Брэдли удовлетворенно кивнул:
– Хорошо. Теперь снимай рубашку.
Джонни вздрогнул – Карри то ли увидел это, то ли просто почувствовал, и его самого тоже бросило в жар. Дрожащими пальцами его друг принялся расстегивать пуговицы.
В руках Брэдли появилась газовая горелка, и он включил ее, настраивая мощность. Из отверстия в металлической трубке с шипением вырвалась тонкая струйка огня.
Джонни зажал зубами маленький деревянный брусочек и встал лицом к бывшим товарищам, наклоняясь и упираясь кулаками в стол. Брэдли встал у него за спиной.
Карри совсем не хотел смотреть на эту пытку, но он не мог, не имел никакого морального права отвернуться сейчас от своего друга. Брэдли поднес горелку к спине Джонни, и по залу разнесся первый приглушенный стон от соприкосновения огня с голой кожей. В воздухе запахло газом и паленым мясом, и Карри увидел, как Джонни хватается побелевшими пальцами за крышку стола, и какой адской болью горят его глаза.
После завтрака Кристен осталась в столовой вместе с Алисией и Кирой. Женщина принялась учить дочку печь печенье – а Кристен сидела поблизости, дышала ароматом свежей выпечки и делала в блокноте эскизы. Это занятие успокаивало, но на сердце все равно было тяжело. Напряжение так и висело в воздухе. Ее начало подташнивать.
– Хочешь попробовать? – Кира протянула ей маленькое, только что снятое с горячего подноса печенье, но Кристен покачала головой:
– Ешь сама, малышка. Я попробую потом, вместе со всеми.
Кира тут же запихала печенье себе в рот и принялась хрустеть. Кристен посмотрела на нее с улыбкой и наклонилась над блокнотом, чтобы быстрыми карандашными штрихами запечатлеть ее довольную мордашку с набитыми, оттопыривающимися щеками и следами шоколада на губах, но не успела, потому что откуда-то раздался пронзительный вопль, и карандаш просто вывалился у нее из рук.
– Мама! – вскрикнула перепуганная Кира, и Алисия быстро зажала ее уши ладонями.
– Не ходи туда! Не ходи! – едва успела крикнуть женщина, но Кристен уже вскочила со стула и бросилась в коридор. Крики разносились из зала собраний. Кристен всего секунду помедлила перед дверью, а потом распахнула ее и как вкопанная остановилась на пороге.
У Джонни больше не было сил стоять, и Карри быстро подставил ему стул, на который тот рухнул всем телом. Лицо у него было красное, вены вздулись, глаза вылезали из орбит. Но вид сзади был куда страшнее. Вся поверхность бывшей татуировки – а это спина от лопаток до поясницы и половина правого плеча, – была выжжена газовой горелкой. Полопавшаяся от высокой температуры кожа сползала клочьями и пузырилась, багровая, бугристая поверхность спины переливалась запеченной кровью. Оставалось совсем немного, но Джонни уже почти терял сознание. Деревянный брусок вывалился из его рта, и когда президент снова поднес горелку к выжженной до мяса спине, Джонни не удержался от пронзительного вопля.
– Хватит! Хватит! Довольно! – не выдержал Карри, вскакивая со своего места, чувствуя, как ударяет в нос отчетливый запах жареного мяса.
И тут дверь распахнулась, и в зал собраний вбежала Кристен.
– Убери девчонку! – рявкнул Брэдли, и Карри мысленно выругался, оборачиваясь на нее.
Джонни закричал снова, и Карри успел как раз вовремя, чтобы подхватить сползающую на пол Кристен.
– Кристен? Кристен!
Кристен открыла глаза и поняла, что Карри трогает прохладными ладонями ее щеки. Значит, она была без сознания…
Увиденная в зале собраний картина мигом всплыла в ее памяти, она резко села, наклоняясь с постели, и ее тут же вырвало на пол.
– Моя детка… – прошептал Карри виноватым голосом.
– Что это было? – прохрипела Кристен.
– Ты не должна была вбегать туда. Ты не должна была это видеть…
– Что за зверства? Что за… что за инквизиция? В каком веке вы живете, чертовы ублюдки?!
Карри нахмурился, не зная, что ответить. Выжигание татуировок на телах предателей было давней байкерской традицией, это придумал не он, и не его отец, и даже не отец его отца… Это практиковалось по всему миру вот уже долгие десятилетия. Но это, конечно, было не оправданием.
– Почему ты позволил поступить так с твоим другом? Почему ты… – она не успела договорить, снова наклонилась, и ее еще раз вырвало. Карри протянул ей стакан чистой воды, и она схватила его дрожащими пальцами: – Голова кружится.
– Неудивительно, – сказал Карри. – Ложись. Тебе нужно отдохнуть. Не думай об этом. А вечером мы поговорим.
Но вечером Кристен снова вырвало, она пожаловалась на боль внизу живота, и обеспокоенный Карри вызвал для нее карету скорой помощи. Молодая женщина-врач, осмотрев Кристен и прощупав ее живот, с сомнением заявила:
– На отравление не похоже… Вы можете быть беременны?
– Беременны? – Кристен даже растерялась от такого вопроса. – Я… не…
– Вы занимались сексом в последний месяц? – доктор была настолько прямолинейна, что Кристен почувствовала, как краснеет до кончиков ушей:
– Да, но…
– Предохранялись?
– Конечно.
– Еще какие-нибудь средства контрацепции? Спираль? Таблетки?
Кристен помотала головой.
– Задержка есть?
– Не знаю… менструация должна начаться на этой неделе.
– Может, и не начнется, – ответила женщина. – Приходите завтра на прием к гинекологу. А до этой поры можете сделать тест. Он не всегда бывает верным, тем более до задержки, но все же… Попробуйте. Купите сразу несколько.
Спустя всего сорок минут Кристен сидела на бортике ванной, и виджет часов на ее телефоне показывал, что пора…
Она с ужасом взглянула на тест. На белой поверхности мягко проступали две тоненькие черные полоски. Она бросила тест на пол и зарылась лицом в ладони, принимаясь отчаянно тереть лоб.
43 глава
– Беременна?! Что значит беременна?!
Голос мамы звучал так, словно Кристен признавалась не в беременности, а в том, что она употребляет наркотики или занимается проституцией. Отец сидел рядом с отсутствующим выражением лица – с тех пор, как Кристен уехала из дома, он как будто бы не особенно хотел общаться с дочерью. Возможно, представлял себе, что она занимается теперь чем-то очень, очень, очень неприличным и противозаконным.
– И какой срок? – спросила мама.
– Около месяца, – сказала Кристен тихо.
– И твой Карри, конечно, хочет, чтобы ты от него избавилась?
– Нет, – девушка покачала головой. – Он счастлив.
Карри и вправду был счастлив. Когда Кристен сообщила ему, что у них будет ребенок, сначала он не поверил. Потом переспросил. Переспросил еще раз. А потом – Кристен жалела, что в тот момент в ее руках не оказалось фотоаппарата или хотя бы телефона, чтобы запечатлеть его до одури счастливую физиономию, – он подхватил ее на руки и закружил по комнате. Кристен смеялась, но только до тех пор, пока ее не затошнило, и она не начала умолять поставить ее на место… Лэсси заявила, что Кристен нашла идеальный способ спасти Карри от депрессии после изгнания Джонни. Алисия пообещала помогать всю беременность, а Кира положила маленькие ладошки на пока совершенно плоский живот и спросила: «А он уже большой?» Кристен смутилась, не зная, что ответить, и Алисия ответила за нее: «Как подсолнечное зернышко».
