— С удовольствием, — Кама тоже встал и, сгрузив с плеча спящую девушку, всучил ее хмурому четэри. — Не вмешивайся, четвертый. Нам есть, что обсудить с этим придурком, который ведет себя как собака на сене. Что имеет — не ценит, а, теряя — бесится. Я бы, в отличие от него, согласился и на полиандрию, если бы это пошло на пользу Кате.
— Идем, — грубо схватив его за рукав, бросил Арацельс и потащил оппонента к столбу, где раньше висела я. Ну, хорошо хоть не к Боргофу на огонек. А то, судя по вставшим торчком ушам зверя и его настороженному взору, остроты их предстоящей беседе его участие точно добавило бы.
Эх… одно слово — маги! Установили звуковую защиту, лишив меня слышимости. Жаль, я только приготовилась узнать много нового о себе и своем месте под солнцем… Ну, и кто из них такой сообразительный? Наверняка, первый Хранитель. У него в мое отсутствие хорошо мозги работают.
Белокрылый постоял немного, неодобрительно глядя на друзей, потом посмотрел на меня и, сев на освободившееся место, поудобней устроил на коленях девушку. Вот уж чьему сну стоит позавидовать! Хоть потоп, хоть война, а она дрыхнет себе, словно снотворным напичканная. Эээ… а, может, так и есть? От этой компании крылато-мохнатых индивидуумов, гордо именующихся Хранителями Равновесия, можно ожидать чего угодно.
— Это кто? — кивнула я на светловолосое чудо с тонкой серой полоской посередине носа, конец которой был почти черным, отчего делал лицо сони похожим на звериную мордашку, нарисованную для маскарада.
— Мая, — ответил мужчина, покосившись на свою хрупкую ношу. — Гостья из третьего мира. Случайно здесь оказалась, когда я вызвал сдвижку миров, чтобы отправиться за вами.
— О! — обрадовалась я и тут же прониклась к незнакомке симпатией, как к сестрице по несчастью. — Попаданка, значит. А почему вы ее не вернули домой?
— Долго объяснять, позже вернем, — нехотя пробормотал четэри и снова уставился на выясняющих отношение сослуживцев.
— Да не грузись ты так, Смерть. Подумаешь, поцапаются. Хоть пар выпустят. Глядишь, и на Лу с кулаками никто не полезет. Надеюсь, дело до драки у этих двоих все-таки дойдет… Ммм, на кого ставишь?
Я повернулась к собеседнику и печально вздохнула, оценив всю силу удивления, отразившегося на его лице.
— Ты это серьезно, малышка? — спросил он через пару секунд пристального изучения моей скромной персоны.
— Вполне, — я кисло улыбнулась. — Сама бы врезала обоим, да сил маловато. Одному за то, что втянул в эту историю, а второму… за сволочное поведение и полное нежелание нормально со мной разговаривать.
— Ты не права, Кать, — четэри поводил бровями, что-то сосредоточенно обдумывая, после чего продолжил: — Кама злится, потому что у него из-под носа увели Одинокое Сердце, которое он сам выбрал. Увели и проворонили, позволив тебе вляпаться в неприятности ночью. Его можно понять, — я промолчала, изобразив на физиономии полное несогласие с данным выводом: понимай — не понимай, а ответственность это с него не снимает. — Арацельс же… — крылатый мужчина замолчал, непроизвольно теребя серебряную прядь Маи, оказавшуюся у него под рукой. Почти как я шерстку балдеющего от удовольствия Ринго. Мда… нашли мы себе игрушки по размеру. Я с пушистиком сижу, он с девчонкой… картина маслом. Жаль, зрителей не видать, кроме окончательно застрявшего у тела рыжей Боргофа. Лу бы точно проникся, вот только… час уже прошел, как мне кажется, а его все нет и нет. Или наблюдает за нами из подпространства и тихо покатывается со смеху? Этот может.
