Наверное, я сделала крупную ошибку, когда не удержалась от вопроса.
– Неужели тебе совсем не нравятся походы? – недоверчиво спросила я. Серьезно, ну как могут не нравиться походы?
– Я пойду посмотрю, как залили горку! – нарочито громко заявила Света и исчезла в толпе. А вот мне пришлось подробно узнать, чем именно походы могут не нравиться. Интересно, я сумею запомнить, что не всё, что кажется отличным выбором мне, таковым же покажется моим будущим детям, или лучше это записать?
… – Так что, если тебе кажется это веселым, то вперед – рюкзак на плечи и можешь в зимние каникулы вместе с моими предками тащиться в горы, – воинственно закончила Васька и сложила руки на груди, давая понять, что разговор закончен.
Интересно, и что я еще не знаю о своих подругах? А главное, как так вышло?
– Горка отличная, – нарочито радостным голосом заявила вернувшаяся Света. – Ну что, старушки, вспомним молодость?
Конечно, «вспоминать молодость» потребовалось, катаясь стоя, и, конечно, я не смогла устоять и больно проехалась коленками по льду. Ну обычное дело. Хитрая Васька же уцепилась за поехавшую сразу за мной и быстро присевшую на корточки Светку, и потому они обе спустились без потерь. А вот паровозиком мы упали все трое. Накатавшись, мы забрели в ближайшее кафе за горячим чаем и плюшками. Надо было идти учить уроки, но кто их в самом деле учит незадолго до Нового года? Я таких не встречала нет, допускаю, что они где-то водятся, но не в классе, где лучшие ученицы – вот мы втроем.
– Оль, а что случилось-то? – Васька заметно подобрела от горячего чая, и взяла допрос в свои руки. – Я к тому, что коней на переправе не меняют, и потом, ты так и не сказала, куда решила поступать вместо журналистики.
– А вот это я пока не придумала, – честно призналась я, размышляя, выйдет ли у меня узнать, где преподает Дмитрий, и поступить туда же. Конечно, он мог работать в каком-то ужасно скучном месте, и оно к тому же запросто могло находиться где-то у черта на куличках. А мне не улыбалось переезжать в другой город. Мне нравилось здесь, да и оставлять родителей не хотелось.
– Кто ты, и где наша подруга Ольга? – суровым голосом произнесла Васька с совершенно серьезным лицом – ни тени улыбки.
– Ты так говоришь, словно я не могу передумать, – я принялась выковыривать изюм из булочки. Изюм в булочка не люблю, но тесто от его присутствия становится вкуснее. А выковырянный изюм можно съесть отдельно – это я могла. Вот такая я сложная личность.
– Не можешь, – категорически не согласилась Васька. – Ты всё всегда анализируешь и по полочкам раскладываешь. И поступление для тебя сейчас очень важная полочка. И все плюсы, и минусы ты будущей профессии уже давно изучила. Не могла за такой короткий промежуток журналистика так кардинально измениться!
– А это не она! Это я изменилась! – выпалила, и поняла, что сказала правду. Я изменилась и уже не знала толком, кто я и чего хочу. Одно знала точно – всё как прежде уже не получится. И стало страшно. На самом деле страшно, куда хуже, чем когда я была заморожена в льдине. Ведь там был чужой, но сон, а это жизнь. Моя собственная.
Пару минут мы жевали молча.
– Вот оно что, – наконец проронила Васька. – Ну, могло быть и хуже. Эта напасть могла с тобой случиться позже, курсе на третьем. Вот это было бы печально.
– Но подобрать другой вариант всё равно надо, – добавила Света глубокомысленно. – А то осталось всего полгода, трудно всё менять в последний момент. Чем ты хочешь заниматься?
Этого вопроса я так боялась, что даже сама его себе не задавала. Ведь до сих пор я не рассматривала других вариантов и свысока смотрела на тех, кто не мог выбрать и метался между несколькими ВУЗами или хотя бы факультетами. В детстве мне нравилось конструировать роботов и собирать электронные цепи, и с физикой проблем не было. Но взять и за компанию отправиться со Светкой на аэрокосмический – это, наверное, будет перебор.
Я вспомнила про Жюля и про свой секрет с уроками французского. Может, многовато у меня скопилось секретов, и пора хотя бы частью поступиться?
– Хочу языки изучать, – пробормотала я и спряталась за пустой чашкой. – Вроде переводчика.
– «Вроде переводчика», – потрясенно повторила Васька. – Оль, а родители в курсе твоих планов? Они ведь тебя даже в волонтеры не пускали, представь, что случиться, если ты не поступишь и пойдешь в Старбакс работать?
– Ну спасибо, – буркнула я в ответ, тотчас обижаясь. Хоть и зря. Васька могла сильно обидеть, но она почти никогда не лицемерила – не в её характере это было. А правду никто не любит. Правда же была в том, что школьный английский у меня был… школьным английским. Не хуже большинства, но на очень среднем уровне. В отличие от той же Васьки, которая знала его блестяще. По крайней мере, для школы точно.
– Спасибо скажешь, когда мы тебя натаскаем, – вот и сейчас она с легкостью отмахнулась от моего сарказма. – Там придется второй язык еще учить, насколько я знаю. Ты знаешь, какой?
– Французский, – даже не думая, ответила я, чем заслужила заинтересованный взгляд. Но вслух Васька ничего не сказала.
– Поищи подходящий ВУЗ и что там нужно сдавать, – практически приказала Васька. – Свет, а ты посмотри по моему списку, что я тебе давала, какую-нибудь литературу для подготовки иностранного языка к сдаче ЕГЭ. Будем вместе сдавать, раз уж так всё повернулось.
Я выдохнула, почувствовав, что мне становится легче дышать. А ведь я уже буквально паниковала, пытаясь понять, что мне теперь делать. Оказалось, всё тоже самое, что до этого – учиться и учиться. Ничего нового и никто представить не сможет, до чего это меня радует!
Я так намерзлась на улице, что даже отогревшись, засыпала с трудом. Давно такого со мной не случалось, я даже начала беспокоиться и пытаться припомнить, не снилась ли я в последнее время Андрею с плачевным результатом? По всему выходило, что нет, да и спать я в таком случае всё равно бы спала. Просто без снов.
Неожиданно на память пришел список с волонтерами на зимние праздники, и я развеселилась, представляя, что всё дело в большой текучке засыпающих. Нет, ну правда – толпа у входа в метро или на автобусной остановке быть может, а засыпающих морфов – нет? В таком настроении я и провалилась наконец в сон.
Очутилась я не в привычной аудитории с диффенбахией, а в огромном зале, где толпились Деды Морозы, Санта Клаусы и прочие вариации сказочных стариков, а также их волшебные помощники всех мастей и размеров. Мне показалось или я видела Рыбу в коротенькой серебристой шубке – я тотчас сама захотела такую же.
Но все мои надежды на что-то подобное рухнули едва я увидела «своего» деда Мороза. Я как-то сразу догадалась, что это именно мой напарник. Во-первых, он один из немногих был всё еще без костюма, во-вторых, мне просто должно было сказочно не повезти и, наконец, в-третьих, на него мне указывала неоновая плоская реклама в виде руки. Чтобы уж никаких сомнений не осталось.
