Мама настаивает на том, чтобы сказать Руслану о ребёнке, я же уперлась и сообщать ему не собираюсь. Хотя и хочу. Но даже если скажу, все равно ничего не изменится.
Я так задумалась, что вздрогнула, когда зазвонил мой телефон. Ира.
— Привет, ну как мой племяш? — интересуется подруга.
Да. Ира знает. Я ей сама сказала, и запретила говорить ему. Вообще мы с ней очень сблизились, чуть ли не каждый день приезжает ко мне со всякими там витаминами. Родители тоже хлопочут надо мной.
— Все хорошо, — отвечаю ей. — я так устала сидеть дома, Ир.
— Приезжай в гости.
— Ты же знаешь, не хочу видеть его.
— Его и не будет, выгоню.
— Хорошо… соберусь и приеду.
Я приняла решение. Может оно одно из самых лучших моих каких-либо решений. Я улетаю в Норвегию. И рожать там буду. Так же, как и жить.
Почему стоит мне подумать о нем, как в груди появляется щемящее чувство тоски, словно тисками стискивают сердце, и дышать больно становится.
Интересно, а он думает обо мне? Или с той девочкой зажигает?
Прошло уже почти пол года, как мы виделись в последний раз, а любовь моя к нему не угасает.
Мне необходима вот эта дистанция между мной и Русланом. Вдали от него, я могу подумать. А когда рядом он, мозги мои превращаются в кисель.
Тем временем, я собираюсь в гости к Ире. Я надела на себя утеплённую куртку, и вышла из дома. Направилась в домик, где сидит охрана.
На улице идёт снег. Первый снег. А ведь уже начало декабря.
— Слава, отвезёшь меня к Ире? — обращаюсь я к новому водителю. Он немногим старше меня.
— Конечно, Варвара Сергеевна, — отвечает тот.
— Варя…можно просто Варя.
Слава высокий ростом, широкий в плечах. С пронзительными голубыми глазами, и красивой улыбкой.
Знаю, что нравлюсь ему. Это видно потому, как смотрит на меня, как улыбается мне. А я что? А я люблю Руслана.
Уже стоя у машины, почувствовала первые толчки маленькой копии Руслана. Схватилась за живот, и сквозь слёзы улыбнулась.
— Варя, что такое? — обеспокоено спрашивает Слава. — болит где-то?
Я посмотрела на него, улыбнулась и произнесла:
— Малыш пинается, — и разревелась, как дурочка. Это все гормоны.
Мы выехали из посёлка. Я все ещё держу руки на животе, и смотрю в окно.
— Варь, — позвал меня Слава. — я знаю, что не должен вообще смотреть на тебя, как на девушку, потому что ты моя работа. И нравится ты не должна мне, — он все это говорит четко и уверенно. — думаю о тебе…
— Ты о работе должен думать, Слав, — сказала чуть резче, чем планировала. — ты не плохой, и красивый, — я поймала его взгляд в зеркале заднего вида и улыбнулась. — но прости у нас ничего не получится. Понимаешь?
— Понимаю, — с ноткой грусти сказал он. — но может сходим куда-то, как друзья? Если что могу у босса отпроситься, и спросить у него разрешения пригласить тебя на прогулку, — он усмехнулся.
— Я подумаю, — ответила ему, и уставилась в окно.
Чуть позже мы заезжали во двор где живет Ира. Слава припарковался возле подъезда, вышел из машины и открыл мне дверь.
— Слав, не жди меня. Возможно останусь на ночь у Иры, — он все ещё держит мою руку, а я не спешу ее убирать. — но если что, я позвоню.
— Жду звонка, Варя, — улыбнулся он, и милая ямочка на правой щеке появилась.
Я отошла от него, и посмотрела вслед ему. Ведь и правда хороший, и относится ко мне очень хорошо, а вот сердце не бьется, как сумасшедшее, и кровь по венам не бежит со скоростью света, коленки не подгибаются.
Я вздохнула и направилась в гости к подруге, все же надеясь, что не увижу там Руслана.
Но как я заблуждалась…
42
— Малыш первый раз сегодня пинался, — поделилась с подругой. — такие ощущения классные.
Мы с Ирой сидим на кухне пьём чай с тортиком.
— А как вообще себя чувствуешь?
— Хорошо, только слишком эмоциональная стала… гормоны наверное.
— Дааа, наверное гормоны, — вздохнула она. — не скучаешь?
— Скучаю, но давай не будем. Ок? — как бы я не хотела говорить о нем, а ещё лучше с ним, но не буду.
Подруга кивнула, и продолжили дальше с ней болтать. Рассказала ей о своих планах, о том, что хочу улететь отсюда, и жить в другой стране.
Жалко расставаться с Ирой, мы ведь так с ней сблизились за это время.
— Варь, пообещай, что будешь прилетать?
— Конечно, как я без тебя? — ответила я. — у тебя есть соленые огурцы, и сало? Хочу сало, — взволновано спросила я.
Подруга посмотрела на меня, и засмеялась. Искренне.
— Огурцы есть, сало отсутствует, — сквозь смех, сказала она.
— Вообще-то не смешно, — надула по детски губы. — сама же знаешь, беременные — сумасшедшие.
— Беременные? — голос позади заставил меня вытянутся в струнку. Потому что не готова встретится с его обладателем.
— Я сказала тебе не появляться тут, — рычит Ира на брата своего. — какого хрена?
Мне кажется я перестала дышать, во рту пересохло, и сердце бьется где-то в глотке.
— Я вопрос задал, — прорычал он, и всем своим нутром чувствую, что смотрит прямо не меня. — так вот значит, как выглядит твоя любовь, да? А я то дурак, хотел ещё женится на тебе, но как хорошо, что этот твой ублюдок открыл глаза мне, на то какая ты шлюха. Лживая дрянь.
И тут я не выдержала, вскочила со стула, видимо слишком резко, потому что голова закружилась.
— Я шлюха? — закричала я. — это я пошла искать утишение во рту какой-то девки? Да ты даже не выслушал меня. Обиделся. Ушёл. Ну и иди на хрен! — почувствовала, как малыш запинался и схватилась за живот. Руслан перевёл взгляд на мой живот, и кажется слышала, как заскрипели его зубы.
— Варь, плохо? — подбежала ко мне Ира. — иди отсюда! — рычит на Руслана. — пошёл вон.
— Любит она, — усмехнулся он. — ноги раздвигать любит онааа.
Это был удар. Дурак. Ведь не дал и слова тогда сказать. И был у меня первый и последний. Не было никого. Я б не позволила другим к себе прикоснуться, но разве он поверит? Доказательно мнимой измены перед глазами. Это мой живот.
Стоило увидеть его, как весь воздух стремительно покинул мои легкие.
Я смотрю в его глаза, и не верю, что он все это мне наговорил. Наши взгляды встретились, и у меня перехватило дыхание, по позвоночнику пробежался электрический заряд.
Но я никогда ему этого не прощу!