— Что… Арацельс? — всматриваясь в мимику сцепившихся Хранителей, напомнила я. Ругаются, угу. Разве что искры от напряжения не летят. Кто бы еще звук прибавил… а то по губам читать, увы, не получается.
— Не будь к нему слишком строга. Он ведь с того света вернулся, чтобы тебя спасти, — вздохнув, сказал Смерть.
— Так тяжело ранили? — и бой с закутанными в черное четэри, и ощущение пронзающей опустошенности, посетившее меня тогда — все это встало перед глазами, сбив ироничный настрой.
— Убили, Катюша. То нападение он не пережил.
— Но… — я уставилась на собеседника, напрочь позабыв о ссорящихся мужчинах. Сердце неприятно сжалось, в горле запершило. Значит, та уверенность в его гибели была не наваждением, а реальностью? Никакой ошибки, никаких волшебных выздоровлений… И все то, что я тогда почувствовала — правда… нет! Невозможно. Он жив, здоров и вреден больше обычного. На зомби не похож никоим образом, да и…
— Эра его воскресила, проведя ритуал полного единения с корагом, — выдернул меня из противоречивых размышлений Смерть. — Больше никаких ночных сущностей… Ни человека, ни демона по отдельности. Как верно заметил сам Арацельс, теперь одно только круглосуточное чудовище. Он согласился на все это ради тебя, малышка, понимаешь? Что бы ни говорил Кама, ты очень дорога первому Хранителю. Видела бы ты, что с ним творилось, когда оборвалась ваша связь…
— Мда… — только и сумела выдавить я, переваривая информацию. Монстры, живые Дома, волшебство, призраки, обряды… теперь еще и воскресшие женихи с демоническими переклинами. Из-за меня воскресшие? Ой ли? — Но причем тут я? Наверняка, он просто хотел жить, вот и пошел на это… как его? Единение, — предположение, высказанное мною после недолгих раздумий, не получило поддержки со стороны собеседника.
Он грустно усмехнулся и уверенно заявил:
— Кто угодно, но не первый Хранитель. Он настолько ненавидел своего корага, что на подобное слияние согласился только по оооочень веской причине. Тебе надо называть ее имя, примерный рост, цвет глаз… или и так понятно, о ком речь?
— А чего тогда огнем швыряется и психует? — посмотрев на обсуждаемый объект, с мрачным видом разъясняющий что-то Каме, спросила я.
— Потому что чуть не свихнулся в процессе этого пути, а по приходу ты радостно сообщила, что вышла замуж за демона. Катерина! Это же очевидно, неужели ты сама не видишь?
— Ну, во-первых, не радостно, — поправила я, не зная толком, как реагировать на такие новости. — А во-вторых, у меня не было другого выбора. Мог бы и подумать прежде, чем орать.
— Катя…
— Да ладно-ладно, поняла я уже… — отмахнувшись, снова уставилась на спорящую парочку, у которой накал страстей, похоже, приближался к рукопашной. — Сейчас подерутся ведь, идиоты. И это все из-за меня, что ли? — стало почему-то стыдно, даже щеки загорелись от осознания себя яблоком раздора для двух друзей.
— Ну, некоторым женщинам льстит, когда из-за них мужчины кулаками машут, — чуть улыбнулся белокрылый и, поднявшись, осторожно положил Маю на стол. — Присмотри за ней, а я пойду разниму этих олухов, пока действительно до крови дело не дошло. У нас тут Высший демон ожидается, а они ерундой маются, — пробурчал он себе под нос и, оставив меня в обществе спящей красавицы, направился к друзьям.
— Ожидается, ага, — пробормотала я, глядя ему в спину. — Интересно только… когда?
Лу не было, Боргоф не возвращался (обиделся, наверное), Ринго умудрился задремать, чем снова напомнил мне соню в фиолетовом плаще, а я сидела и тупо смотрела на троих о чем-то спорящих мужчин, и в голове моей царила каша.
