Три с половиной сотни верст до Перекопа прошли за пять дней. Сильно лошадей не гнали, дабы они не утратили боеспособность. Вечером им давали пастись, благо майская трава еще пока не успела подсохнуть под жарким южным солнцем.
– Эхх, простор-то какой! – удивлялся Скобелев Александр. – У нас на Рязанщине вроде как тоже большие поляны имеются возле Оки. Но куда вот с этим всем равняться? Тут иной раз и глазом-то зацепиться не за что, сутками ведь едешь, и все вокруг ровное как стол.
– Тут такое еще долго будет, прапорщик, не удивляйся, – улыбнулся Гусев. – За Перекопом тоже степь будет, а до Крымских гор суток двое еще пути. А горы там какие красивые! Все они густым лесом поросли. Стоишь на вершине, вниз смотришь, а там море, синее-синее, бескрайнее. Вот где красота! А совсем скоро уже крепость будет – Ор Капу называется. Семь лет назад нам ее тоже довелось штурмовать с войсками князя Долгорукова.
– Алексей Петрович, может, оглядимся там? – спросил поручик у командира. – Столько лет прошло, что теперь даже кажется: и не со мной все это тогда было.
– Думаю, что пару часов передохнуть будет можно, – согласился Егоров. – Там при крепости колодцы есть, лошадей нужно будет напоить, покормить, самим тоже перекусить, а потом, наверное, уже в степи заночуем. Нам еще более двух сотен верст до Ак Мечети от Перекопа добираться. Скобелев! – крикнул он прапорщика. – Бери моего Данилу, скачите вперед по шляху. Там как передовой дозор Лужина увидите, скажите ему: пусть они к вам присоединяются. Коменданту крепости доложишься, что эскадрон драгун с конно-егерской ротой на подходе. Пусть они не тревожатся, а готовят свой мост к спуску через ров.
– Старается парень, вроде как сметливый? – кивнул вслед Сашке Гусев. – Рязанский же, – усмехнулся Алексей, – боевитый. Старики говорили в старину: «Там, на Рязани, что ни год, то рать. Что ни десять, то нашествие». А вот теперь они поговаривают: «Рязанского солдата огонь прокалит, дождь продувает, а он все такой же бывает!» Ничего, оботрется прапорщик, и будет из него толк.
Через час сотня егерей с эскадроном драгун подъехали к Перекопской крепости. Через широкий ров был перекинут длинный мост, и конница проследовала вглубь укреплений.
– Тихо у вас тут, господин майор? – Алексей всматривался в степную даль.
Комендант крепости пожал плечами.
– Да как сказать – тихо. Оттуда, с юга, – кивнул он себе за спину, – татар с турецким десантом постоянно ждем. А по северной стороне степи ногаи ходят. Вроде как замиренные они сейчас, да кто же их разберет, как оно вдруг завтра повернется? Дикое поле – оно и есть Дикое. Тысячи лет с него кочевые орды на Русь налетали. Так что мы тут свой порох сухим держим. Если что, просто так нас не возьмут, не для того мы на этой твердыне столько крови проливали.
– Это точно, – вздохнул Лешка. – Жаркое дело было! Еще месяц – и как раз семь лет исполнится.
– Стоп, стоп, майор, а ты, никак, тоже эти форты штурмовал? – седой майор, оглядел цепким взглядом фигуру Егорова. – Неужто за Перекоп получил сей крест? – кивнул он на горящего на жарком солнце «Георгия».
– Нет, это уже за Румелию, – покачал головой Лешка. – Я тут еще в начальном офицерстве своем был, молоденьким совсем. У нас, вон, свой герой есть, – кивнул он вниз на «проводящего экскурсию» егерям Гусева. – Первым на башню Ор Капу с барабаном своим зашел и потом сигнал «к штурму» на нем отбивал. Вокруг разрывы, пули летят, а он знамя османское скинул вниз и бьет ритм что есть мочи! «Вперед, ребята, на стены!» Я в это время внутри форта был, с янычарами любезные беседы вел, – и Лешка провел ладонью по шраму на щеке. – Вот с тех бесед след и остался. Грубые они были какие-то!
