.
