Он, когда выскочил от нее, чудом дверью не хлопнув, шел по коридору и пальцы свои нюхал. И один раз даже притормозил. Раздумывая, а не вернуться ли?
Ну ведь бред, бред!
Хотела же его! Явно хотела! Чего выделывалась?
Понятное дело, он накосячил. В первую очередь в том, что вообще нараздавал обещаний необдуманно.
«Ты обещал»… И глаза огромные. И губки дрожащие. И щеки мокрые. И запах одуряющий. Теплого тела, волос пушистых, вкусного дрожания кожи под его ладонями…
Дура какая, а!
Так могли бы повеселиться! Так могли бы…
Виктор шел, не глядя по сторонам, хотя у Гора было, на что посмотреть. Здоровенный современный дом, построенный по последним финским технологиям, находился в сосновом бору, и полгектара этого леса были в собственности друга. Красота вокруг чисто крещенская, суровая. Сосны, белый снег, кустарник у заледеневшего озера. Морозное солнце, скользящее по верхушкам деревьев.
Забором хозяин ничего не обносил, но меры предосторожности принял. А потому камеры видеонаблюдения, всякие современные приблуды… Гор был большим любителем всяких технических новинок.
Виктор иногда задумывался, почему он не руководитель технического отдела? Почему оперотдел?
С его основательностью и прошаренностью в современных технических достижениях запросто мог бы…
— Шевелись, а? — пробасил Гор, не оборачиваясь, — баня остынет.
Баня… Черт… Может, пока не поздно, домой? И спать завалиться? И в ближайшие недели две не появляться у родителей? Карине позвонить, потрахаться, наконец, по-человечески…
Но, когда дошли до дома, Гор сразу же свернул в сторону банной зоны, двигаясь неотвратимо и быстро.
И Виктор понял — поздно. Да и в желудке коньяк уже заработал, мягко обволакивая, мысли сразу куда-то уплыли…
Да хрен с ней, со Снегуркой. Не хочет — и не надо.
Тоже мне, принцесса.
«Ты обещал»… И голос дрожащий, со слезами. И руки тонкие на его плечах. И влажность на пальцах. И взгляд — мимо.
Плевать.
В бане было жарко, как в аду. И так же влажно. Гор любил именно влажную русскую баню, с веником и постоянным поддаванием пара.
— Давай, ложись, попарю тебя.
Виктор глянул на массивную жесткую фигуру приятеля, на два веника в его лапах, вздохнул и обреченно полез на полку.
В конце концов, может это и к лучшему. Мысли лишние выбьет.
«Ты обещал»… И фигурка тонкая в форменной одежде. И взгляд в зеркале испуганный. И стон тихий и томный. Она сама не заметила, как застонала в ответ на его поцелуй.
Он заметил.
В комнате отдыха, куда замотанный простыней Виктор еле выполз и без сил бухнулся на шезлонг, Гор, презрительно осмотрев растекшуюся по лежанке фигуру и пробормотав: «Слабак…», налил душистого чая с травками, поставил перед ним здоровенную чашку, внимательно проследил, чтоб она уполовинилась хотя бы, а затем приказал коротко:
— Говори теперь.
И Виктор понял две вещи: ничего не закончилось. И зря он сюда приехал.
12. Зимний разговор
— Вижу два варианта, — Гор задумчиво пожевал малосольный огурец, посмотрел в панорамное окно. Заснеженный лес дарил шикарный контраст с теплом дома. Снег лежал, казалось, прямо у ног, отделенный от сидящих лишь тонким стеклом.
Редкость, кстати, для комнат отдыха рядом с баней, куда обычно голыми выходят или в простынях, но другу Виктора нравились большие пространства, где много света. Наверно, потому, что сам был не маленьким. Такого кабана попробуй вмести еще куда-то меньше, чем двадцать квадратов. Плечами застрянет.
Виктор отхлебнул еще чай, хотя не сейчас не помешало бы и чего посерьёзнее.
Но те полфляги коньяка, что он выдул по пути к дому, еще на улице, давно уже выпарились, а спиртных напитков в бане Гор не держал и не признавал вообще. Только чай на травах.
Правильный, сука.
И сейчас чего-нибудь правильное задвинет…
Виктор все же рассказал Гору о ситуации со Снегуркой. Опустив, естественно, информацию про отца, флешку и Козла. Просто вкратце обрисовал, что встретил девушку, переспал, устроил в дом горничной, потому что она — бедная сиротка и не на улице же оставлять. Ну и сегодняшнее неудачное приключение свое. Тоже не вдаваясь.
Просто, чтоб отстал. Понятное дело, что всей информацией не владея, ни по Снегурке, ни по ситуации, внятной аналитики не дождешься. А Гор, хоть неплохо в этом волок, все же был больше оперативником. Быстрая реакция, умение принимать нестандартные решения и прочие прелести оперов. Гор, как и сам Виктор, поднимался с самых низов. Не имея, кстати, мощную подушку безопасности в виде папы, сначала полковника, а последние десять лет — генерала. Одной из ключевых фигур в области.
— Первый вариант, что ты мне много чего не договариваешь.
Виктор внимательно посмотрел на Гора.
Нормально так.
То есть, сразу срисовал, что есть белые пятна.
Тут либо сам Виктор лажает, и это херовое открытие, потому что, значит, он — не особо хороший спец, либо… Либо Гор слишком хороший спец. И надо бы его, может, к себе перетащить… Но вряд ли пойдет.
Сейчас они на равных, а если перейдет, под началом Виктора будет. Не вариант…
— Много белых пятен.
Гор выпил еще чаю, блаженно откинулся на кушетке. Смотрел на Виктора. Ждал, сука, реакции.
Ну жди. В эту игру можно и вдвоем поиграть.
Виктор усмехнулся и отзеркалил позу приятеля.
После паузы Гор продолжил:
— Непонятно, на кой хер ты ей вообще что-то пообещал, если планировал трахать.
— Не планировал, — буркнул Виктор, дернув углом рта.
— А тогда нахер пришел?
— Говорил уже. Повело чего-то. Она такая… Ну повело. Бывает. У всех.
— Не у всех. У меня не бывает.
— Пока.
— Не пока. Я — не ты. Ты, Вик, бабник и ходок. Про тебя все управление в курсе. И смежники тоже. У тебя бывшие даже в Конторе есть, хотя сам знаешь…
— Да чего ты из меня тут!
— Вик, говорю, как есть. Ты же ебешь все, что движется. Потому мне твои страдашки вообще не понятны. Ну отправила она тебя. Так иди. Других полно.
— Не хочу других.
Вик, только когда ляпнул это, понял ситуацию. И то, что Гор его специально выводил. И на эмоции и на эту откровенность. Сучара хитрый.
— А вот теперь поподробней. — Гор подобрался, отставил кружку с чаем, положил тяжелые руки на стол, — почему?
Виктор выдохнул. Опять обреченно. Ну его нахер. Это не та информация, которую он хотел осознавать. Которой он хотел делиться вообще.
