Где обитаете вы?
В стране Тевель.
Есть ли у вас солнце и луна?
Есть.
С которой стороны восходит у вас солнце и куда заходит оно?
Восходит с запада и заходит на востоке.
Чем занимаетесь вы?
Пашем, сеем и жнем, стада пасем…
Молитесь ли вы?
Да.
Какова же молитва ваша?
Как многочисленны и благословенны дела Твои, Господи! Все премудро содеяно Тобою!
Ничем вы не отличаетесь от нас, похоже, – сказал тогда Сулейман, – кроме разве что вида. А раз так, то не могу я удерживать тебя силой. Хочешь, верну тебя в страну твою?
Нет у меня большего желания, о царь!
Вызвал тогда Сулейман Азаила и говорит:
Отведи его обратно, человека этого.
Не в моих то силах, – отвечает Азаил, а сам донельзя доволен, ибо близится час его мести.
Заплакал двуглавый человек. Сразу из четырех глаз пролил он потоки слез.
Говорит тогда Сулейман Бенае, сыну Иегодиады:
Вечно так с этим Азаилом. Ибо нет ничего, что он, начав, смог бы завершить достойно. Видно, постоянство не в природе бесов. Ступай, друг мой, устрой этого несчастного так, чтобы ему было хорошо и не тосковал он об утраченной родине.
Тогда Беная, сын Иегодиады, велел отворить сокровищницу, и выдать двухголовому человеку шестьдесят сиклей серебра, и выделить ему участок земли с виноградником, и колодцем, и масличной рощей, и тот потосковал-потосковал, а потом поселился там, и построил дом, и занялся землепашеством, и стал под покровительством Сулеймана одним из богатейших людей на свете, обжился, а потом взял себе и жену, ибо хотя и был он двухголовый, но чтил Господа и жил праведно, и народил он семерых сыновей, а потом взял и умер…
И оставил он семерых сыновей. И шестеро из них были вида обыкновенного, а седьмой же уродился в отца – о двух головах и о двух парах глаз. И, видя то, Азаил потирал руки и хихикал, ибо близился час его мести.
И возник спор меж наследниками того пришельца из страны Тевель. Шестеро из них говорят:
Нас семеро братьев, следовательно, и наследство должно быть поделено на семь равных частей.
Седьмой же говорит:
Не семеро нас, а восьмеро, ибо считают по головам да по ртам. А раз так, то я имею право на две доли в наследстве!
Не иначе как Сулейман рассудит нас, – говорят тогда братья.
Вот, пришли они во дворец к Сулейману и сказали:
Государь наш, то-то и то-то, семеро нас, а брат наш двуглавый говорит, мол, восьмеро! Как наследство делить?
Сидит Сулейман в диване, и Азаил тут как тут.
Как рассудить их, о подданные? – спрашивает царь.
Не знаем, – отвечают они, – и не ведаем. Ибо не под силу нам такое.
Решили отложить дело до утра.
А вечером предстал пред Сулейманом Беная, сын Иегодиады.
Коварное дело, – говорит, – задумал Азаил, о Царь Времен! Мутит он людей! Ходит меж визирей, говорит, мол, хвалится Сулейман своей мудростью, а не так уж мудр – такого простого дела рассудить не может. Нет больше у царя мудрости. А без мудрости – какой он царь? Как он рассудит теперь тяжущихся? Беда пришла в город, нет больше справедливости! Что делать, о Царь Времен!
Ладно, не тревожься, завтра дам ответ, – говорит Сулейман.
А у самого сердце замирает.
Вот ровно в полночь пошел он во Храм, пал на лицо свое и воззвал к Господу:
Владыка мира! Открывшись мне в Гаваоне, не Ты ли сказал – прости, что дать тебе? Не просил я тогда ни серебра, ни золота, одну лишь мудрость просил, чтоб судить людей правдиво. Неужто теперь откажешь мне в своем даре? Неужто допустишь, чтоб торжествовал неправедный?
Сказал – и слышит Глас Божий, сильнее грома, мягче дуновения ветерка:
Просвещу тебя. Ступай, а как солнце взойдет, выйди из дворца и обратись к первому встречному. Все тебе будет по слову Моему.
Обрадовался Сулейман, пошел во дворец да и заснул с легким сердцем. А чуть свет встал и пошел в поле. Ветром легким потянуло, запели птицы, никого поблизости. Ждет Сулейман. Слышит – кто-то песню поет. И голос такой звонкий – словно жаворонок сыплет свои трели с небес! Смотрит, идет по дороге девушка, совсем еще юная – ни красоты, ни стати… Смуглая, хрупкая, точно цветок полевой. Идет, кувшин несет, песню поет.
И это, думает Сулейман, источник моей мудрости?
Однако ж делать нечего. Подходит к ней, кланяется, однако ж себя не называет.
Чем помочь тебе, – спрашивает, – о девушка?
Ничем, – отвечает девушка, – все у меня есть. Сыр овечий, оливы и смоквы, и небо над головой, и виноградник в саду. Вот разве камень отвали от колодца! Ибо нечем мне поить моих овечек.
Отвалил Сулейман камень, наполнила она кувшин, и говорит тогда Сулейман:
Я помог тебе, о девушка, помоги и ты мне! Не поможешь ли ты мне разгадать одну загадку?
Братья мои зовут меня дурочкой, – смеется девушка, – а все ж говори свою загадку! Одна голова хорошо, а две – лучше.
Кстати, – говорит Сулейман, – насчет голов! Жил некогда в земле Тевель двуглавый человек…
И рассказал ей всю историю.
Ой, – говорит девушка, – да это ж проще простого!
Что ты нашла простого там, где сам царь Сулейман испытал затруднения, о девушка? – несколько раздраженно говорит Сулейман.
Да ты послушай, – говорит девушка.
И поведала она ему, как можно разрешить это дело.
И понял Сулейман – то, что говорит ему девушка, истинно и верно.
И пришел он в радость великую, и засмеялся, и сказал:
Чем тебя наградить, о девица? Хочешь, золотом осыплю, хочешь, серебром? Хочешь, камнями драгоценными? С головы до маленьких твоих запыленных ножек осыплю! Погреба дома твоего наполню заморскими винами и сосудами с душистыми смолами, амброй и ладаном, маслом и миррой.
Девушка смеется:
Или ты сам царь Сулейман, что сулишь такие богатства? Хватит и того, что ты помог мне наполнить водою вот этот кувшин. А хочешь, помоги мне донести его до дому!
И когда наступило утро, оно застало Царя Времен Сулеймана у скромного дома неведомой девушки. Поклонился он ее рослым братьям, которые как раз собирались гнать овец на пастбища, наполнил поильницу, попрощался с мудрой девушкой и заспешил в диван. Успел только крикнуть:
Как зовут тебя, мудрейшая из дев?
Суламитой меня прозвали отец и мать мои, – ответила девушка.
И с этим ответом царь Сулейман пошел во дворец.