– Это да-а, еще какие, – рассмеялся майор. – А ну-ка, пошли вниз. По стопочке-другой за боевое братство? Я ведь и сам тут с Черниговским пехотным на штурм шел.
– Не-ет, отец, – покачал головой Егоров. – Ты уж извини, если чего, но только не хмельного. Мне ведь еще по жаре полдня ехать. Да я, признаться, и слабенький насчет этого. Разморит еще вдруг, у тебя тут спать залягу, а оно тебе вообще надо?
– Испугал, – усмехнулся комендант. – Ладно, пошли. Сейчас денщику накажу, он кофе по-турецки нам мигом сварит. Ты такого еще нигде не пивал. Там такой аромат, а вкус… ммм!
Через двое суток конная колонна подошла к ставке русских войск, располагавшейся в Ак Мечети. Это место было выбрано там не случайно. С него находящимся в предгорьях было удобно контролировать равнинное западное побережье Крыма с его городом Гезлев (Евпаторией), обширные степи полуострова, а также все его южное побережье. Но самое главное: совсем рядом была столица ханства – Бахчисарай. В любой момент из точки расположения русских войск их главнокомандующий мог перебросить своих солдат в любое направление и сконцентрировать их на самом нужном участке.
Всюду вокруг раскинувшегося лагеря шли фортификационные работы. Солдаты рыли рвы, насыпали валы и возводили редуты.
– Александр Васильевич не дает бездельничать своим людям. Погляди, Алексей, фортеции как цепочка за горизонт уходят, – кивнул вдаль командир-драгун.
Действительно, перед прибывшими вырисовывалась настоящая оборонительная линия. Суворов, как всегда, брался за все основательно.
Глава 2. Главная задача – безопасность хана
– Ждите, господин майор, их превосходительство сейчас сильно занят, – поручик оглядел всего запыленного егерского офицера. – Там вон, за шатром, пара ведер воды стоят, вы бы обколотили пока свой мундир, да и лицо освежили? Александр Васильевич ведь шибко уважает чистоту. Он и сам по нескольку раз на дню ключевою водой обливается.
– Да я знаю, – улыбнулся Алексей. – Очень вам признателен, сударь, за подсказку, только что ведь с дальней дороги прибыл. От Бугской линии к вам сюда и безо всякого передыха добирались.
– Прошка, Проша! А ну покажи их высокоблагородию, где ему помыться можно, – громко крикнул офицер-адъютант.
– Воды мало! – донесся ворчливый голос до Алексея. – Чего я, и так, вона, только что Ляксандру Васильевичу холодной колодезной сюды нанес. А он ее всю одним махом на себя опростал.
Из-за шатра показался крепкий, немолодой капрал с заспанным лицом. Он окинул быстрым оценивающим взглядом офицера в зеленой егерской форме и кивнул головой. – Пойдемте за мной, вашвысокоблагородие. Я вам там сам полью, лицо мне ваше знакомое.
– Да мы с тобой, братец, не раз уже виделись, – улыбнулся Алексей.
Он-то сам хорошо запомнил денщика Суворова, бывшего бессменно и многие годы возле великого полководца. Не раз уже приходилось ему выхаживать того от многочисленных ран, от болезней и контузий, зачастую нянча его, как ребенка, и выкармливая из ложечки. Проша прекрасно изучил характер своего хозяина, и был он ему за самого близкого человека. Александр Васильевич, сам отличаясь весьма экстравагантным поведением, многое прощал своему денщику. Ну а тот, что уж греха таить, зачастую этим пользовался. Генерал до поры до времени терпел выходки плута, а потом следовали разнос и обещание шалопая выпороть. Прохор становился опять «шелковым», и все вновь шло по кругу. Эти люди прекрасно понимали друг друга. Для великого полководца, глубоко несчастного в личной жизни, этот простой и добрый, пусть где-то даже и хулиганистый, плутоватый солдат, был как бы частью его семьи.
