– Мамка дала перед тем как благополучно свалить с любовничком на Канары! – шутканула Ника, махнув рукой.
– Ясно… Ты же говорила про какого-то Грима, а это кто? – не оценил шутки Армэль, переводя тему. – И на чом это я лежу, если снега не чувствую?
– Это моя подруга! У неё кликуха такая, Грим! Она на своём Альбусе за помощью полетела! – всё также быстро ответила девушка, меняя тряпку на лбу парня. – А лежишь ты на моей куртке и толстовке. Тебе ещё повезло, что вода пока заледенеть не успела, а то без компресса тяжко было бы…
– Понятно… Оххх… – прохрипел Локонте, жмуря левый глаз.
Череп снова сдавило нахлынувшей болью. Он буквально затрещал по швам. От этого Армэль начал глотать ртом воздух, предпринимая все силы, чтобы утихомирить боль. Истязающие импульсы пронзили всё тело, концентрируясь в ране. Лишь спустя несколько мгновений боль уступила, исчезая так же быстро, как и появилась. Вместе с ней ушло и сознание, но лишь на пару секунд.
Когда же Армэль открыл глаза, то всё ещё был на месте и Никита протирала его рану. Помощь явно не торопилась. Вокруг была всё таже темнота, сумрак и слишком яркий Лунный диск. Рядом обеспокоенно расхаживал Дьябло. Убедившись в этом, Армэль кое-что понял и перевёл взгляд на девушку.
– Никита, мы же на русском говорим? – спросил он уже совсем ослабшим голосом.
– В смысле, а на каком ещё? – недоумённо выдала Ника, поражённая таким странным вопросом.
– Ну в смысле мы же не на родине? Я думал тут мало русских… – поспешил оправдаться юноша.
– А что тебя удивляет? Это один из лучших институтов верховой езды и тут много иностранцев, пускай русских и малый процент!
– Прости, глупость сморозил…
– Ничего! При сотрясе так бывает!
– А эта Грим тоже русская? – спросил после короткой паузы Армэль, морщась от очередной волны боли.
– Неа! Это её родные земли! Её мать является замом директора этого института! – ответила Никита, в очередной раз меняя тряпку на лбу.
– Ясно… А почему ты решила здесь учиться? – продолжал любопытствовать Локонте.
– Слушай, Армэль, не много ли вопросов?! – возмутилась Никита, не понимая такой явный интерес к своей персоне.
– Прости, просто разговор отвлекает от боли… Так хоть немного легче терпеть… – поспешил объяснить свой интерес парень.
– Понятно… Ну, короче, просто уехала за лучшей жизнью… – туманно отозвалась Ника, хмуря брови.
– Понятно… – вздохнул Армэль.
Ненадолго воцарилась тишина. Никита самозабвенно меняла повязку, в то время как Армэль искал повод продолжить разговор. Его убивала эта тишина. Он был не в силах выносить эту чёртову боль. Холодная тряпка не справлялась, а тело давно затекло лежать в одной позе. Боль с каждой волной была всё сильнее, истязая его сознание.
– Спасибо тебе… – наконец нарушил он болезненную тишину.
– За что это? – удивилась неформалка.
– Любой другой бы бросил меня на твоём месте, а ты и твоя подруга помогаете мне… Спасибо…
– Не льсти мне! Подкат отстой! Пикап явно не твоё! Ха-ха! – рассмеялась девушка, отшучиваясь от комплемента, на что Армэль тоже выдавил улыбку на сколько это было возможно.
– Всё равно спасибо… Я кстати собираюсь поступать сюда и начать учёбу уже в этом году… Может повезёт и будем в одной группе…– поспешил перевести тему юноша в более спокойное русло.
– Ищь какой шустрый! Уже зима и набор на первый курс окончен! Ты опоздал!
– А вот и нет! За некоторое время до приезда сюда я позвонил и договорился с директором! Они согласны принять меня на первый курс, если я сдам все теоретические и практические вступительные экзамены повышенной сложности! Так же я отправил им копии всех дипломов и наград, что поспособствовало их положительному ответу! – выпалил на одном дыхании Армэль, гордясь собой и позабыв о слабости на этот миг.
– Вундеркинд типа?… – ошарашенно моргнула Никита, подстёбывая.
– Типа! – передразнил её юноша.
Дальнейший диалог прервал свет фонарей и шум шагов. К нему уже спешили врачи с носилками и ещё какие-то люди. Его быстро, а главное бережно, уложили на носилки, что-то поспрашивали у Ники и понесли вон из леса…
Дальнейшие события Армэль и вовсе не помнил, погружаясь в приятную и долгожданную темноту. И лишь одна мысль крутилась у него в голове. Она была единственной и последней, перед тем как его засосало в тёмную трясину.
Кажется, он нашёл себе первого в этом месте друга из плоти и крови…
Глава 6
«Шерлок Холмс и его Ватсон»
«Кошмар остаётся кошмаром
До тех пор, пока ты в него не поверишь…»
Сумерки уже давно опустились на землю. Ипподром, что расположен возле будущего места учёбы нашего героя, окутала мертвецкая тишина. Слышалось лишь громкое дыхание парнокопытных и лёгкое постукивание их копыт. Местный кот лениво спал на ступеньках, дергая лапками, а неподалёку от него в будке спал пёс породы борзая, положив голову на скрещенные лапы. Тьма накрыла и их, утягивая в царство Морфея.
В этом же царстве прибывали не только животные, но и мерно сопящая в своём кабинете Адель де Франс. Эта пожилая женщина часто оставалась до поздна, чтобы разобрать бухгалтерию. Такова участь каждого главного бухгалтера. Он вечно засыпает среди расчетных счетов, с калькулятором и мыслями о дебетах и кредитах. Но не смотря на это она любила свою работу.
Адель нравилось считать, держать цифры в голове, а особенно нравилось ощущение после того как всё сходилось и работа была завершена. Сейчас же, дико уставшая Адель, спала лёжа на клавиатуре. Её очки давно сползли на кончик носа, дёргаясь в такт дыханию. Как говориться работа работой, а сон по расписанию.
Идиллию этого ночного умиротворения, нарушила тень выплывшая из лесной мглы. Силуэт спокойно шагал вдоль тропинки, оглядываясь по сторонам. Быстрый и широкий шаг, подозрительное поведение, накинутый капюшон выдавали с головой беспокойство и страх быть пойманным. Незнакомец без проблем прошёл мимо собаки и кота, которые даже носом не повели на проходящего.
Оказавшись же внутри, он тихими шагами направился к самому дальнему боксу номер шестьсот шестьдесят шесть, нервно сжимая в кармане вирусную сыворотку. Он делал это ни рази ни два, но страх всё не отступал. Трусливая натура никогда не отступит от человека, который находит неправильный выход.
Тихие шаги, тяжёлые минуты. Незнакомец тихо шёл в своём направлении, ведь он прекрасно знал каждый уголок этого ипподрома. Он шёл с невероятной грацией, буквально порхая словно призрак в темноте, но не смотря на это просчитался, спотыкаясь о вилы, которые тут же свалились ему на голову. По всему ипподрому раздался невероятный грохот и тихие ругательства на французском.
