— Всегда!
Глава 59. Марк
Моим коньком был новогодний гусь с яблоками. Готовить его научил отец — Альфа родительской стаи.
У нас была традиция — сначала мы резали гуся, потом уже к елке, за подарками.
Я думаю, мама придумала это потому, что в юном возрасте нас, парнишек, было совсем сложно накормить чем-то кроме чипсов и шоколада.
Это уже став постарше мы буквально доводили маму до белого каления сметая со стола все и требуя добавки. В конце концов она просто поставила нас с отцами перед фактом — хотите вкусно есть — учитесь готовить. Нет, отцы-то готовить умели, просто видимо их возбуждало именно то, что любимая женщина за ними ухаживает. Но, одно дело удовлетворять аппетиты трех волков в постели, а потом и за столом. И другое дело кормить трех вечно голодных волчат!
Готовить мы любили. Все без исключения. Правда, наш художник иногда начинал баловать нас какой-то очень элитной молекулярной кухней, после которой хотелось сожрать хорошего молодого барашка, или даже оленя…
На Новый год у нас в стае всегда был гусь. Я даже антоновку для него лично собирал у матери в саду и хранил в погребе, в специальном коробе.
— Как вкусно! Это просто блаженство! Божественно!
Божественно было наблюдать как она облизывает свои пальчики. Я не удержался и схватил ее руку, проведя по ней языком.
— Да… Блаженство!
Я был готов утащить ее в спальню с того момента как она перешагнула порог комнаты.
И, да, мы с Дэном угадали с платьем. Оно оказалось невероятным. И так ей шло! Ник хотел выбрать что-то более современное, но…
Мия в эту ночь должна была быть в образе принцессы и невесты одновременно.
Я уже представлял, как буду расстегивать молнию, спускать бретельки, распаковывая нашу кроху как самый драгоценный подарок.
— Альфа, ты завис!
Я именно завис, посасывая сахарный пальчик нашей девочки, нашей жены…
— Еще один тост? За…
— А можно скажу я? — розы на ее щечках стали ярче, сказывалось шампанское и стеснительность, которая несмотря ни на что все равно оставалась с ней.
— Конечно, милая.
— Она встала, подняла бокал.
— Я хочу поднять тост за вас всех, и за каждого в отдельности. За Марка — его силу, его страсть, его жесткость и волю, и за нежность, которую он дарит мне. За Дэна — за его яркость, за его необыкновенный талант, за ласки, за верность и силу чувств. За Ника — бесшабашного, умного, веселого, разного, сильного, мягкого, и обаятельного. Вы такие разные. ВЫ такие необыкновенные. Я не очень еще верю в то, что все это правда. Что вы полюбили меня. Но я так хочу сделать вас счастливыми!
Ты делаешь это, детка! Мне хотелось кричать об этом на весь лес, на всю вселенную! Делаешь!
Я чувствовал тяжесть и жар в паху. Я хотел ее с какой-то новой, неистовой страстью. Взять, получить, подтвердить свое право на нее!
Моя. Наша!
Жена! Любимая!
Хрустальный перезвон бокалов, глоток шампанского… Я не мог больше ждать!
Схватил ее в объятия, притянул к себе, впечатал в грудь — жестко, мощно.
— Детка…Сладкая…
— Марк…
Я знал, что нам нужно было еще подарить друг другу подарки, лежащие под елкой, но в этот момент под елкой должна была лежать она — Мия.
Мы опустили её на ковер, я потянул застежку молнии, Ник и Дэн стягивали бретельки. Пара мгновений и платье нежным облачком опустилось на кресло, а Мия была перед нами — крохотные белые трусики и чулочки с ажурной резинкой.
Я набросился на ее киску, поглощая прямо через ткань — она уже была влажной. Ник целовал ее в губы, Дэн гладил соски, сжимая обе ее груди в ладонях, проводя языком по упругим вершинкам.
Она стонала, всхлипывая.
Мы действовали точно стая волков, набросившаяся на добычу. Да, мы именно такими и были.
— Марк, прошу тебя!
Я отодвинул край кружева, погружая язык в нежную розовую мягкость.
— Такой аппетитный десерт. Невероятный!
Подняв руку к столу, я взял бокал, и полил ее киску шампанским. Мия вскрикнула, выгнула спину.
Я не был любителем шампанского до этой минуты. Но на ее киске игристое стало еще более игристым.
— А ты, братец, губа ну дура!
Ник так же подхватил бокал, затем стянул с Мии чулочек и полив ее ступню стал облизывать.
— Да, господа… Мне, конечно, и так невероятно вкусно, но… с волками жить. — и Дэн пролил вино из своего бокала ей на грудь.
— Я вся буду сладкая и липкая!
— Сладкая ты и так, насчет липкой не переживай, мы вылижем тебя так тщательно, что ни капли не останется!
Полбутылки шампанского кончились как-то слишком быстро. Но захмелели мы совсем не от вина. Мы вылизали каждую клеточку ее кожи, сцеловывая ароматную влагу, вместе с каплями пота. Мия стонала, кричала, всхлипывала, умоляя нас то остановиться, то продолжать еще и еще.
Первое было нереально, насчет второго мы были полностью с ней согласны. Нам хотелось продолжать.
Ник снова был под ней, его член глубоко внутри сладкой розовой дырочки, я собирался войти в ее нежное лоно. Дэн уже вколачивался ей в ротик.
Мы уже заставили ее кончить два раза только от губ и рук, теперь пришла очередь получить оргазм от наших членов.
Я знал, что мы не продержимся слишком долго в этот раз — приходилось сдерживаться, чтобы не кончить только приставив головку к ее мягким складкам. Слишком возбуждающе подействовал ритуал с шампанским.
— Мия, это будет сильно и быстро, приготовься!
Я мощно толкнулся внутрь, заставляя ее сжать мышцы. Еще удар и медленно обратно. Еще — глубоко, сильно, жадно… и нова вытащил почти до конца.
Ник внизу так же вгонял свой поршень, я чувствовал его вибрацию.
Пять минут, не больше и вот я вытащил член, чтобы покрыть спермой ее нежный цветок. Мне нравилось видеть, как белая жидкость стекает по ее лепесткам. Я растер ее ладонью, стараясь перепачкать клитор — Мия тут же задрожала, пытаясь свести ноги, закричала, прекрасная в своем освобождении. Ник и Дэн кончили одновременно с ней.
— Малышка, теперь ты готова к подаркам?
— По-моему, их сегодня уже слишком много!
За ее улыбку можно было отдать весь мир, и пару коньков в придачу.
Я достал небольшую коробочку — ошейник из белого золота с крупным бриллиантом.
— О, Боже, Марк, я не могу, это…
Я застегнул его на шее моей жены.
— Ты должна всегда носить его. И все будут знать, что ты наша.
