— По морде тебе дала! — радостно сообщила я и, поднявшись, кинулась ему на шею. Как-то сразу стало плевать на внешность, стоило увидеть знакомый взгляд и услышать нормальную речь. — Ты теперь прежний, да? Ну… почти прежний. Ты… это ведь ты? Ты не обидишь меня?
— Нет, — его рот скривился в улыбке, больше похожей на гримасу при зубной боли. — Уже нет, дурочка.
Он мягко, но настойчиво отстранился, а потом одним быстрым ударом всадил когти в собственную шею. Справа, у основания. Загнутые черные "лезвия" вошли в кожу, как по маслу. Кровь хлынула по руке, по груди, заструилась по длинной шерсти, закапала на мой обнаженный живот…
Нифига себе… не обидел!
— Ты… — прошептала я, видя, как медленно закатываются его глаза, пряча под веками вновь загоревшиеся солнца. — Ты… — тяжелое тело повалилось на меня, снова припечатав мою многострадальную спину к земле. Хорошо так припечатав… с грузом. Я взвыла, Арацельс никак не отреагировал. Кровь продолжала течь из его ран, заливая мое плечо, грудь. "Жених" не двигался. И пламя вокруг него постепенно меркло. — Ты сам придурок! — заорала я ему в ухо, совладав с шоком и болью. Бесполезно.
Вот зараза! И как мне теперь поступить? Я же не медик! Я даже представить не могу, что в подобной ситуации делать. Где? Где искать помощь? Когда вокруг ни души. Ах ты, тварь лохматая! Выживешь если, придушу сама, за то, что бросил меня на произвол судьбы со своим бессознательным телом в придачу, за то, что напугал, за то… да за все! Только… ты выживи, ладно?
Эй? Высшие силы, ау? Я больше не буду сопротивляться, сегодня точно не буду. И ругаться перестану, обещаю. Только пусть кровь у него, наконец, остановится. А? Пожааалуйста, пусть…
Я с надеждой взглянула на небо, но оно осталось безучастным к моим просьбам. Что и следовало ожидать. А раны на шее чудища продолжали радовать своей жизнедеятельностью, выкачивая красную жидкость из его артерий. Он, конечно, большой, и крови в его теле много, но, если что-нибудь не предпринять, то вся она благополучно перекочует на и без того бурую землю, а я останусь в компании не раненого, а мертвого монстра. И это совсем-совсем не смешно.
Вот же… Кретин красноглазый! Мог бы сказать, прежде чем отключаться, что с ним в таком состоянии делать? Жаль, ножниц нет, а то обстригла бы на манер льва, чтоб знал на будущее, как оставлять женщину наедине со своими мыслями и с потерявшими сознание чудищами. Это же опасно… для чудищ.
Глава 15
Он свалился, как гром с ясного неба, перепугав меня до полусмерти. Даже Рыжику в бытность его активности не удавалось заставить мое бедное сердце забиться в самый дальний угол грудной клетки и оттуда истерично выстукивать то, что оно обо всем этом думает. Вот он… сногсшибательный эффект неожиданности! Будь я не занята выползанием из-под волосатой туши монстра и последующим переворачиванием его же на спину (задача не из легких, кстати сказать), я, наверняка, заметила бы приближение серого пушистика с выпученными оранжевыми глазищами. А так… чуть удар не получила, когда данное чудо природы прыгнуло на залитую кровью грудь хозяина и, начав раскачиваться из стороны в сторону, протяжно заголосило.
Это что такое? Траурный танец, что ли? Ну, уж нет! Так легко от меня Хранитель не отделается. Смерив прищуренным взглядом ушастого страдальца, я сгребла его пушистое тельце в охапку и прижала к себе.
— Ура! — провозгласила хриплым от переполнявших меня чувств голосом. — Я снова не одна!
Придушенный моим радостным порывом ушастик убито пискнул, дернул лапками и истерично забил хвостом, стараясь привлечь к себе внимание. Ослабив объятия, я посмотрела на ошалевшего от такой встречи зверька, и, чмокнув его в черный нос, поставила на землю, попросив далеко не уходить и не бросать меня, как это сделал его безответственный хозяин. Ринго похлопал глазами, повертел ушами и, обреченно вздохнув, уселся рядом, предварительно подложив под свое мягкое место свернутый кольцом хвост. Трагические песнопения он благоразумно оставил на потом, предпочитая сидеть тихо и водить любопытным носом за моими перемещениями. А я ползала вокруг Рыжика и собирала наиболее чистые и крупные куски, когда-то бывшие моей блузкой. Хоть какая-то польза от них. Кровь, сочащаяся из ран на шее монстра, сбавила темпы, но течь не прекратила. Я, конечно, надеялась, что его организм восстанавливается быстрее, чем у людей, но надежды надеждами, а забинтовать порезы (ну, или проколы, кому как больше нравится) не помешало бы. Чем я и занималась несколько минут, пристраивая к мощной шее чудища пару наиболее приличных с виду тряпочек. Вышло коряво, непрофессионально и как-то по-детски, но на большее я была в данный момент просто неспособна. Еще бы! Сижу тут в крови, в пыли и с бессознательным чудищем два с половиной метра в длину, глядя на которого не знаешь, что лучше: его неподвижное тело в отключке или первобытные инстинкты в бодрствующем состоянии? Вот если бы он был человеком…
Я задумчиво рассматривала морду, на которой застыло такое безмятежное выражение, что мне невольно пришла в голову мысль: а не является ли подобный способ вырубания для моего дорогого "жениха" обычным делом. Похоже, что он, рассадив себе шею, отправил сознание то ли в сон, то ли еще куда, но явно подальше отсюда. Тоже мне, умник! Нет, чтоб проинструктировать, как мне себя вести после его выходки? Хотя… судя по золотым всполохам в глазах, временное общение с человеческой сущностью Арацельса подошло на тот момент к концу. И дальнейший разговор пришлось бы вести с "похотливой" зверюгой, а не с зачарованным прин… тьфу! Хранителем! Не будь так, он бы меня не бросил. Во всяком случае, я на это надеюсь.
Задержав взгляд на длинных ресницах лежащего монстра, я прищурилась. И все-таки… если б он вернулся в свой обычный вид, мои шансы на светлое будущее явно увеличились бы. Только что я могу для этого сделать? Ничего. Или..?
Ринго вопросительно посмотрел на меня и даже привстал на лапках в ожидании, когда я, перестав любоваться неподвижной физиономией Рыжика, перевела на него прищуренный взгляд из-под спутанной челки. О-ох… как же я буду расчесывать потом эту гриву? Капут гребням.
— У меня, конечно, нет опыта в общении с такими типами, — временно забив на прическу, чтоб не расстраиваться, я кивнула в сторону обсуждаемого объекта и выразительно повела бровями, но, не заметив на звериной мордочке должной реакции на все эти ужимки, продолжила без каких-либо дальнейших акцентов на словах. — Короче, пособий по использованию вырубившихся монстров я не читала, а сказками раньше увлекалась. Поэтому ты подержи его голову, пожалуйста… на всякий случай… пока я его целовать буду.
О! А вот теперь и реакция проявилась. Полное офигение. Чуть придя в себя, наша ушастая радость оценила по достоинству мое глубокомысленное заявление и почесала коготком свой висок. Хм… это намек? Или мне мерещится? Интересно, его фраза про пособия так смутила или заявление про поцелуй?
— Ну, не хочешь держать, можем махнуться местами, буду только рада, — на полном серьезе предложила я, не без удовольствия отметив еще больший шок, отразившийся в глазах Ринго.
