Черный тип немного понаблюдал за моими мучениями, сочувственно усмехнулся и снова обратился к чертенку. На этот раз его речь была немногословной. Один короткий вопрос — и в ответ усиленное кивание детской головы, виляние хвоста со стрелой и полный "искреннего" послушания светло-лимонный взгляд. Ангелочек прям… угу. С рожками! Мужчина на мгновение скрестил пальцы и резко разомкнул их. И, если затуманенное пеленой сна внимание меня не подводит, то в момент разрыва с кончиков его длинных когтей слетели лиловые искры. Точно такого же цвета полосы мелькнули вокруг мелкого пленника, образовав решетку, и… исчезли. А несчастный пацан со всего маха рухнул на пол, отбив себе мягкое место. Если оно мягкое… при его-то худощавом телосложении. Так или иначе, а взвыл страдалец громко и оооочень обиженно. У меня от такого звука даже в голове просветлело, так как вязкие объятия сонных чар испуганно отпрянули. Ух ты! Вот бы уговорить чертенка верещать почаще? Было бы замечательно, не находись тут этот господин с магическими замашками.
Замечтавшись, я не заметила, как в полумраке комнаты появилось еще одно действующее лицо. Эх, слабый четэри волшебник. Или он просто неполную "дозу сна" мне выдал, решив, что и этого будет достаточно? Как выяснилось, чары его не только звуков резких боятся, но еще и под прессом удивления чахнут. А удивление у меня было сильное. Выходит, не такая уж и редкость для этого дома — человеческая женщина.
Мягкая поступь, необычный сиреневый взгляд… она плавно пересекла комнату и вошла в наиболее освещенное пространство, как раз то, где стояла большая кровать со мной в комплекте, а в нескольких метрах на полу сидел притихший, но очень недовольный ребенок, над которым возвышалась темная фигура мужчины. Оранжевые огоньки слабо дрожали в металлических каркасах, подвешенных на колоннах, и почему-то напоминали мне настенные бра. Волосы незнакомки, окрашенные их светом, отдавали рыжиной. Заплетенные в две длинные косы, они блестели, словно атлас, обрамляя строгий овал красивого лица, и спадали ниже, до самых щиколоток.
И как она, бедняжка, с такой гривой управляется? Мыть, расчесывать и (о ужас!) заплетать это "покрывало" каждый день — врагу не пожелаешь. Хотя, если местные мастера из моих непослушных кудрей такой "парикмахерский шедевр" сотворить умудрились, то, может, и ее прической кто-то другой занимается?
Платье на женщине было похожего на мой фасона, только гораздо скромнее и… черное. Обутые в босоножки без каблука ноги ступали очень тихо, да и двигалась блондинка как-то чересчур бесшумно, словно призрак. У меня невольно возникла ассоциация с Лилигрим, но я быстро отсеяла ее, так как эта особа производила совсем другое впечатление. Тихая мышка: кроткая, покладистая, спокойная… живая. А еще она держала в руках плотно завязанный мешок, который ни с того, ни с сего начал подавать признаки жизни. В голове моей шевельнулось подозрение, а сердце сжалось в ожидании.
— Грэта, эмерлизз*, - чернокрылый четэри ободряюще улыбнулся женщине и, подойдя к ней, забрал вяло брыкающуюся ношу. Вовремя. Потому что, если меня не обманывает зрение (а после порции "снотворного", я в этом не уверена), пальцы блондинки, вцепившиеся в темную ткань мешка, дрожали все сильнее, а таинственное содержимое с каждой секундой дергалось все активней и активней, явно намереваясь вырваться из плена.
