Пиратство в регионе исчезло лишь после завоевания Аракана Бирмой в 1784–1785 гг.
36 «Рохинджа – отдельный народ и исконные жители Аракана»
«Гедеван Алексидзе (с грузинским акцентом):
– Извините, а чатлане и пацаки – это национальность?.. Биологический фактор?.. А чем они друг от друга отличаются?
Уэф:
– Ты что, дальтоник, Скрипач, зелёный от оранжевого отличить не можешь!?»
(Из фильма г. Данелия «Кин-дза-дза»)
Это версия, выдвинутая борцами за создание расово, этнически и религиозно чистого государства Рохинджастан на крайнем западе Бирмы/Мьянмы. Впервые слова о том, что мусульмане рохинджа – а по сути, этнические бенгальцы – являются коренными жителями штата Аракан (Ракхайн), прозвучали лишь после Второй мировой войны. Тогда же был изобретён доселе никому не известный термин «рохинджа» (в переводе с бенгальского означающий «араканец»), обозначающий жителя штата Аракан бенгальского происхождения и мусульманского вероисповедания.
Не существует и никакого «языка рохинджа», как иногда пишут в некоторых СМИ, – это просто читтагонгский диалект бенгальского языка, взаимопонятный с последним.
Исторически Аракан (Ракхайн) в Средние века был отдельным буддийским королевством, расположенным на восточном побережье Бенгальского залива. Население региона – араканцы – с точки зрения этнографии относится к этническим бирманцам так же, как украинцы к русским. По сути, это один и тот же народ, ну разве что с некоторыми отличиями местного характера. И сегодня буддийское население Аракана составляет большинство населения одноимённого штата. Вплоть до XIX в. мусульманского населения на территории королевства, к 1785 г. вошедшего в состав единого бирманского государства, было очень мало. До 1826 г. мусульманское население Аракана было представлено двумя небольшими общинами: т. н. «каманами» (букв. «лучники») – потомками индийских и афганских наёмников, обосновавшихся на прибрежном острове Рамри, и «мьей ду» – потомками захваченных в ходе военных действий и обращённых в рабство бенгальцев, которые трудились при буддийских храмах. И сегодня каманы, а также мьей ду, компактно проживающие в Аракане, обладают гражданством Бирмы/Мьянмы, в отличие от рохинджа, и мирно сосуществуют с буддийским большинством. И каманы, и мьей ду сохранили мусульманское вероисповедание суннитского толка.
Ситуация резко изменилась после того, как в 1826 г. Аракан стал британской колонией. Поскольку новоприобретённая территория административно была включена в состав Британской Индии, англичане в качестве дешёвой рабочей силы завезли бенгальцев в малонаселённый Аракан. К 1930-м гг. последние составили большинство населения в северной части Аракана, граничащей с Бенгалией. Таким образом, в годы британского колониального правления на территории Бирмы вообще и Аракана в частности сложились две мусульманские общности: трудовые мигранты-бенгальцы в западной части страны и мусульманские торговцы – выходцы из разных частей Индии, оседавшие в крупных городах. Немногочисленное мусульманское население, проживавшее на территории Бирмы (и Аракана) до присоединения к Британской империи, буквально потонуло в массе новоприбывших переселенцев.
К моменту обретения Бирмой независимости бенгальцы, проживавшие на западе страны, не только стали составлять большинство в районе, прилегающем к границе с Британской Индией, но были и этнически однородны. Это отличало их от оседавших в бирманских городах мусульман индийцев, которые были сильно разнородны этнически, а также делились на суннитскую и шиитскую общины.
Итак, по сути, никакой национальности «рохинджа» на самом деле не существует: это просто этнические бенгальцы, оказавшиеся на бирманской территории в XIX в. – начале ХХ вв., которых бирманцы не признают коренным населением страны.
