– Ну-ну, малыш, – повторяла она. – Успокойся.
Лукас злобно шипел и пытался вырваться из ее рук, чтобы добраться до Нила и закончить то, что начал.
– Поверить не могу, что вы впустили сюда птицу, – обвиняющим тоном произнесла Селина.
– А вы мне что говорили? Вы говорили, что у вас самый безобидный и ленивый кот в мире! – откликнулась Полли. Она была уже на грани паники, когда присела рядом с Нилом. – Ох, ну почему, черт побери… – Все мысли о Дюбозе вылетели из ее головы. Нил был ранен, плотные черные перья были вырваны… Она чувствовала, как невероятно быстро бьется его сердечко. – Боже… – пробормотала она. – Надо скорее к Патрику. Ну тише, тише…
Она схватила свою куртку и осторожно завернула в нее маленькую птицу, слабо хныкавшую; это был жуткий звук. Потом она медленно поднялась на ноги. Селина пыталась удержать разбушевавшегося Лукаса, Дюбоз молча стоял рядом с ней. Полли потом радовалась, что расстроенные чувства помешали ей говорить, иначе она могла бы сболтнуть лишнего, о чем поздно было бы сожалеть… Она просто проскочила мимо обоих и сбежала вниз по лестнице, осторожно прижимая к себе Нила.
– Привет, – сказал Джейден, когда она промчалась мимо; он как раз полировал дверные ручки. – Что случилось? – Но ответа не последовало.
Полли в жизни так не бегала. Она неслась по Бич-стрит мимо рыбаков, которые тоже ее приветствовали, мимо Арчи, остановившегося при виде ее опрокинутого лица, мимо магазина Мюриэл… Рано утром, до того как открывалась дамба и являлись однодневные туристы, в Маунт-Полберне царила сонная тишь, и было более чем странно видеть кого-то бегущим.
Патрик уже осматривал своего первого пациента на предмет глистов; пса с трудом удалось затащить к нему в кабинет. Не слишком сложный диагноз, заключил ветеринар и подумал, что потом придется все тут продезинфицировать. Иной раз было довольно сложно работать в одиночку.
Дверь распахнулась с неожиданной силой, ударившись о стену. Старый мистер Арнольд подскочил на месте от испуга. Мифти завертелся на смотровом столе.
– Прекрати, Мифти, – сказал Патрик, поднимая голову. И застыл, увидев лицо Полли. – Что случилось? – спросил он. Но ответ вряд ли был нужен. – Нил?..
Полли кивнула, дрожа, не в силах говорить, и протянула ему окровавленную куртку. Нил еле дышал, глаза его были закрыты.
– О боже… – выдохнул Патрик. И повернулся к старику. – Можете с Мифти немного подождать? Я позже выпишу ему лекарство.
– Это та маленькая птичка из пекарни? – спросил мистер Арнольд. – Ох, вот беда!
Патрик поспешно протер стол и помыл руки.
– Положите его сюда, – велел он.
Но Полли не пошевелилась; она онемела от потрясения. Патрику пришлось подойти к ней и осторожно забрать Нила из ее окоченевших рук.
Маленькая птица казалась совсем крошечной на большом столе. На боку Нила виднелась большая рана, головка моталась туда-сюда.
– Ох боже, ох боже мой, – продолжал бормотать в углу мистер Арнольд.
У Полли наконец прорезался голос, хотя и не совсем ее собственный, а нечто вроде писка.
– Вылечите его! – сумела выговорить она. – Пожалуйста, помогите ему! Поскорее!
Патрик потер лысую голову.
– Да все в порядке. Мне нужно, чтобы вы его держали.
Он снял с полки какую-то книгу.
– Что вы там читаете? – выдавила белая как мел Полли. – Не надо сейчас читать! Лечите его!
Она подошла к столу, чтобы снова взять Нила.
– Тише, тише! – мягко остановил ее Патрик. – Не трогайте его, пожалуйста. Я просто на всякий случай проверяю дозу. Мне не часто приходится делать анестезию птицам, я не хочу ошибиться. И если вы не против стоять около стола, это будет лучшим способом помочь Нилу.
Полли судорожно сглотнула, ее пальцы вцепились в спинку стула, стоявшего перед ней, – в ближайший предмет, оказавшийся под рукой, – с такой силой, что костяшки побелели.
– Очень опасно вводить анестетики птицам, – продолжил Патрик. – Особенно когда они в шоке. И если бы это не был Нил, я бы сказал, что лучше его отпустить.
Полли снова тяжело сглотнула.
– Он ел в последние два часа? Ну, глупый вопрос. Конечно ел.
Патрик порылся в одном из ящиков и извлек упакованную в пластик штуку, похожую на вантуз.
– Мы обычно пользуемся этим для очень больших собак, – сказал он, нервно поглядывая на Нила. – Но у него клюв, он мешает…
Ветеринар присоединил трубку, шедшую от маски к баллону, на котором было написано «изофлуран», потом очень осторожно пристроил маску над головой Нила.
Тупик сначала испугался, но, когда Полли шагнула вперед и погладила его по шее, понемногу успокоился и закрыл глаза.
– Отлично, – кивнул Патрик. – Теперь отойдите, пожалуйста. – Он посмотрел на Полли. – Это что, кошка была?
Та кивнула.
– Ох уж эти поганые твари! – пробормотал себе под нос Патрик. – Они чертовски опасны. Я вас предупреждал.
Он с серьезным лицом наклонился, чтобы внимательно рассмотреть рану Нила. Полли отступила назад.
– Может, мне кому-нибудь позвонить, милая? – спросил ее мистер Арнольд.
Полли тут же захотелось ощутить объятия Хакла, но она не могла говорить, пока не могла. Она просто качнула головой. Нет. Ей этого не вынести; она не сможет с кем-то разговаривать, пока окончательно не выяснится, что с ее любимцем. Нил расслабился из-за анестетика, но Полли только и могла думать о том, что он выглядит как мертвый.
Старый мистер Арнольд, у ног которого крутился неугомонный Мифти, стоял рядом с Полли во время операции и мягко касался ее плеча. Патрик надел огромные увеличительные очки, из-за чего его глаза стали выглядеть очень странно, и занялся делом.
Он удалил все перья вокруг раны и осторожно смыл кровь. Ее казалось невероятно много для такого крошечного существа. Открылись три большие, глубокие царапины на животе Нила, по одной на каждый коготь, острый как игла, – когти прошли сквозь кожу птицы, как нож сквозь масло. Полли не могла на это смотреть и отвернулась.
Патрик работал уверенно.
– Думаю, вам повезло, – сказал он. – Похоже, внутренние органы не задеты.
Полли повернула голову, в ее глазах вспыхнула надежда, но лицо Патрика оставалось мрачным.
– Я могу их зашить, Полли, и прописать ему антибиотики… но тут дело даже не в ранах, дело в потрясении. Анестетик и шок…
Он еще раз протер животик Нила, присыпал чем-то царапины, а потом начал их зашивать – его руки двигались с удивительной ловкостью для человека средних лет. Полли наблюдала за ним, сдерживая дыхание.
Время, казалось, растянулось, превратившись в вечность; в невысоких окнах кабинета мелькали тени, где-то открывались двери, особо сильные порывы ветра заставляли древние оконные рамы слегка дрожать. Полли приросла к месту, боясь пошевелиться, – а вдруг из-за любого ее слова или движения что-то изменится к худшему?
