Вестмунд – я не лишала себя удовольствия наедине с собой звать его полным именем, после того разговора в кабинете Кошмарыча даже не показывался, со всеми преподавателями первого курса мы уже познакомились, и никаких сюрпризов ждать не приходилось, так что я просто продолжала учить уроки в реальности и во сне.
– Ты уверена, что хочешь снять эту штуку? – разумеется, своими мыслями я делилась с Жюлем. В группе у меня сложились ровные отношения со всеми, которые не годились даже называться приятельскими. Подружиться с девочками не выходило. Может, потому что одна была старушкой, вторая же, хоть младше всего на пару-тройку лет, но ощущалась куда дальше. А Джейн, казалось, вообще не нуждалась в друзьях, всерьез восприняв свое положение в группе как баланс в противовес нам всем.
Ника же, будучи выпускницей, появлялась совсем редко. Вот и выходило так, что всеми своими печалями и радостями я привыкла делиться с Жюлем. Он оказался совсем не таким, как я вообразила в самом начале. Добрый и тактичный, он находил нужные слова там, где я ждала их, и умел молчать, когда мне просто хотелось выговориться. Как же иногда хотелось, чтобы такой друг был у меня в реальности! Но между нами там, за пределами снов, были тысячи километров и языковой барьер. В тайне от всех я начала учить французский, но пока не ушла слишком далеко в этом занятии.
Вот и сейчас я задумчиво погладила ловец снов, висящий на шее. Не ждут ведь от меня, что я буду ходить так до выпускного? И потом… я не знала, как об этом сказать Жюлю…
– Просто… – я начала, продолжая машинально теребить ловец.
– Ты думаешь о том сновидце, – догадался Жюль. Он чертил очередную колоду карт, но я совершенно не понимала, как он это делает, и вникать не собиралась. Впрочем, говорить с его затылком было проще.
– Не то, чтобы вот прямо думаю, – врать затылку тоже было проще. Ну, а что я должна была сказать? Что этот Андрей дважды пытался героически спасти меня от смерти? Да, безрезультатно, но пытался.
Конечно, рациональная часть меня ехидно напоминала о Вестмунде, который не только пытался, но и спас, но тот сам относился к этому как-то наплевательски, и мне начало казаться, что это и впрямь ничего особенного. Что до того, как он при этом выглядел – во снах мы все не те, кем кажемся.
Андрей же был просто сновидцем. Он понятия не имел, что мне ничего не грозит, он просто пытался меня спасти и всё.
Лишенная возможности его видеть и просто поговорить, я всё больше времени думала о каждом его жесте и сказанном слове. Конечно, я предпочла бы увидеть его не при таких условиях, как прошлые два раза, но если подготовиться, то почему бы и нет.
– Симпатичный? – Жюль на мгновение поднял на меня взгляд и блеснул зубами в улыбке. И снова вернулся к своей работе.
– Ну… – я достала свою последнюю работу по бестиологии и запустила светящуюся моль летать по комнате. Она была достаточно крупной, чтобы её можно было заметить издалека, но крылья её еще держали. Непростая штучка, между прочим. – Не такой, как ты, конечно.
– Конечно, я же красавчик, – отозвался Жюль, не отвлекаясь от работы.
Смешно сейчас вспоминать мою глупую реакцию на его комплимент. Теперь, когда мы подружились, я то и дело в шутку звала его «Красавчиком», да и он не оставался в долгу. Даже если бы я могла рассказывать о своих приключениях в мире сновидений подругам в реальности, я бы умолчала про Жюля. Потому как девчонки наверняка поверили бы и в прыжки между снами, и превращающегося в медведя парня, и в лекции по созданию кошмаров, да вот только вряд ли они смогли также легко согласиться с тем, что можно просто дружить с мальчишкой примерно наших лет, поверять ему свои тайны, и чувствовать себя легко и свободно.
Жюль знал очень многое о моей учебе и сопутствующих этому вещах, как и я о его обучении теории снов. Хоть я и слушала вполуха – всё это выглядело довольно скучным, но слушала ведь! Однако мы так и не знали ничего о реальности друг друга. Словно еще один какой-то контракт запрещал нам говорить об этом. Я лишь знала, что Жюль живет далеко от Парижа – странно было бы, если бы я даже об этом не спросила, а вот название города не запомнила. Ну и ему я тоже сказала, что не из Москвы. Мы оказались так похожи в своей реакции на местожительство друг друга и при этом оставались такими разными.
– Жюль, напомни, откуда ты, – кажется, я произнесла это вслух, потому что он снова оторвался от карт и с удивлением уставился на меня. Впрочем, спрашивать ничего не стал – не последнее из его прекрасных качеств.
– Флери-Лез-Обре, – произнес он, но снова не склонился над работой, с веселым изумлением оглядывая меня. Я поморщилась. Ну да, он говорил, а я не запомнила. И сейчас мне это сочетание слов ничего не дало. Опять. Но тут Жюль сжалился надо мной. – Недалеко от Орлеана.
О, а вот это уже совсем другое дело! Я по-прежнему должна была бы долго бороздить носом карту, чтобы найти это место, но вот название мне было знакомо. Моя радость не осталась незамеченной Жюлем, и он негромко засмеялся.
– Орлеанская дева – весь мир её знает, – доверительно сообщил он мне. – Но если ты живешь в нескольких милях от города, то уже всё, можешь не надеяться, что кто-то запомнит название твоего города.
Я пообещала себе, что удержу в памяти название, чего бы мне это не стоило. Как минимум до тех пор, пока Жюль не отвлечется, а там я просто запишу.
– А что ты сейчас делаешь, кстати? – предприняла я первую попытку по отвлечению. – Неужели вам столько задают?
– Интересно, что ты это спросила сразу после предыдущего вопроса, – заметил излишне наблюдательный Жюль.
– Я… я просто не могу перестать думать о том, что у сновидца был акцент, а мы все друг друга прекрасно понимаем, – пояснила я как могла. Связать это со своим вопросом я и сама бы толком не сумела, но Жюлю хватило.
– Мы друг друга понимаем, потому что мы все морфы и находимся в Университете, – пояснил он. – А вот сновидцы понимают или не понимают свои сны, это уже от сценария зависит. Иногда требуется именно чужак. С другим типом лица, другим языком…
Я кивнула, вспомнив свой первый опыт кошмара, когда я еще была волонтером.
– А что касается того, что я сейчас делаю… – стыдно признаться, но я отвлеклась и успела забыть, что спрашивала об этом. Как оказалось, совершенно напрасно. – Тебе стоит самой на это взглянуть.
Я с деланным интересом заглянула в карты, планируя вежливо похвалить и вернуться к обсуждению ловца снов и Андрея, но слова застыли у меня на губах. На картах были тщательно проработанные оружие и доспехи. И не как у Кошмара Кошмаровича из значков, а самое настоящее.
– Поэтому я и сказал, что интересно услышать вопрос сразу после упоминания девы из Орлеана, – усмехнулся Жюль, довольный моей реакцией. – Я просто подумал, что ты всё равно снимешь ловца рано или поздно. И неплохо бы тебе при этом вооружиться чем-то посерьезнее учебника по бестиологии.
До меня наконец дошло.
