Он сложил руки за спиной, мягко покачиваясь на пятках, чувствуя изнуряющую экваториальную жару. Было уже за семьдесят градусов; к полудню моряки эскадры будут искать любой намек на тень, который они смогут найти, и он уже приказал соорудить навесы, чтобы защитить палубы «Тандерера». Впрочем, вряд ли будет сильный ветерок, который поможет им остыть, — мрачно подумал он.
О, не будь старухой, Брустейр! — сказал он себе. — Да, ты отстаешь от своего самого оптимистичного графика, но у тебя все еще есть в запасе целых пять дней. И точно так же, как ты сказал Ливилину и Жерико, ты всегда можешь развернуться и отправиться домой, если не успеешь вовремя.
Он снова на мгновение посмотрел на бесполезное небо, затем повернулся к Жэксину.
— Думаю, что сегодня утром мы проведем артиллерийские учения, Албер. — Он едва заметно улыбнулся. — Давай займемся этим, пока не стало по-настоящему жарко.
* * *
— Это начинает меня немного нервировать, — признал Кэйлеб Армак.
Восемь утра в заливе Швей были тринадцатью часами в Сиддар-Сити, по сейфхолдскому эквиваленту полудня, и на столе между ним и Эйвой Парсан стояли остатки обеда. Ожидалось прибытие Хенрея Мейдина и Дариуса Паркейра, канцлера казначейства и сенешаля республики, которые направлялись в посольство, чтобы обсудить последние депеши от генерала Стонара и герцога Истшера. Хотя Мейдин изо всех сил старался — в целом успешно — не возмущаться эффективностью шпионской сети Чариса, которая обеспечивала подавляющую часть разведданных союзников, не было смысла притворяться, что его собственные агенты приближались к проникновению и досягаемости Чариса. Кэйлеб — ну, точнее, сейджин Мерлин и его разветвленная сеть шпионов — и мадам Парсан были гораздо более эффективны, и республика стала сильно полагаться на них.
— Это не вызывает восторга и у меня, ваше величество, — сказал сэр Данкин Йерли по связи со своего флагмана, в то время как КЕВ «Дестини» и его небольшая эскадра продолжали неуклонно двигаться на восток через море Харчонг под давлением гораздо более оживленного западного ветра. На борту «Дестини» было только три часа ночи, но ради совещания он и лейтенант Эплин-Армак встали рано. — Прекрасно понимаю, что делает сэр Брустейр, и думаю, что он прав. Мне также нравится думать, что я бы сделал то же самое на его месте, и верно, что любой, кто отказывается рисковать, с гарантией никогда не сможет выиграть. Но у Росейла координация лучше, чем он ожидал — чем я ожидал, если уж на то пошло, — и с учетом условий ветра, с которыми он столкнулся….
Его голос затих, и он покачал головой.
— Полагаю, у вас был небольшой собственный опыт с… неблагоприятными условиями ветра, милорд, — заметил Мерлин.
Он стоял, глядя в окно конференц-зала, в котором вскоре должны были собраться Кэйлеб, Эйва, Мейдин и Паркейр. Якобы он занимался обычной проверкой безопасности, которую он и другие члены имперской стражи проводили перед любой встречей таких августейших особ, но изображения, которые он на самом деле наблюдал, были демонстрацией провинции Швей Харчонга. Маленькие зеленые и малиновые значки медленно ползли по нему, неуклонно двигаясь на юг, и красных было гораздо больше.
— Да, видел, — признал барон Сармут. Он все еще был достаточно новичком во внутреннем круге, чтобы почувствовать проблеск беспокойства, разговаривая со страшным сейджином Мерлином через медиума, который, как утверждали все предыдущие тренировки и опыт, должен был быть демоническим, но его рот изогнулся в улыбке. — На самом деле, мы с Гектором оба так и сделали. Однако это была неприятность совсем другого рода.
