— Господин капитан, кроме биолога больше в замке никто не пропал? Вы уверены?
* * *
Дядю он нашел, где и ожидал — за столом в компании початой бутылки коньяка. Бывший учитель с грустью вспомнил, что до своих запасов красного он сегодня так и не добрался.
— Заходи, Анри, заходи! — генеральный консультант приветливо махнул рукой. — Я только что рюмки вымыл. Как там у твоего Верлена?
Хмель с виноградной
Лозой вокруг;
О, кров отрадный
Вольных пьянчуг.
— Почему моего? — удивился племянник. — Мне больше Бодлер нравится.
Коньяк булькнул, заполняя рюмки.
Светлые трубки,
Пиво, табак;
Служанок юбки
Первую он даже не почувствовал. Дядя поспешил наполнил вторую.
— Что делать-то будем, племянник? За солдатиков офицеры отвечают, за офицеров — военное министерство.
Анри Леконт хотел отмахнуться, мол, дальше Кайены не пошлют, но невольно задумался. Ни о чем подобном майор Грандидье не предупреждал. Как бы и в самом деле…
— Но почему именно его, Филиппа Биго? — вздохнул бывший учитель. — Из-за биологического оружия? Как я понял, работа пока на уровне теории, никаких конкретных исследований еще не проводилось.
Дядя вновь взялся за бутылку, правда, на этот раз наполнил почему-то не две рюмки, а три.
— Это он тебе так сказал, Анри, мне доверили чуть побольше. В чем состоит идея? Люди разных национальностей и рас переносят одну и ту же болезнь неодинаково. Одни отделываются легким насморком, другие в лежку лежат чуть ли не месяц. Когда немцы разбирались с восстанием гереро в Юго-Западной Африке, какому-то профессору из Берлина пришла идея этнического оружия, если хочешь, расового. Для негра смертельно, для белого не очень, к тому же прививки. Работали немцы долго и упорно, только после 1918-го работы были остановлены.
Бывший учитель покачал головой.
— Боши? Эти могут. Варварство!..
— Зато очень эффективное, племянник! А теперь представь на минуту, что мы действительно воюем с инопланетянами. Герберта Уэллса, надеюсь, помнишь? Результаты исследований немцы после войны пытались спрятать, но тут уже наша разведка не подкачала. Так вот, Филипп Биго разбирал именно этот архив.
— И… И он пропал? — ахнул Анри Леконт. — Архив украли?
Дядя неспешно встал, поправил галстук.
— Украли бы, конечно. С военных какой спрос, а ты вечно занят. Но у вас есть генеральный консультант!..
Подошел к одной из дверей, ведущих во внутренние комнаты, постучал.
— Выходите, мсье, коньяк ждет.
Бывший учитель тоже встал. Дверь открылась.
— Я не очень-то пьющий, — вздохнул эксперт Филипп Биго. — Разве что за компанию.
Анри Леконт протер глаза.
* * *
— Архив он с собой захватил и все ценные записи тоже. Пока пусть поживет у дяди.
— Но долго так продолжаться не может, — кивнула Мари-Жаклин. — Да-да, понимаю, больше никому. Считай, Леконт, доверие твое оценила.
Он зашел к бывшей ученице, понимая, что поделиться больше не с кем. Жаклин едва ли работает на марсианскую разведку, а если даже и так, из замка все равно носу не кажет. Может, у нее радиостанция в косметичке?
— Но кого тогда украли?
Анри Леконт хмыкнул.
— Судя по всему, нашу мадемуазель экскурсовод. Дядя заплатил ей какую-то мелочь за то, чтобы переночевала в комнате Биго. Она и рада, на приданое собирает.
Помощница задумалась.
— Похитителям указали лишь нужную комнату, но не человека… Думаю, мадемуазель Катрин предстоит пережить несколько очень ярких часов. Незабываемых… Тебе ее не жаль?
— Я-то причем? — удивился шеф объекта. — Дядю спрашивать надо, он все придумал… Ладно, пойду, поздно уже.
Встал, снял с крючка шляпу.
— Так и пойдешь, учитель? — негромко спросила Жаклин, глядя в темное окно. — Не страшно будет одному?
Леконт вновь усмехнулся.
— Могу остаться, но сегодня буду скучен. Представь себе зануду-словесника в постели.
— А зачем представлять? Один раз ты меня, Леконт, слегка развлек, а так сплошная умеренность и аккуратность. Неужели для того, чтобы удовлетворить женщину, тебе требуется впадать в транс, как индийскому факиру?
Он шагнул вперед, Жаклин встала, поправила шарфик на шее.
— Ты не маркиз де Сад, учитель. Намеренно причинять боль — удел слабых.
Положила руки на плечи, коснулась губами губ.
— Давай закончу историю про бедную мадемуазель Роган-Померси, а потом ты сам решишь.
Бывший учитель, чуть подумав, бросила шляпу на кровать, расстегнул пальто.
— Ладно!
Мари-Жаклин усадила его рядом со шляпой, устроилась сама.
— История короткая, не беспокойся. Рука с когтями и еще что-то, о чем вслух не говорят, это наследственное. Раз в несколько поколений в роду Роган-Померси рождается урод. По какой причине, пусть думают врачи, но есть легенда… Девушка из этого рода была изнасилована в лесу, но не человеком, а неведомым зверем.
— Жеводанским? — поморщился бывший учитель.
— Нет, тот на волка похож и женщин просто убивал. И вообще, я серьезно, легенда такая есть, я книжку видела. Родители девушки все скрыли, она вышла замуж. Роган-Померси — потомки ее первенца
[53].
— Все? — Леконт потянулся к шляпе. — Можно идти?
Мари-Жаклин пожала плечами.
— Иди! Ах, да, забыла. По той же легенде, когда слуги нашли свою хозяйку, она была истерзана, в синяках и ссадинах, в крови, но живая. А рядом лежал мертвый зверь. Кто кого там насиловал, историки до сих пор спорят… А ты беги, Леконт, беги!
* * *
Утро началось с грохота. Где-то за въездом, ныне охраняемом целым десятком солдат, что-то надсадно ревело и громыхало.
— Что случилось? — поинтересовался Анри Леконт у пробегавшего мимо солдата.
Тот ответил на бегу, даже скорости не убавив.
— Танк приехал, шеф!
Бывший учитель на миг онемел, когда же очнулся, солдатик был уже далеко.