Я проводила напряженным взглядом перекочевавший в другие руки объект, который во время передачи испуганно замер, перестав шевелиться. Наблюдать становилось все сложнее. Проклятая сонливость снова возвращалась, напоминая моему рассудку, что настало время вынужденного отдыха. Но я противостояла ей, чуя, что если усну сейчас, пропущу что-то очень важное. Ведь именно в такой мешок там, на поверхности планеты, засунули Ринго. И если это он…
— Крух-ки-кру-крух! — выдал недовольный ушастик, когда сильная мужская рука вытащила его за шкирку из тканевой ловушки. Выдал и заткнулся, осторожно осматриваясь по сторонам. Оранжевые глаза зверька, казалось, прибавили в размере, а черный зрачок, напротив, стал совсем крошечным на огненном фоне радужки. Заметив меня, малыш радостно приподнял уши и рванулся, но его не пустили.
Признаться, я думала, что он начнет царапаться и кусаться (благо дело и когти, и зубы имеются), но к моему огромному изумлению, Ринго покорно сложил лапки, прикинувшись мягкой игрушкой. Неужели этот черт рогатый и на него магией повлиял? Ыыы… не честно. Получается игра в одни ворота, у меня-то никаких колдовских способностей в помине нет. Чувствую, что пока Арацельс до сюда доберется, из нас успеют безвольных марионеток сделать, а может и используют как-нибудь в своих целях. Явно в плохих… от похитителей хорошего ждать не приходится.
Пока я соображала, моего пушистого зверя торжественно вручили обалдевшему от такого подарка чертенку. Он схватил новую игрушку в охапку и, забыв о том, что вроде как ударился и должен страдать от боли и обиды, шустро подскочил на ноги, что-то сказал мужчине и с улыбкой счастливого маньяка, побежал вон из комнаты.
Я на автомате рванулась следом, забыв о слабости и сонных чарах. А вот они, как это ни печально, обо мне очень даже помнили. Сделать удалось всего пару шагов, прежде чем все вокруг закачалось, зарябило и зашумело до кучи. Хотя нет, зашумело все-таки у меня в ушах, да и остальные эффекты, наверняка, принадлежали мне, а не интерьеру. Взгляд рассеянно скользнул по чужим лицам, словив новую порцию непонятного. Чернокожий мальчишка обернулся на выходе и радостно оскалился, зажатый у него под мышкой Ринго неожиданно подмигнул мне, а в грустных и почему-то виноватых глазах светловолосой женщины блеснули слезы.
Когда четэри успел оказаться за моей спиной, чтобы легко подхватить меня на руки, не знаю. Не в моем состоянии отслеживать его перемещения. Помню только прикосновение его когтистых пальцев ко лбу и ударную волну всепоглощающего сна, в котором серой картинкой проступил неподвижный пейзаж.
Жаль, что сейчас там не было снегопада…
Глава 4
Харон Рагнар по прозвищу Черное сердце сегодня был счастлив. Он держал на руках захваченную в капкан сонных чар девушку и с любопытством смотрел, как разглаживаются вертикальные морщинки на ее лбу, как уходят с лица следы сосредоточенности и волнения, а вместо них холодной маской проступает спокойствие. Неестественное… словно у мертвеца. И только мерно вздымающаяся грудь не дает забыть о том, что бедняжка всего лишь спит. Пока еще спит. Эта темноволосая малышка стоила ему нескольких сильных и опытных воинов, но… она того стоила!
Упрямая девочка. Забавная в своем нежелании подчиниться его чарам. Там, на поверхности, среди ненавистного для четэри дня ей для того, чтобы отключиться, потребовалось гораздо меньше магического воздействия. Интересно, почему? Сказался стресс от потери спутника? Наверняка. Кто он ей? Возлюбленный, брат, друг или просто охранник? Впрочем, не важно. Здесь, в стенах Харон-се, пленница взяла себя в руки и решила побороться за ясность ума, упорно пытаясь вырваться из крепких объятий навеянного им сна. Смешная. Своим поведением она вызывала в Рагнаре симпатию и, как следствие, сочувствие, которое он усилием воли задвинул куда подальше, напомнив себе, что случайностей не бывает, и эту самую Лоэль* ему послали Высшие силы*.