— Согласен, — сказал Кэйлеб. — С другой стороны, хотя ни вы, ни он не знали об этом в то время, мы с Шарлиэн наблюдали сквозь снарки все то время, пока вы боролись с тем ураганом. Когда я сказал вам позже, как сильно восхищен вашим мастерством мореплавания, особенно после того, как оборвался якорный трос, я говорил с более… информированной точки зрения, чем вы, вероятно, представляли.
— Вы должны были видеть это с нашего юта, Кэйлеб, — вставил Гектор. — Не думаю, что кто-то из нас поверил бы, что он мог это провернуть, если бы было время остановиться и подумать об этом. — Лейтенант пожал плечами. — К счастью, этого не произошло. Мы были слишком заняты тем, что он приказывал нам делать, чтобы беспокоиться о том, правильно это или нет!
— Что ж, это может быть правдой, — смущение Сармута от их похвалы было очевидным, — но это не меняет того факта, что Росейлу удалось приблизиться к ним по крайней мере на целый день плавания. Или что вместе с Рейсандо он более чем в три раза сильнее Абата.
— Да, это так, — согласился Мерлин. — И я хотел бы, чтобы был способ рассказать ему все это. Он скорчил несчастную гримасу. — Я продолжаю говорить себе, что это не Гвилим Мэнтир, и сражение при Харчонг-Нэрроуз не повторяется снова и снова, но это не самое легкое, в чем я когда-либо пытался убедить себя.
— Не вижу никаких признаков такой штормовой погоды, которая повредила оснастку Гвилима, и Сова тоже не видит, — отметил Кэйлеб. — И Росейл, возможно, наверстал упущенное ими время, но и «Дреднот» тоже. Хейджил должен догнать Абата задолго до того, как Росейл сможет обогнать кого-то из них, и я не могу припомнить другого капитана, которого предпочел бы для своей поддержки. До тех пор, пока эти проклятые винтовые галеры не являются частью уравнения, «Тандерер» и «Дреднот» вместе должны примерно уравнять шансы. И не забывайте про «Тьюмалт» и «Термойл»; они не бронированы, но их нарезные угловые пушки пробьют огромные дыры в любом галеоне, который встанет у них на пути.
— Простите меня за вопрос, — сказала Эйва, — я не так хорошо осведомлена о лодках, как все вы, чарисийцы. — Кэйлеб поморщился при слове «лодки», и глаза Эйвы на мгновение сверкнули на него. — Но насколько опасны эти «винтовые галеры»?
— Это вопрос на тысячу марок, — ответил Мерлин. — Шестидюймовые нарезные орудия должны пробивать их броню, но она толще, чем мы первоначально предполагали из производственных мощностей доларцев. По крайней мере, это железо, а не сталь, и оно не закалено, как броневая плита Эдуирда, но оно выдержит тридцатифунтовые снаряды в течение целого дня. Даже сплошное тридцатифунтовое ядро, вероятно, не сможет пробить его, если только не нанесет большое количество попаданий в один и тот же кусок обшивки, и я не слишком уверен, что стандартные шестидюймовые снаряды пробьют его так легко, как нам всем хотелось бы. Бронебойные наверняка могут справиться с этим, но ни у одного из броненосцев нет такого количества этих снарядов, как мне хотелось бы, а у бомбардировочных кораблей их еще меньше.
— Но бронированы только носовые части их корпусов, не так ли?
— Во всех смыслах и целях, — согласился Мерлин. — У них есть легкая обшивка, чтобы защитить своих рулевых от огня из стрелкового оружия и волков, но, кроме этого, две трети их корпусов небронированы. Проблема в том, что в таких погодных условиях они с их шхунными парусами и этими проклятыми винтами могли бы легко держать нос в сторону наших кораблей. Если уж на то пошло, при правильных обстоятельствах они могли бы справиться с этим даже при значительно более сильном ветре. И что еще хуже, с этим носовым вооружением они могут работать против ветра против любого из наших галеонов под одними парусами, даже без учета их способности двигаться прямо против ветра под парусом. Когда вы добавляете это к калибру оружия, которое они несут впереди, вы получаете нечто гораздо более опасное, чем должно быть.
