— Что ты предлагаешь? — спросил Салтар.
— Прежде чем я отвечу на этот вопрос, я хотел бы попросить сэра Рейноса рассказать о том, как солдаты и офицеры армии Шайло отреагировали на объявленную еретиками политику в отношении их заключенных, — ответил Ферн. — Я утверждаю, что нам необходимо рассмотреть как положительные, так и отрицательные последствия доставки захваченных чарисийцев к Наказанию, которого они, несомненно, заслуживают. Конечно, дело не в отказе выдать их инквизиции. Если бы таков был указ Матери-Церкви, то у нас, как у ее верных сыновей, очевидно, не было бы ни выбора, ни желания сопротивляться ему. Если, однако, существует возможность принятия решения — даже временного, — которое, по нашему мнению, даст нам большее краткосрочное, чисто тактическое преимущество, тогда я считаю, что мы, очевидно, обязаны с уважением поделиться нашим анализом с отцом Абсаланом и епископом-исполнителем Уилсином.
Он сделал паузу, явно ожидая ответа, но никто не произнес ни слова. Он подождал еще несколько ударов сердца, затем снова обратил свое внимание на Алвереза.
— Не могли бы вы поделиться с нами своим впечатлением о том, как рядовой состав армии Шайло отреагировал на объявленную еретиками политику в отношении военнопленных, сэр Рейнос?
* * *
— Ты действительно думаешь, что они будут спорить с Клинтаном? — спросила Шарлиэн Армак.
Она сидела в закрытом зале совета с графом Пайн-Холлоу, бароном Рок-Пойнтом, Мейкелом Стейнейром и Эдуирдом Хаусмином. Они с архиепископом вернулись в Теллесберг всего три дня назад, и новости о катастрофе в Кауджу-Нэрроуз прибыли — по суше по семафору в провинцию Уиндмур, затем через канал Таро в Трэнжир, через канал Трэнжир на Землю Маргарет и далее в Теллесберг — за четыре часа до нее. Ничто не могло помешать ее подданным в Старом Чарисе с энтузиазмом приветствовать ее, своего любимого архиепископа и наследницу престола, но битва — и особенно потеря «Тандерера» и «Дреднота» — несомненно, омрачили ее возвращение.
Что было достаточно справедливо, — подумала она, учитывая тень, которую это навело на весь внутренний круг задолго до того, как кто-либо еще в Теллесберге услышал об этом хоть слово. Теперь она смотрела на изображение своего мужа, спроецированное на ее контактные линзы, и выражение ее собственного лица было встревоженным, когда она думала о заключенных, направляющихся вдоль длинной линии каналов к Горату. Или, возможно, «тревожный» было не совсем правильным словом. Возможно, слово, которое она хотела, было «мучительным».
— Спорить с Клинтаном? — Кэйлеб покачал головой, выражение его лица было мрачным. — Нет, они не собираются этого делать. Но думаю, возможно, они действительно предложат… альтернативное размещение своих пленных.
— Салтар и Торэст на за что добровольно не подпишутся ни на какие «альтернативные размещения», — категорически заявил Рок-Пойнт. — И несмотря на то, что Алверез напрямую связан с Торэстом, не думаю, что Ферн набирает какие-либо очки у герцога, спрашивая мнение Алвереза.
