Стоило мне поразиться пустым коридорам, а затем напомнить о том, что на дворе полдень, как навстречу мне из воздуха как из-за невидимого угла вынырнула Картина Георгиевна. И, конечно, ничуточки не удивилась мне.
– Что ты тут делаешь, учебный год ведь уже закончился? – тем не менее спросила меня ректор. Тот же вопрос был и у меня к ней. Последние недели были суматошными, и я, каюсь, даже не заметила, как совсем перестала просыпаться тут. Сначала переживала, но потом легко объяснила это своим утомлением и успокоилась. Не до этого мне было. Но это я со своим поступлением, а вот Картина Георгиевна исчезла из университета, едва в реальном мире началась весна.
«Мартовские сны такие безумные, живые и необычные, – мечтательно промурлыкала на своей последней лекции ректор, шевеля ушками и жмурясь от удовольствия. – И всё потому, что наши студенты выпускаются на волю и начинают экспериментировать. Сами, без указаний и жестких рамок – это ли не чудо?»
Я тогда почувствовала острое желание ответить, полагаю, что не только я. Но нас всех останавливало понимание того, что полукошке наше мнение вовсе не нужно, вопрос-то риторический.
А сейчас помимо мои реальных переживаний, что-то еще билось в голове, требуя внимания. И я вспомнила! Первый год обучения и первый шанс оказаться отчисленным. Но для этого как минимум нужно попытаться сдать экзамены, разве нет?
– А наши экзамены? – неуверенно поинтересовалась я у Картины Георгиевны, которая, расположившись на возникшем прямо из воздуха столе, играла со своим хвостом. Да, теперь я знала, что хвост есть, но это меня уже не удивляло и не забавляло – привыкла.
– Тю, Ольга, – лицо у Картины вытянулось, словно я её в чем-то разочаровала. – Неужели ты думаешь, что экзамены для всех одинаковые и включают ответ на пару глупеньких вопросов? В процессе учебы так или иначе вы сдавали свои экзамены, а те, что остались – их вы сдадите в каникулы. Ты же не думаешь, что всё закончилось до августа, ведь нет?
Признаться, именно так я и думала, но пояснять это не собиралась, разумеется. Вместо этого, я понимающе кивнула.
– Конечно, есть и исключения, – бодро продолжила ректор, вернувшись к хвосту. Её острые прозрачные ноготки ныряли сквозь пушистый мех и вновь появлялись на виду. – Вот Дмитрий и сам в институте работает, и точно знает, как должен проходить экзамен. Жаль было его разочаровывать, вот мы и придумали специально для него экзаменационную комиссию, билеты и даже зачетку. Нам ведь не жалко.
– И что, получается, все сдали и прошли на второй курс? – уточнила я, не произнося вслух то, что меня особенно беспокоило. Справились ли ребятишки или Анна Васильевна? За эти месяцы я ко всем ним очень привыкла. Даже странно немного.
– О нет, – Картина Георгиевна с заметной грустью покачала головой, только вот мне почему-то казалось, что её совсем не печалит. Я вообще плохо представляла что-то, способное вывести из себя нашего ректора. Наверное, такой человек и должен был руководить самым изменчивым институтом на свете. Что бы не случилось, она не теряла присутствия духа. – Сергей не справился. Он ушел перед Новым годом. Точнее…
Она пощелкала своими изящными пальцами, давая понять, что не справившиеся с учебой первокурсники не просто так покидают Университет.
– Как – ушел? – я порылась в памяти и убедилась, что она меня не обманывает – не далее, чем на прошлой неделе я видела Сергея на нашем мозговом штурме, и выглядел он совершенно обычно.
– Ольга, мы же не станем расстраивать наших студентов раньше времени, – хитро прищурилась Картина Георгиевна. – И потом, он еще может вернуться до августа. И хорошо бы ему было куда возвращаться. А самоуверенность студентов – это лучшее, что есть у них. Вы верите, что можете всё на свете – и так оно и есть.
– Не уверена, что понимаю, о чем вы, – промямлила я, окончательно запутавшись.
Картина Георгиевна сладко зевнула, обнажая по-кошачьи острые зубы.
– Это неважно, – отмахнулась она. – Главное, что ты осталась последней первокурсницей, с которой я все еще разговариваю, тогда как все прочие мои ипостаси уже отправились по своим невероятным делам. А если у тебя еще остались вопросы – ты всегда можешь присниться кому-то из преподавателей.
Я представила возмущенное лицо Кошмарыча и заранее скисла.
– Оставшиеся экзамены мы примем в процессе ваших каникул, – ректор словно не замечала моего упаднического настроя. – Не забывай сладко спать каждую ночь, Ольга. И твой пульт управления – возьми.
Я протянула руку за уже знакомым рулем и, лишь коснувшись его, поняла, что до сих пор понятия не имела о его возможностях. Несмотря на малое количество кнопок, они вели к тысячам тысяч вариантов, меняясь каждое мгновение и в то же время оставаясь на месте. И дело даже не в этом, нет. Я просто знала, что происходит там, за этими путями, что тянули меня в разные стороны. И я могла пойти куда угодно.
Первокурсникам-теоретикам снилось, что они замахнулись на огромный замок, и теперь они спешно рисовали карту за картой, путаясь в тайных ходах и этажах. Интересно, а они знают, что в подземелье получится лабиринт, выход из которого ведет в наполненный водой ров?
Рядом мерцал сон практиков третьего курса – они создавали воду для этого рва – она была более плотной, напоминающей изумрудное желе, и отсюда я понятия не имела, сделали они это нарочно, или плохо слушали Тритона.
Будущие мастера кошмаров редко собирались вместе, но и на них подействовал первый день каникул – сейчас они все вместе – по крайней мере, большая их часть, снили огромного розового единорога.
Выпускники, среди них была и Ника, катались на гигантских серебристых и фиолетовых рыбах, балансируя на них как на серфах.
Какие-то незнакомые морфы строили висячий мост над пропастью, а целая группа из второкурсников и нескольких студентов с курса постарше пытались превратить Анну Васильевну в дракона. Если я правильно видела этот сон, дракон должен был выдыхать огонь и летать. Боюсь, что вместо этого она свяжет им пледик поистине драконьего размера и поджарит пирожков.
Я могла присоединиться к любому сну просто нажав кнопку, никто не стал бы возражать – теперь я это знала точно, и оставалось только удивляться, что раньше я переживала об этом. Конечно, я могла и не устоять на скользких спинах рыб, к тому же сомневаюсь, что выпускники приснили себе обычное море – вполне могло оказаться, что оно способно откусить ногу или руку.
Драконы мне тоже нравились, а из Анны Васильевны получался на диво грозный дракон. И я еще успевала прибыть к тому моменту, как обнаружится, что старушка боится высоты. Это определенно стоило того, чтобы увидеть.
С другой стороны… Я еще колебалась. С одной стороны, я всё ещё не решила. Вся эта на удивление запутанная история, что случилась со мной в этом учебном году, никак не способствовала изменению моего мнения о кошмарах. Я всё еще относилась к ним с опаской. Но с другой стороны, специализация специализацией, а розовый единорог – это и впрямь интересно. Я ведь и правда никогда раньше не думала, что кому-то и в самом деле снится подобное. В мультфильмах – возможно, но кому в здравом уме привидится такое? Да еще в кошмаре!
