Дверь с размаху распахнулась и ударилась о стену. На этот звук мы с Доминикой и отвлеклись.
В проеме двери стоял Валентин, немного взволнованный.
– Мне, конечно, жаль вас прерывать, но, Ника… там Юлик проснулся и плачет. У Лаймы никак не получается его успокоить. Может, поднимешься?
Доминика сразу напряглась и хотела ринуться к выходу из кабинета, но я все так же держал ее за плечи, не отпуская.
Она с недоумением перевела на меня встревоженный взгляд.
– Позволь мне пойти с тобой.
Недоумение сменилось удивлением, а потом одобрением и улыбкой на лице.
– Да, конечно. Побежали?
И мы, взявшись за руки, побежали по коридору, по лестнице и до дверей гостевой комнаты.
Первой вошла Доминика, вслед за ней прошел в комнату и я.
Юлий был на руках у Лаймы, и она, укачивая, напевала ему колыбельную.
Но малыш не успокаивался и продолжал плакать. Глаза у него были закрыты, и создавалось впечатление, что он плачет во сне.
Доминика подошла к подруге и забрала ребенка. Начала ходить по комнате, так же напевая какую-то колыбельную малышу.
Лайма кинула на меня недовольный взгляд, а затем, получив одобрение Доминики, покинула комнату.
Юлик понемногу затих, а я с восторгом смотрел на эту девушку и понимал, что люблю ее еще сильнее.
Но вот минут через десять, когда она все еще расхаживала по комнате и успокаивал малыша, я понял, что ревную ее к ребенку, потому что за все это время она не посмотрела на меня ни разу!!! Все ее внимание забрал он!
Да что же это происходит со мной?!
Если так пойдет и дальше, у нас все закончится, не успев начаться.
Наймем няню. Пока ребенок такой маленький, он будет занимать все время Доминики. А я так не хочу.
Няня – это выход. И как раз избавлюсь от назойливого и неприятного присутствия ее подружки. Спасибо ей за помощь, конечно, но теперь мы в ней не нуждаемся. Теперь у Доминики и Юлика есть я, и я прослежу за тем, чтобы все у нас было на высшем уровне!
Ребенок засопел носиком и наконец перестал плакать. Доминика улыбнулась и посмотрела на меня. В ее глазах отражалась материнская любовь и теплота. А еще она была счастлива. Я определенно видел радость в ее глазах.
Она подошла к кровати и аккуратно положила Юлика на ее, прилегла рядом. А затем постучала ладошкой по покрывалу, призывая меня подойти и лечь рядом так, чтобы ребенок был между нами.
Конечно, я охотно ринулся к ней. С пометкой, что это последний раз, когда малыш будет разделять нас. Впредь он будет рядом, но не между.
Она гладила его по волосам с нежной улыбкой на лице, ожидая и от меня подобных действий. Помотал головой. Я боялся его снова разбудить, поэтому гладил по волосам её.
Она тихо засмеялась и закатила глаза, но не стала отталкивать меня, чему я был очень рад.
А знакомство с малышом мы продолжим завтра. Сейчас пора спать. Завтра нас ожидает насыщенный день, очень насыщенный.
Доминика
Проснулась с ощущением легкости в душе. Еще не совсем поняла, почему так хорошо себя чувствую, но мне это определенно нравилось.
А когда повернула голову налево, все встало на свои места. Рядом со мной лежали и мирно сопели двое самых главных мужчин в моей жизни – сын и… Макс. Определение нашим отношениям еще рано давать, поэтому пусть пока побудет просто «Максом».
На часах было только пять утра, вставать не хотелось, как и спать. А вот посмотреть на своих мужчин – еще как!
Да, они действительно очень похожи. Одинаковый овал лица, брови, лоб, нос, уши. Да… шутка о том, что носишь ребенка под сердцем девять месяцев, после мучаешься от боли при родах, а он все равно похож на папу – это про нас.
Провожу пальчиком по носику Юлика, а затем и по носу Макса. Определенно, это мое самое счастливое утро!
Не заметила, как за разглядыванием любимых лиц уснула, а проснулась от легкого щекочущего прикосновения.
– Просыпайся, спящая красавица, – узнала голос Макса.
– Спящих красавиц не щекоткой будили, – не подумав, выдала я.
После секундной заминки меня уложили на лопатки и поцеловали в губы.
Я распахнула глаза и увидела смеющегося Макса над собой.
– Надеюсь, теперь принцесса довольна методом ее пробуждения?
– Без сомнений, это было очень приятно, – и тут мелькнула мысль, что Юлик же тоже на кровати. Повернулась в ту сторону, где он спал ночью, но его там не оказалось.
Макс проследил за моим взглядом и сказал:
– Его несколько минут назад забрал дедушка. Мария Степановна вызвалась накормить, а папа – поиграть.
Определенно, в большой семье есть свои плюсы.
Я улыбнулась. Неужели теперь все будет вот так?!
Не знаю, как у него это вышло, но он словно прочел мои мысли.
– Теперь будет так всегда! Обещаю каждое утро будить тебя поцелуями, а затем, приняв совместный душ, мы будем спускаться к завтраку. Как тебе мое предложение?
Глава 29
Доминика
«Совместный душ»? Это он что, предлагает вот так сразу, сейчас?
– Эээ… может, попозже, а пока я по-быстрому искупаюсь и вниз. Возможно, Юлик заплачет, все же он не знает ни Марию Степановну, ни… ээ… твоего отца…
– Ну, насчет деда не беспокойся. Мальчик его принял и не плакал ни вчера, ни сегодня. Ты бы видела лицо отца, когда он за ним пришел. Давно он не был таким счастливым. Спасибо тебе за это.
– За что?
– За сына, – снова поцеловал в губы, – за внука, – потом в щечку. – А насчет «по-быстрому», у нас есть как минимум двадцать минут, и я хочу их провести с пользой. Так что вставай и бегом в ванную.
Не знаю, что меня тормозило, но я никак не решалась.
– Доминика-а-а, я жду.
– Макс, я не знаю…
Не дав мне договорить, он взял меня на руки и понес в ванную комнату.
– Ты что делаешь? Опусти меня на пол, я сама пойду.
– Не хочу. Хочу нести тебя на руках.
Войдя в комнату, он подошел со мной на руках к душевой кабинке, осторожно открыл ее дверь и поставил меня внутрь. А после нажал кнопку, и на меня сверху брызнул поток воды.
Я завизжала и хотела убежать, но Макс перегородил мне выход, а когда понял, что я уже перестала вырываться, сам зашел и закрыл дверь. В кабинке стало тесно, очень. И это произошло не оттого, что размер был мал. Нет. Здесь спокойно могли разместиться и три человека. Это мне вдруг стало тесно, потому что Макс так на меня смотрел. Я прям почувствовала: он меня хочет, и сильно. Но ничего поделать не могла. Как статуя смотрела в его глаза, иногда моргая, так как вода стекала по лицу и неприятно щипала глаза.