— На самом деле он не спрашивает мнения Алвереза, Доминик, — вставил Мерлин по каналу связи. В данный момент он был в своем образе Дайэлидд Мэб, двигаясь через пропитанный дождем лес к одной из колонн заключенных концентрационных лагерей, которых вели в Пограничные штаты. — На самом деле, то, под что он пытается отбивать чечетку, еще более проблематично. Он хочет, чтобы Алверез предположил, что его собственные люди были менее готовы сражаться насмерть в безнадежном положении, потому что они знали, что наша политика заключается в гуманном обращении с пленными, чтобы он мог предложить Хармичу, а не Клинтану, что наши люди могли бы отреагировать так же, если бы они думали, что их не выдадут для Наказания. Думаю, он надеется, что храмовая четверка может быть достаточно отчаянной, чтобы принять хотя бы немного рациональности после того, что только что произошло с армией Бога в Сиддармарке. Однако он не делает Алверезу никаких одолжений, прося его сказать что-нибудь в этом роде, и должен сказать, я немного удивлен, что Алверез, похоже, готов честно ответить на вопрос. Он должен знать, что снова сунет свою шею в петлю — по крайней мере, потенциально, — если займет позицию, которая в конечном итоге выведет Клинтана из себя.
— Петля может быть наименьшей из его проблем, если он разозлит Жаспара Клинтана, — иронично заметила Эйва Парсан из кабинета своего особняка в Сиддар-Сити.
— Лично я думаю, что наиболее важным является то, что Ферн даже рассматривает возможность предложения, хотя и робко, что, возможно, было бы разумнее не подвергать наших людей Наказанию, — сказал Пайн-Холлоу. — Подумайте, насколько он был совершенно молчалив, когда была очередь адмирала Мэнтира. — Первый советник чарисийской империи покачал головой. — Держу пари, вы совершенно правы насчет того, как то, что случилось с Кейтсуиртом и Уиршимом — и даже больше то, что происходит с Рихтиром, если задуматься, — влияет на его позицию, Кэйлеб. Он ни за что не стал бы этого делать, если бы был хотя бы отдаленно так уверен, как они все пытаются притвориться, в том, как в конце концов закончится их «джихад».
— Вы правы насчет этого, — сказала Нимуэ Чуэрио со своего поста возле спальни княжны Айрис. Айрис собиралась разозлиться из-за того, что пропустила это совещание, но Нимуэ записывала для нее весь разговор, и ей нужно было выспаться. Ее прогрессирующая беременность отнимала у нее много сил, и Нимуэ не собиралась будить ее ради чего-то подобного. Кроме того, Айрис уже не была единственной корисандкой, допущенной к этому обсуждению.
— Честно говоря, я не был так уж удивлен, когда Деснаир фактически отказался от джихада после того, что случилось с армией Шайло, и того, как Жэзтро разгромил Гейру и Деснаир-Сити. Я также не был слишком удивлен, что Марис сумел обойти это решение со всеми этими искренними обещаниями «вернуться на поле боя как можно скорее». Это плохой знак для Зиона, когда император начинает сознательно лгать о своих намерениях поддержать джихад, но у Мариса и Деснаира в целом всегда было много цинизма в их преданности Матери-Церкви. Честно говоря, больше, чем, я думаю, даже они осознавали. И, честно говоря, насколько большой потерей для храмовой четверки на самом деле является военный крах Деснаира? Они все еще могут выжимать золото из Мариса, и это не значит, что деснаирская армия — или флот — покрыли себя славой, не так ли? Нет. — Она покачала головой. — Думаю, что это потенциально гораздо более важно.
— Согласен, — твердо сказал Филип Азгуд.
Граф Корис, возможно, и был новым членом внутреннего круга, но он воспринял это откровение спокойно. Его знакомство с тактикой и безжалостностью храмовой четверки значительно облегчило ему задачу, и, как и княжна, которой он служил, он решил, что любой Бог, который согласен с Жаспаром Клинтаном, не его Бог. Теперь он сидел у окна своей спальни, глядя в манчирскую ночь, и решительно кивнул.
— Во всяком случае Долар был самым эффективным светским сторонником «храмовой четверки» с самого начала — по крайней мере, со времен Рифа Армагеддон. Честно говоря, думаю, что это, вероятно, удивляет доларцев так же сильно, как и нас, но это правда. Так что, если Ферн ищет способы наладить отношения с нами, это говорит о некоторых действительно неприятных вещах с точки зрения Клинтана.
