Сладкий. Сладкий! С коричным оттенком, придающим происходящему головокружительные пряные ноты. Вот потому голова и кружится. Ведь так? Это ведь не просто потому, что я ее бешено хочу в данный момент?
Не могу остановиться, не желаю просто.
Платье давно отброшено в сторону, ее грудь мерно поднимается и опускается. С ума сводит. Смотрю, как будто впервые увидел. Красивая, правильной округлой формы, идеальная просто. И большая, особенно учитывая хрупкую фигурку. Смотрел бы вечно.
Девчонка спит. Мирно и спокойно. А я хочу разбудить. Но не сейчас. Чуть попозже.
Пока потрогаю, поглажу. Ничего же страшного, если поглажу?
Сука, в медицине есть определение секс-отклонению, когда хочется трахать спящего человека.
Так что то, что я сейчас делаю, не нормально.
Думаете, меня. Это тормозит? Да нихрена!
Одним отклонением больше, одним меньше… Да похер вообще!
Провожу ладонями по коже вниз, останавливаясь у кромки трусиков… Большими пальцами под резинку. И вниз. Тихо. Аккуратно. Неожиданно нежно. Сейчас я, как вор предельно осторожен, одно лишнее движение и… И ничего не произойдет, Но хочется медленно, ласково.
Наверно, я в этот момент на маньяка похож… Взгляда не оторвать от гладкой кожи… Мысль о сумасшествии приходит, стучится о пустые стенки черепа, И сваливает, оставляя после себя пьяную пустоту.
Я остаюсь наедине со своим безумием и голодом.
Наклоняюсь, нюхаю ее, как зверюга дикий, монстр… Сука.
Нельзя быть такой! Нельзя так пахнуть! Нельзя так выглядеть!
В природе таких не должно быть! Потому что отбор, блять, естественный во всей красе срабатывает!
Она же беззащитная! И провоцирует, чтоб сожрать. Без остатка. Себе забрать, не выпускать из рук ни при каких условиях!
Накрываю гладкий лобок пальцами и мягко ниже… Охреневая от нежности кожи, от податливости. Мои пальцы кажутся грубыми когтями хищника, как только не царапают ее?
Я хочу туда же, за пальцами. Только теперь губами. Попробовать на вкус ее наконец-то.
А если хочу, кто мне помешает?
Нагибаюсь, прикасаюсь… И все! Больше ничего не помню, не соображаю, скольжу губами, сходя с ума от ощущений, небывалых, новых для меня! Неосознанно сильнее стискиваю ладонями тонкие бедра, раздвигая, давая себе возможность скользнуть пониже еще… Туда, в самую сладкую мякоть.
И тут она начинает дрожать, сначала мелко, а потом все сильнее, стонать, так жалобно, так тихо и безнадежно.
Словно понимает. что в ловушке, что не выберется теперь из лап зверя.
Я поднимаю голову, силой удерживая ее за бедра.
И рывком подтягиваюсь выше, опираюсь на ладонь прямо напротив лица Лисенка.
Она спит. В этом никаких сомнений. Спит и видит сон.
Судя по отчаянно бегающим под кожей век зрачкам, кошмар.
Ты права, Лисенок, ты в кошмаре сейчас.
Хочу ее успокоить, кладу ладонь на щеку, наклоняюсь опять поцеловать, аккуратно, чтоб притихла… Или проснулась уже, наконец.
А Лапочка неожиданно тихо стонет:
— Нет, нет, не надо, пожалуйста… Пожалуйста.
И я смотрю, в диком шоке, как из-под закрытых век льются слезы.
Осознание накатывает лавиной снега или, скажем, мощным пропущенным ударом партнера по спаррингу.
То есть, до озноба и ступора.
Медленно, опираясь на сжатые добела кулаки, скольжу вниз, ниже, еще ниже… С кровати, нахер!
Встаю над ней, голой, красивой. С разметавшимися по подушке огненными волосами, с кулачками, сжимающими в горсти простынь, напряженной, испуганной.
Одинокой и уязвимой.
Беззащитной.
Слабой.
И каким же скотом надо быть, чтобы.
Отворачиваюсь, не глядя, нащупываю одеяло и укрываю.
Тут самое главное, не сплоховать. Не посмотреть на нее.
Потому что в голове острое осознание своего безумия. А вот в теле.
Сука, такого стояка у меня даже в подростковом возрасте не было, когда хотелось трахать все, что не одного с тобой пола.
Не думал, что слабость и беззащитность меня так заводит.
Это же… Это просто финиш. Шок.
Шатаясь, выползаю из спальни.
С полминуты стою, мучительно потирая лицо.
Заебись… Демон, заебись просто… Нет других слов, нет других реакций.
Она там, за дверью, под одеялом… Спит. Плачет. Ей снится кошмар. Из-за тебя, Демон. Ты своими лапами спровоцировал.
Неприятно, разменяв сорокет, узнавать о себе новое. Да еще и такое.
Оказывается, ты животное, Демон, да? Открытие.
Охеренное.
И надо бы с этим что-то делать.
Меня шатает, колбасит, трясет так, что еле удерживаю дрожь.
Неудовлетворенное тело дает полную обратку, показывая, насколько я не прав был сейчас. Не надо было уходить, надо было.
Черт… Она там лежит под одеялом. Голая. Беззащитная. Доступная. Вернуться. Просто вернуться и заставить ее замолчать. Заставить ее сказать «да», вместо «нет». Это же несложно. Она отзывалась на мои ласки, я же чувствовал!
Просто вернуться и.
Сука!
Я рычу что-то настолько грязно-матерное, что, наверняка даже дядька мой, тот еще знаток всевозможной фени, восхитился бы.
И иду в ванную.
Тело протестует, не хочет в ту сторону. Слишком далеко от нее. И неправильно.
Но я не зверь. По крайней мере, не до конца.
Душ.
Мне нужен душ ледяной. Прийти в себя. Успокоиться. Переключиться на другие дела, более насущные, чем желание потрахаться с несчастной испуганной Лисичкой.
Врубаю холодную воду, становлюсь на поддон душевой кабины… И нихера не чувствую! Нет облегчения!
Ледяная вода, попадая на кожу, становится горяченной и только добавляет градуса происходящему безумию. Закрываю глаза, упираюсь в стенку душевой сжатыми кулаками.
Черт… Чего ты творишь, Демон?
А мог бы сейчас с ней быть… Мог бы продолжить. Распробовать ее до конца, так, как тебе хочется.
Мог бы… Ее сюда. В душевую. Поднять, насадить на себя… Она легкая же, невесомая, одно удовольствие на руках держать.
