— Но если мы отступим достаточно далеко, чтобы оказаться вне досягаемости артиллерии броненосца…
— Отец, еретики уничтожили армию Шайло. Они не просто победили ее или отбросили назад — они уничтожили ее. Это означает, что каждый полк, который они держали против герцога Харлесса и сэра Рейноса, можно использовать где-нибудь в другом месте. — Лицо Рихтира было вырезано из железа. — Если бы я был Истшером, Кэйлебом или Стонаром, это «где-то еще» означало бы ехать прямо вдоль канала в Долар. По общему признанию, я доларец, так что, возможно, такой образ действий кажется мне более очевидным, чем им. В конце концов, на юге есть Силкия и канал Салтар, а на севере — армия Гласьер-Харт. Любая из них, безусловно, представляет собой стоящую стратегическую цель, и, как бы мне ни было больно это признавать, пройдут месяцы — возможно, даже в следующем году — прежде чем королевство сможет выставить другую армию, достаточно мощную, чтобы угрожать еретикам.
Мецлир заметил, что он не стал комментировать чарисийские галеоны, которые в настоящее время бесчинствуют в западных районах залива Долар. Что именно еретики намеревались сделать, когда закончат опустошать побережье Харчонга, еще предстояло выяснить, но никто не ожидал, что это пойдет на пользу королю Ранилду. И если бы чарисийцы смогли собрать еще одну армию, которую можно было бы перебросить на восток из Чисхолма, а не на запад от Чариса…
— Очень хорошо, сын мой, — тяжело произнес верховный священник. Он протянул руку и положил ее на плечо Рихтира. — Знаю, как мало тебе, должно быть, нравится уступать, какой бы стратегической мудростью это ни было. — Он сжал плечо генерала, глядя ему в глаза. — Я также знаю, какое мужество потребовалось тебе, чтобы быть таким честным со мной. И я согласен с необходимостью немедленно отступить. Если уж на то пошло, согласен с мудростью вашего более масштабного плана. Ничего не могу обещать относительно реакции в Горате — или в Зионе — когда они услышат ваше предложение, но могу обещать вам следующее: когда они его услышат, это будет не ваше предложение, а наше.
— Спасибо, отец. — Рихтир не смог скрыть благодарности в своем тоне. Если уж на то пошло, он даже не пытался. Он постоял мгновение, оглядываясь на шулерита, затем повернулся к Мортинсину и Гозейлу. — Думаю, нам лучше вернуться в седла, — сказал он им резким голосом. — Нам нужно написать несколько приказов, так что лучше вернуться в штаб-квартиру и приступить к работе.
ХХ
Кабинет Уиллима Рейно, Храм, город Зион и пещера Нимуэ, горы Света, земли Храма
Уиллим Рейно, архиепископ Чиан-ву, хмуро посмотрел на отца Аллейна Уинчистейра. Это было непохоже на верховного священника — входить в его кабинет, не договорившись заранее о встрече.
Уинчистейр умудрялся выглядеть неприметно даже в своей сутане инквизитора; когда он был младшим священником, эта способность сливаться с фоном сослужила ему хорошую службу как агенту-инквизитору, который специализировался на тайных операциях. В эти дни он проводил большую часть своего времени в кабинете через три двери по коридору от кабинета Рейно, и список успехов, которые привели его в этот кабинет, также свалил на него ответственность за борьбу с «кулаком Кау-Юнга».
Судя по выражению его лица, он обратился к адъютанту инквизиции не для того, чтобы объявить о блестящем успехе.
— Боюсь, вам следует это увидеть, ваше преосвященство, — сказал Уинчистейр. Одним из его достоинств была готовность сообщать плохие новости своему начальству, не пытаясь облечь их в более приятную одежду. — Прошлой ночью мы потеряли еще одного агента-инквизитора — пономаря, назначенного на расследование убийство викария Сибастиэна. — Его губы сжались. — Это достаточно плохо, но это нашли приколотым к его сутане. Его принесли мне все еще целым и нераспечатанным. Однако, я взял на себя смелость открыть его, когда увидел, что оно адресовано вам, на случай, если его содержание предполагает, что может быть другая информация, которую я должен сообщить вам в то же время.
Он протянул конверт, испещренный зловещими красновато-коричневыми пятнами.
Рейно мгновение смотрел на него. Такие конверты, к сожалению, стали обычным явлением за последние несколько месяцев. Остальные из них, однако, были оставлены с инквизиторами, действующими в Сиддармарке, а не прямо здесь, в Зионе.
— Что делал наш человек перед тем, как его убили? — спросил он.
— Согласно его последнему отчету, он рассматривал возможность того, что убийцы — даже Уинчистейр не решался использовать термин «кулак Кау-Юнга» в разговоре со своим начальником — подкупили одного из телохранителей викария. Того, кто просто исчез после нападения.
— И что?
— И, насколько я могу это реконструировать, он отправился поговорить с информатором, не взяв с собой никакой поддержки. — Уинчистейр устало покачал головой. — Я предупредил всех своих людей, чтобы они были безумно осторожны в подобных вещах, ваше преосвященство. Но правда в том, что если они хотят получить нужную нам информацию, им придется рискнуть.
Рейно скривился в знак согласия. Так было не всегда, и все же рекорд успехов «кулака Кау-Юнга» — и его способность исчезать как дым после одной из его атак — требовали более рискованной тактики. Хуже того, инквизиция не могла прибегнуть к открытым обыскам и охоте на людей, не признавшись гражданам Зиона в целом, что кто-то систематически убивал союзников великого инквизитора в викариате. И до тех пор им приходилось действовать в тени, не привлекая внимания к угрозе….
— Понял, — сказал он и, наконец, протянул руку. Он развернул письмо, и его лицо напряглось, когда он прочитал его.
Уиллиму Рейно, архиепископу Чиан-ву и предателю Бога:
Это для того, чтобы сообщить вам, что брат Виктир больше не будет подавать никаких заявлений о прискорбной кончине викария Сибастиэна. У нас было искушение отправить его обратно к вам живым, чтобы вы не заменили его кем-нибудь компетентным. Однако вместо этого мы пользуемся этой возможностью, чтобы сообщить вам, что ваша собственная безопасность далека от совершенства. В прошлый четверг, когда вы посетили церковь святого Эвирита, вы вошли через восточную дверь, как всегда. Если вы пошлете одного из своих агентов-инквизиторов проверить, вы обнаружите двадцатифунтовый заряд пороха в склепе под проходом, которым вы пользовались. Мы не можем себе представить, как он мог туда попасть.
Хотя отношение, которое заставило ваших подчиненных называть нас «кулаком Кау-Юнга», несомненно, лестно, мы предпочитаем другое, более точное обозначение. И поэтому мы сообщаем вам, что со временем «кулак Бога» придет за вами, как мы уже пришли за многими коррумпированными и продажными инструментами Жаспара Клинтана в викариате. На данный момент, однако, нашим целям лучше всего подходит оставить вас именно там, где вы находитесь… по той же причине, по которой мы испытывали искушение отправить брата Виктира обратно к вам живым.
Рейно заставил себя прочитать его полностью во второй раз, затем тщательно сложил и аккуратно положил на свой блокнот.