Во многих СМИ рохинджа преподносятся как самая угнетаемая народность в мире. В штате Аракан (Ракхайн) на западе Бирмы/Мьянмы, на территории которого они проживают, рохинджа с 1982 г. лишены бирманского гражданства и свободы передвижения. В северных районах штата только на них распространяется закон об ограничении рождаемости (не более двух детей на семью). Вооружённые силы Бирмы/Мьянмы периодически проводят карательные операции и этнические чистки, в результате чего значительная часть рохинджа покинула страну, став беженцами. По данным иностранных СМИ, в августе – сентябре 2017 г. в результате очередного обострения межэтнического конфликта около 700 тыс. рохинджа бежали в соседний Бангладеш.
Исторический опыт межнациональных конфликтов всегда показывает, что в подобных случаях вина никогда не бывает односторонней. Конфликт «бирманцы – рохинджа» гораздо сложнее, чем его обычно пытаются себе представить.
Первое столкновение между рохинджа и бирманцами произошло ещё в годы Второй мировой войны: бирманцы воевали на стороне японцев, тогда как бенгальцы поддерживали англичан. В 1947 г. бенгальцы-рохинджа заявили о своём желании жить в составе «исторической родины» – в Восточном Пакистане (будущий Бангладеш), однако основатель Пакистана Мохаммед Джинна им категорически отказал – территория, на которой они жили, исторически входила в состав Бирмы. После того как последняя обрела независимость, рохинджа начали вооружённую борьбу против бирманцев. К началу 1960-х гг. вооружённое сопротивление бенгальского населения было подавлено бирманскими войсками. Поражение было обусловлено отсутствием поддержки извне.
В 1970-е гг. в ходе третьей индо-пакистанской войны, приведшей к образованию нового государства Бангладеш, и после неё на территорию соседних государств хлынули миллионы беженцев из бывшего Восточного Пакистана. В перенаселённой Индии эту проблему решить в целом удалось путём жёсткого закрытия границы, а вот власти Бирмы предпочитали отодвинуть проблему «на потом». Дело в том, что в стране, на национальных окраинах которой и так шла вялотекущая гражданская война, и без того хватало своих проблем. Поскольку бирманско-бангладешская граница была прозрачной, поток нелегальных мигрантов только увеличивался. Неудивительно, что в 1982 г. власти страны попросту отказались предоставлять гражданство тем, у кого не было исторических корней на бирманской территории.
Несмотря на то что конфликт в штате Аракан далеко не единственный в Бирме/Мьянме, он резко выделяется из числа остальных. Другие сепаратисты на территории страны этнически, расово и культурно близки к бирманцам. Соответственно, с ними в той или иной степени можно договариваться, и в последние годы это в целом удаётся. А вот с рохинджа это невозможно – последние принадлежат к иной цивилизации и хотят жить на этнически, расово и религиозно чистой территории! В конце ХХ – начале XXI в. активисты независимости рохинджа стали получать поддержку извне от богатых арабских стран Персидского залива, в результате чего конфликт стал разгораться. Среди рохинджа появились боевики, прошедшие обучение в Афганистане и странах Ближнего Востока. В 2012–2017 гг. кровавые столкновения, было затихшие к 2001 г., снова стали сотрясать приграничные к Бангладеш районы штата Аракан.
Вооружённые силы Бирмы/Мьянмы, надо сказать, очень жёстко зачищают территории, где действуют боевики. Однако погибшие есть с обеих сторон. Боевики, нападающие на араканских буддистов, ведут себя не лучше. СМИ много сообщают о беженцах рохинджа, а вот о беженцах с другой стороны – ни слова! Оно и понятно, если бежавшие от межэтнического конфликта араканские буддисты или живущие в Аракане представители индуистской общины просто перемещаются внутри Бирмы/Мьянмы, то рохинджа бегут за границу, а это всегда выглядит более заметно. Кроме того, как метко выразился один бирманский политик, «у буддистов нет своей Аль-Джазиры», которая могла бы выставить противоположную сторону конфликта в невыгодном свете. Ещё один важный момент – рохинджа являются меньшинством в регионе своего проживания, соответственно, организованное и к тому же поддерживаемое армией большинство всегда побеждает.
