Пик сел на пол рядом с Джесси и открыл коробку.
– Мне каждый вечер отдают остатки. Сегодня суббота, мы пируем.
У Джесси потеплело на сердце из-за того, что он сказал «мы».
– Я голодна. Бабуля пошла спать и не приготовила ужин.
– Билл говорил, твоя бабушка любит джин.
– Любит, – подтвердила Джесси, хотя про себя подумала, что со стороны мистера Кримминса нехорошо обсуждать подобные детали с Пиком. Однако теперь, когда Кримминсы живут с ними, все семейные тайны выйдут наружу. Она заглянула в коробку.
– Что ты принес?
Пик развернул пакеты.
– Мясной рулет и пирожки с треской. Здесь много всего, угощайся.
Джесси ненавидела пирожки с треской, а мясной рулет ела только по принуждению, но она проголодалась, к тому же была так рада сидеть наедине с Пиком, что еда показалась ей вкуснее, чем любая другая в жизни. Они ели руками, и пару раз их пальцы встретились в коробке. Потом Пик предложил Джесси последний кусочек мясного рулета, она отказалась, но он сказал: «Давай», – и сунул его гостье в рот, пальцы коснулись ее губ, и она ощутила слабость.
Джесси выпила немного имбирного эля – холодного и пряного – и подумала, что ей пора, но Пик убрал коробку и повернулся, прислонившись спиной к перилам. Он вытянул ноги, коснувшись голого колена Джесси. Может, сам Пик ничего не заметил, но Джесси просто взбудоражилась. Ей показалось забавным, что прикосновения Гаррисона выглядели оскорбительными и гадкими, а от легчайшего касания Пика она будто волшебных бобов наелась.
– Ну что, Джесси, как дела? – поинтересовался Пик.
– Вчера приехал папа. Он работает адвокатом в Бостоне и бывает здесь только на выходных. Я думала, отец привезет письмо от Тигра, но нет.
– Тигр во Вьетнаме, – сообщил Пик, будто Джесси не в курсе.
– Я скучаю.
– Он же твой сводный брат? И еще у тебя две сводные сестры?
– Блэр и Кирби.
Джесси возмутил факт, что мистер Кримминс, похоже, поделился с внуком многими семейными подробностями. Если уж им самим не позволялось использовать слова «сводные» и «отчим», то почему это делает Пик? Она решила перевести стрелки на него.
– Ты скучаешь по маме?
Пик фыркнул, но ничего не ответил, и Джесси почувствовала себя полной дурой.
– Я кое-что не рассказывал. – Он наклонился вперед. – Мама сбежала не просто так. В коммуне жил мужчина, Цеппелин, они с мамой были вместе, но он бил ее, поэтому она и уехала.
Джесси вспомнила, как сильно ей хотелось сбежать от Гаррисона.
– А тебе она сказала, что уходит?
– Нет. Но когда я проснулся и увидел, что мамы нет, то понял почему. Это не из-за меня.
Джесси не знала, говорит ли Пик правду или ему легче жить с такой историей.
– Я боялся, что Цеп заберет меня, но он тут же сошелся с другой женщиной, Банни.
– Ох, – уронила Джесси.
– В коммуне всегда были такие нравы. Общие семьи, обмен партнерами, никаких традиционных ценностей. Мама могла спокойно уйти, потому что знала: обо мне есть кому позаботиться.
Пик встал и перегнулся через перила, словно собирался нырнуть в Пламб-лейн, как в бассейн. Джесси тоже поднялась. Пора было возвращаться в особняк. А вдруг Кейт в ее теперешнем меланхолическом настроении захочет взглянуть на нее, последнего оставшегося дома ребенка. Если мать обнаружит пустую кровать дочери, может поднять переполох.
– Я знаю, где искать маму, – заявил Пик.
– Правда?
– В августе состоится большой концерт в городке Вудсток, штат Нью-Йорк. Там будут играть Джими Хендрикс, Creedence, Дженис Джоплин, Jefferson Airplane, The Who, Джо Кокер, Джоан Баез, The Band, Crosby, Stills, Nash & Young…
– А The Beatles? – с надеждой спросила Джесси. Она знала почти всех упомянутых Пиком певцов, но они ей не очень нравились. – Или Джони Митчелл?
Она размечталась, как замечательно будет услышать исполнение «Both Sides, Now» вживую. Ведь пластинку так до сих пор и не удалось поставить.
– Весь прикол в том, что на концерте будут все! – заверил Пик. – И мама… ну, знаешь, она такое не пропустит.
– Так ты собираешься поехать в Вудсток? Прямо в Нью-Йорк?
– В августе. Я откладываю зарплату. Думаю, за пару дней до концерта сяду на паром, доеду на автобусе до Бостона, а оттуда двинусь автостопом.
– А как потом вернешься? – спросила Джесси. На самом деле ее интересовало, вернется ли он вообще.
Пик пожал плечами.
– Мы с мамой разберемся. Там будут тысячи зрителей, кто-то да подбросит. Мама умеет заводить друзей. – Он повернулся к Джесси и улыбнулся. – Поедешь со мной?
Джесси уже собралась рассмеяться над абсурдностью предложения или расплакаться из-за того, что она слишком маленькая и не может в одиночку уехать с острова. Но вместо этого просто сказала:
– Да.
– Да, поедешь? – переспросил Пик.
Джесси кивнула. Она поняла, что влюбилась. По уши втрескалась в этого необычного парня, которого бросила мать.
Пик протянул руку.
– Скрепим договор рукопожатием.
Они пожали друг другу руки, и Пик задержал ее ладонь на несколько секунд.
– Это супер. Теперь я буду не один.
Ему не придется путешествовать в одиночестве, с ним поедет Джесси, хотя она не имела ни малейшего понятия, как все организовать. Но впереди еще два месяца, есть время придумать. Вдруг ей поможет Кирби. Или закончится война во Вьетнаме, и Тигр вернется домой как раз вовремя и подвезет Джесси и Пика. Хотя эти варианты слишком хороши, чтобы сбыться.
Джесси смотрит на недописанное письмо, потом выглядывает в окно на Фэйр-стрит. Интересно, куда будет смотреть Тигр, читая ее весточку?
Надеюсь, с тобой все в порядке. Я думаю о тебе каждый день, и, если хочешь знать, без тебя все не так. Пожалуйста, пиши почаще.
С любовью,
Месси
Piece of My Heart
[25]
Для поездки на Кейп-Код в «Линкольне-Континентале» Джоуи Уэйлена Блэр повязывает волосы шарфом от Пуччи и надевает круглые черные солнцезащитные очки, в точности как у бывшей первой леди Джеки Кеннеди-Онассис. Джоуи собирается ехать с опущенным верхом, ведь день теплый, и Блэр соглашается, она просто счастлива, что автомобиль достаточно просторен для ее живота.
