Он раскрыл круглую дверь и отступил в сторону. Оба матроса помогли мне войти.
Теперь я находился в длинном коридоре, совершенно гладком с одной стороны; с другой же находились большие иллюминаторы. Сквозь них я мог видеть, как под нами медленно исчезают развалины Теку Бенга. На другом конце прохода имелась еще одна дверь, а за ней, когда мы завернули за угол, обнаружилось еще несколько с различными надписями. На одной было написано: «Корабельный лазарет».
Там стояли восемь кроватей, все пустые. Здесь наличествовали все приборы новейшей больницы, включая некоторые аппараты, назначение которых я не смог угадать. Мне позволили раздеться за ширмой и как следует вымыться в ванне, находившейся там же. После этого я почувствовал себя намного лучше, натянул пижаму (тоже бело-голубую) и направился к кровати, уже приготовленной для меня у противоположной стены.
Должен признаться, что тогда я пребывал в состоянии своего рода транса. Мне было трудно все время помнить о том, что я нахожусь в комнате, которая в данный момент летит над Гималаями на высоте в несколько тысяч футов.
То и дело корабль слегка покачивался из стороны в сторону или странно дергался, как иногда вздрагивает поезд, и у меня действительно возникало ощущение, что я нахожусь скорее в поезде, в каком-нибудь исключительном «люксе» экспресса первого класса.
Спустя несколько минут в помещение вошел корабельный врач, который обменялся парой слов с санитаром.
Тот как раз складывал ширму. Доктор был молодой человек с большой круглой головой и гривой рыжих волос. Когда он говорил, в его речи звучал мягкий шотландский акцент.
– Капитан Бастэйбл, не так ли? – обратился он ко мне.
– Так точно, доктор. Полагаю, что чувствую себя исключительно хорошо. Телесно, во всяком случае.
– Телесно? А что, вы думаете, с головой у вас не все в порядке?
– По правде сказать, сэр, я думаю, что грежу наяву.
– Именно это подумали мы, когда обнаружили вас там, внизу. Во имя всего святого, как вам удалось забраться в эти руины? Как вы это сделали, а?
Задавая мне эти вопросы, он щупал мой пульс, смотрел мне в глаза, словом, делал все, что обычно делает врач, когда не может обнаружить в своем пациенте ничего особенного.
– Не знаю, поверите ли вы мне, если я вам скажу, что поднялся туда, сидя верхом на лошади, – ответил я.
Он издал странный смешок и сунул мне в рот термометр.
– Нет, этому я уж точно не поверю! На лошади! Ха!
– Ну да, – осторожно сказал я после того, как термометр был извлечен. – Я все же поднялся туда именно на лошади.
– Ага, – он совершенно явно мне не верил. – Возможно, вы это только вообразили… А что, лошадь перескочила через пропасть, да?
– Когда я поднялся туда, пропасти еще не было.
– Не было?.. – он громко расхохотался. – Бог ты мой! Не было пропасти! Эта пропасть была здесь всегда. Ну, во всяком случае, она появилась до чертиков давно. Поэтому мы и летаем над руинами. Воздушный корабль – единственный способ туда попасть. Майор Пауэлл нечто вроде археолога-любителя. Он добился разрешения патрулировать именно эту область, чтобы в один прекрасный день найти способ исследовать Теку Бенга. О погибших культурах Гималаев он знает больше, чем кто-либо на свете. Он настоящий ученый, наш майор Пауэлл.
– Я не назвал бы Кумбалари «погибшей культурой», – сказал я. – Во всяком случае, не в строгом смысле слова. Землетрясение произошло самое большее два года назад. Это было именно тогда, когда я туда и пришел.
