Но сегодня, мечтательно размышляла Полли, это не имело значения.
Над гостиной в маяке располагался прожектор. Он работал автоматически, но время от времени, в соответствии с запутанным актом владения, по лестнице поднимался человек, чтобы протереть стекло и все проверить. вокруг прожектора для этих целей была построена металлическая галерейка, куда вела узкая лесенка. Когда Полли покупала маяк, ей и Хаклу много раз напомнили, и в весьма выразительных терминах, что эта галерейка им не принадлежит, что она очень опасна и ею может пользоваться лишь квалифицированный специалист, со страховкой, в особом жилете и шлеме.
Поэтому, естественно, каждый солнечный день они поднимались туда с огромными подушками и растягивались на маленькой площадке. Там было прекрасно, если не смотреть вниз между металлическими прутьями ограждения, и не стоило туда лезть при сильном ветре. но в хорошие дни наверху было просто изумительно: вы как будто плыли сквозь облака. Так что сейчас Полли и ее подруга Керенса расположились в укрытом от солнца местечке, на карнизе в верхней части лесенки, спускавшейся к основному корпусу маяка, Рубен бесстрашно разлегся, загорая, на металлической галерейке, а Хакл уселся прямо на ограждение, спиной к стене маяка, свесив длинные ноги и глядя на море. Дюбоз устроился рядом, а Нил топтался на галерее, надеясь получить свою порцию крошек. Его коготки звонко постукивали по металлу, когда он наворачивал круг за кругом, и Полли даже подумала, что у него может закружиться голова. Каждый раз, приблизившись к Рубену, Нил вспрыгивал на его ноги и ковылял прямо по нему.
Тем временем Дюбоз с Рубеном начали нелепую перебранку на тему зерновых субсидий: первый спорщик разрумянился, второй же откровенно наслаждался.
– Накакай на него! – прошипела Керенса. – Давай, Нил! Я серьезно! Меня мутит от этого спора!
– Никаких «накакай»! – важно заявила Полли как раз в тот момент, когда птичий помет действительно полетел сквозь металлические прутья на камни, где детвора с рыболовными сетями копошилась в поисках мелкой рыбешки и моллюсков.
Все пятеро на вершине маяка тут же посмотрели вниз, затаив дыхание, а потом испустили общий вздох облегчения, когда «снаряд» упал в ближайшую лужицу среди камней.
– Все, чего мне хочется, так это чтобы мой тупик научился пользоваться человеческим туалетом, – сказала Полли. – Неужели я многого хочу?
– А другая причина для зерновых субсидий – то, что…
– И все равно, – произнес Рубен, не обращая внимания на Дюбоза и поворачиваясь к Полли. – Почему ты не позволяешь мне купить для тебя пекарню?
Полли вздохнула.
Рубена невозможно было остановить, если он переходил к интересующей его теме. Старый друг Хакла, он заработал уйму денег, продавая что-то через Интернет в Сан-Франциско, и часто пытался объяснить, как устроен его бизнес, но ему ни разу не удалось втолковать это Полли. В любом случае теперь он владел частным пляжем для серфинга и потрясающим домом в стиле модерн в Северном Корнуолле.
Керенса же была подругой Полли из Плимута. Поначалу она полагала, что решение Полли перебраться на приливный островок – глупейшая идея из всех, какие только ей приходилось слышать. Потом она стала приезжать в гости. Керенса терпеть не могла шумного друга Хакла, Рубена, пока однажды ночью не встретилась с ним наедине… С тех пор они стали неразлучны, а теперь уже были женаты.
– Я серьезно! Эта женщина, похоже, еще хуже, чем миссис Мэнс. А этот ее Малкольм… он чем занимается?
– Ну… вроде консультант… – ответила Полли.
– Что, по зерновым субсидиям? – спросил Дюбоз. Во время спора он вскочил на ноги и сейчас начал испытывать неловкость.
– Консультант в какой области? В больничном деле? Или по банкротствам? По жареной картошке?
– Не знаю.
– Он выглядит пустышкой, – заявил Рубен. – Позволь мне откупиться от него. Я ему скажу, что я главный консультант по пекарням – кстати, я вполне мог бы им быть, – а потом куплю обе пекарни, и дело сделано!
– Ничего не сделано, – ядовито возразила Полли. – Я не хочу, чтобы ты выкупа́л меня из неприятностей.
– А почему нет? – удивился Рубен. – Выкупа́ть людей из неприятностей – это одно из тех дел, в которых я изумительно хорош!
– Он всегда такой? – проворчал Дюбоз.
– Тебе бы лучше сесть, Дюбоз, – посоветовал ему Хакл. – Мы довольно высоко.
– Ты был бы боссом похуже этого Малкольма, – буркнула Полли. – В любом случае – нет. Не надо. Мы друзья. Мы только поссоримся из-за этого. Пожалуйста.
– Но я постоянно всех покупаю, – удивился Рубен.
Полли не смогла бы ему объяснить, не сумела бы заставить его понять – впрочем, он счел бы ее объяснения нелепыми, – как оскорбительно для нее это предложение. Отчасти потому, что она считала: из друзей получаются плохие партнеры. Конечно, Рубен напрочь забыл бы о пекарнях, едва купив их, но что же в этом хорошего? Подобное отношение доказывало бы, что он не придает большого значения ее работе. Была и другая причина, хотя Рубен счел бы ее забавной: Полли полагала, что похожа на него. Она была предпринимателем, она работала на себя; она надеялась однажды подняться выше, стать владелицей предприятия, а не просто менеджером.
Вот уж за что следовало благодарить миссис Мэнс, так это за то, что она оставляла Полли в покое – кроме тех случаев, когда начинала жаловаться, – и позволяла вести дело по-своему. Полная свобода действий была по душе Полли, она чувствовала в себе деловую жилку. Ей нравилось принимать решения и видеть результат. Она не хотела, чтобы Рубен болтался рядом со своими друзьями и критиковал ее действия, не желала, чтобы ей протягивали руку помощи, которой она не заслуживала. Ей хотелось все делать самой.
– Ну, только не меня, – сказала она.
– И не меня тоже, – заявила Керенса, подливая себе медовухи.
– Если не считать того браслета, который оказался таким тяжелым, что у тебя заболело запястье, – напомнила ей Полли.
– О да! – ухмыльнулась Керенса. – Я и забыла об этом.
Полли улыбнулась ей:
– Как тебе возвращение на работу?
– Бог ты мой, да там одна чепуха происходит! – нахмурилась Керенса. – Вот честно, мне бы понравилось, если бы мои сотрудники вели себя по-лакейски. Например, все, с кем работает Рубен, похожи на перепуганных слуг.
– Может, тебе следует быть построже?
– Да куда уж больше-то!
– А ты не работай! – сказал Рубен. – Когда ты так занята, мне в любом случае достается меньше секса.
– Ну да, всего два раза в день, – прошептала Полли, а Керенса хихикнула и покраснела.
Она настояла на том, чтобы вернуться на работу после медового месяца, который растянулся на несколько. Молодожены объездили земной шар, останавливаясь в модных отелях, питаясь в лучших ресторанах и, как отметила Керенса, безудержно толстея.
