– Вы дурак? – спокойно поинтересовалась я.
– Ты мне заплатишь за оскорбление, – угрожающе произнес Емелин. – Кстати, за разговор с Аргентиной ты тоже заплатишь.
И он кинул через стол телефонный счет.
– И не подумаю, – я бросила счет обратно. – Сами говорили: «Звони хоть в Аргентину». Никто вас за язык не тянул.
Следователь нервно закурил.
– Хорошо, переходим ко второму пункту. Кто подговорил тебя и твоего сообщника Воробьева ограбить магазин?… Микстуров?!
– При чем тут Микстуров? – не поняла я.
– При том самом, милая.
Я на минутку задумалась. Мадам Ирэн знала о моем заявлении в полицию. А следователь Емелин устроил засаду в «Маленьком магазинчике ужасов»… Я сопоставила оба эти факта, и мне сразу все стало ясно: Емелин работает на мадам Ирэн!
Следователь истолковал мое молчание в свою пользу.
– Вот и молодец, Эмма, – заулыбался он. – К чему тебе лишние неприятности. На, ознакомься и подпиши… – Он протянул листок бумаги.
Это было заявление в полицию, написанное от моего имени. В нем говорилось, что Микстуров подговорил нас с Володькой ограбить магазин мадам Ирэн.
– И не подумаю подписывать эту липу! – с возмущением воскликнула я.
Емелин грохнул кулаком по столу.
– Нет, подпишешь, мерзкая девчонка!
– Ставить свою подпись – мое право, а не обязанность! Понятно?!
– Ах, какие мы умные, – съязвил следователь.
– А что в этом плохого? – пожала я плечами.
– Хорошо, – зловеще сказал он. – Не хочешь – как хочешь. Придется тебе тогда посидеть в колонии для несовершеннолетних преступников.
– А вам придется посидеть в колонии для совершеннолетних преступников, – тут же парировала я.
– Это еще почему?
– Потому, что вы работаете на мадам Ирэн! – гневно заговорила я. – И еще потому, что вы специально не расследуете сорок пять дел! Вы продались бандитам! Вы сами – бандит!..
– Неправда, – растерялся Емелин.
– Нет, правда! – грохнула и я кулаком по столу.
Следователь вскочил со стула как ужаленный.
– Эту правду ты унесешь с собой в могилу… Петренко! – громко позвал он.
Тотчас явился Петренко.
– Вот что, сержант, – сказал ему Емелин. – Приготовь-ка утром дежурный «газик». Я повезу Мухину в парк, к магазину. Надо будет провести следственный эксперимент.
– Мне тоже с вами ехать?
Следователь криво усмехнулся:
– Нет. Я прокачусь с ней вдвоем.
Глава XXIV
Стеклянный глаз
Петренко отвел меня обратно в камеру. Я улеглась на жесткие нары и задумалась.
Значит, следователь Емелин решил упрятать Микстурова за решетку. Хотя неделю назад расхваливал детектива на все лады и пихал мне номер его телефона. Любопытно…
Кроме того, я выяснила, что Емелин работает на мадам Ирэн. А та хочет заполучить дедушкины записи. Что же там такого в этих записях?…
И тут меня точно током ударило. Рецепт булигонго – вот что там!..
Чудесный напиток, полученный Мадунгой из смеси тариги с ромашкой, и есть новейший наркотик «Привет из Африки»!
Я вскочила с нар и, засунув руки в карманы, возбужденно забегала по камере…
Если наш посол в Аргентине прав и у Хромого Макса действительно нет рецепта, то мадам Ирэн, заполучив дедушкины записи и узнав рецепт булигонго, может стать «крестной матерью» мировой наркомафии.
Ай да мадам Ирэн!
На дне правого кармана я нащупала что-то твердое. Это оказалась таблетка либитума. Видно, когда мы были в склепе, я машинально сунула ее в карман.
Мне на ум сразу же пришел дерзкий план побега.
– Петренко! – забарабанила я в дверь.
– Чего тебе? – раздался недовольный голос.
– Дайте поесть.
– Не положено. Только утром.
– Петренко, миленький, – стала жалобно упрашивать я. – Так кушать хочется.
– Ну ладно уж, – проворчал он. – Сейчас принесу.
Через пару минут в дверях открылось маленькое окошко, и сержант протянул мне миску горохового супа.
– Спасибо, – поблагодарила я.
Как только окно закрылось, я бросила в суп таблетку либитума, раскрошила ее ложкой и тщательно размешала.
Потом снова забарабанила в дверь.
– Петренко!
– Вот беспокойная девка, – заворчал сержант, опять открывая окошко. – Ну чего еще?
– У супа какой-то странный привкус, – пожаловалась я, возвращая ему миску. – Попробуйте.
Петренко попробовал.
– Суп как суп, – сказал он.
– Не-е-т, вы побольше съешьте.
Сержант зачерпнул суп ложкой. Затем еще раз… и еще… Короче, он умял всю миску. Наркотик начал действовать. Глаза у Петренко заблестели. Он глупо ухмыльнулся.
– Дяденька Петренко, – ласково попросила я, – выпустите меня отсюда. Пожалуйста.
– С превеликим удовольствием, – сержант широко распахнул дверь камеры. – Выходи, дорогая, ты свободна! Я сам вместо тебя сяду!
С этими словами он вошел в камеру, лег на пары и громко запел: «Сижу за решеткой в темнице сырой…»
– А может, вы и Воробьева освободите? – вкрадчиво осведомилась я.
– Держи! – Петренко кинул мне ключи. – Все свободны!
Я открыла дверь соседней камеры и выпустила Воробья на волю.
– Ты что, наркотик в суп подмешала? – шепнул он.
– Ага.
– Бежим скорей!
– Бежим!
И мы побежали.
– Эй, ребята, вы куда?! – весело закричал нам вслед сержант.
– В лес по грибы, – сказала я.
Петренко лукаво погрозил пальцем.
– Смотрите больше не попадайтесь.
Мы крадучись прошли через дежурное помещение. На топчанах храпели несколько полицейских. Я увидела на столе свой пистолет и, конечно же, прихватила его с собой.
На улице было раннее утро.
По Володькиному мобильнику я звякнула детективу Микстурову.
– Алло? – ответил сонный голос.
– Говорит Эмма Мухина, – затараторила я. – У меня к вам срочный разговор…
– Слушаю.
– Не телефонный, – добавила я.
– Где ты находишься?
– У Центрального рынка.
– Оставайся там. Я сейчас приеду.