– Два года назад? Вы проторчали на этом богом забытом клочке земли два года? Бедняга вы, бедняга. Однако для такого испытания вы на удивление хорошо выглядите, сказал бы я, – внезапно он нахмурился. – Землетрясение? Я не слыхал ни о каком землетрясении в Теку Бенга. Вы имеете в виду…
– На памяти нашего поколения в Теку Бенга не было землетрясений, – это был пронзительный звонкий голос майора Пауэлла, который вошел во время нашего разговора. Он рассматривал меня с известным любопытством, довольно осторожным. – И я очень сомневаюсь, что кто-нибудь в состоянии прожить там целых два года. Для начала, там нет ничего съедобного. С другой стороны, нет никакого иного объяснения тому, как вы туда попали, кроме одного: с частной экспедицией, прилетевшей туда два года назад.
Я невольно улыбнулся:
– Это невозможно, сэр. Два года назад таких кораблей еще не существовало. Куда удивительнее то, как…
– Я полагаю, вам следует получше осмотреть его здесь, – заметил майор Пауэлл и легонько постучал себя тросточкой по голове. – Бедный парень утратил чувство времени. Или еще что-то в том же роде.
– Так когда же вы вступили в Теку Бенга, капитан Бастэйбл?
– 25 июня, сэр.
– Хм. В каком году?
– Ну… В 1902-м, сэр.
Доктор и майор растерянно переглянулись.
– Превосходно, в том году действительно было землетрясение, – заявил майор Пауэлл. – В 1902-м. Почти все погибли. И среди них действительно было несколько английских солдат… О Господи, но ведь это просто смехотворно! – он снова повернулся ко мне. – У вас очень тяжелое состояние, молодой человек. Я не стал бы называть его потерей памяти. Это скорее своего рода ложная память, ваш рассудок сыграл с вами злую шутку, так? Может быть, вы, как и я, прочитали слишком много исторических книг? Может быть, вы тоже археолог-любитель? Ну что ж, полагаю, скоро мы сумеем вас вылечить и узнаем, что же произошло с вами на самом деле.
– Так что же в моей истории такого странного, майор?
– Для начала, мой хороший, вы немножко слишком хорошо сохранились для человека, который предпринял путешествие в Теку Бенга в 1902 году. С тех пор прошло уже больше семидесяти лет. Сегодня у нас 15 июля. Правда, как я должен с превеликим прискорбием сообщить, года 1973-го, после Рождества Христова, разумеется. Говорит ли вам это что-нибудь?
Я покачал головой:
– Мне очень жаль, майор, но в этом пункте я с вами полностью согласен. Я сошел с ума.
– Будем надеяться, что это ненадолго, – с улыбкой сказал доктор. – Может быть, вы слишком много читали Герберта Уэллса, так?
Глава пятая
Мой первый взгляд на утопию
Из совершенно излишних соображений такта доктор и майор Пауэлл оставили меня одного. Мне сделали укол – какое-то наркотическое вещество, – после чего я хоть и стал вялым и сонным, но уснуть все же не мог. Я был абсолютно убежден в том, что какая-то сила в катакомбах храма Грядущего Будды швырнула меня сквозь время. Я знал, что так оно и было. Я знал, что не сошел с ума. Если бы я действительно был сумасшедшим, то было бы мало смысла в том, чтобы сражаться с таким детальным и завершенным бредом – с тем же успехом его можно полностью принять. Однако теперь я хотел получить еще сведений о том мире, куда меня забросило. Мне хотелось обсудить это с доктором и майором Пауэллом. Я хотел знать, есть ли свидетельства тому, что нечто подобное уже происходило, – какие-либо необъяснимые сообщения от людей, утверждающих, будто происходят из другой эпохи. Но эти мысли угнетали меня. Без сомнения, подобные сообщения были. И точно так же не подлежит сомнению, что этих людей объявляли безумцами или шарлатанами и отправляли их в тюрьмы и дома скорби. Если я хочу оставаться на свободе, чтобы побольше узнать об этом мире будущего и отыскать возможность вернуться в мое собственное время, то с моей стороны будет куда как не умно во всеуслышание настаивать на правде.
