– Я сочла своим долгом сообщить Лиззи до того, как об этом будет объявлено официально. Я не думала, что мое решение обрадует ее – у нас всегда были такие разные представления о браке, – но я не ожидала… – Голос Шарлотты на мгновение дрогнул, и Мэри увидела, что у нее затряслись руки. – Признаюсь, Мэри, я не ожидала, что она встретит мое известие с таким ужасом и презрением!
– Это очень жестоко, Шарлотта.
– Она закричала, когда я рассказала ей обо всем. Она заявила, что помолвка «невозможна»! Я попыталась объяснить ей свои мотивы – что все, чего я желаю – это лишь уютный дом, а учитывая характер мистера Коллинза и его связи, я с той же вероятностью получу это с ним, как и с любым другим мужчиной из моего окружения. Я напомнила, что совсем не романтична, но Лиззи не переубедить. Выражение ее лица, когда я пыталась оправдать себя, было очень для меня мучительным.
– Должно быть, это стало для нее большим потрясением. Как только она свыкнется с этой мыслью, я уверена, все снова наладится.
– Она быстро опомнилась и вновь стала вежлива – поздравила меня и пожелала всего хорошего. Но, Мэри, я же вижу, как низко пала в ее глазах!
Шарлотта закрыла лицо руками, из ее груди вырвались рыдания. Мэри слишком хорошо знала, каково это – лишиться расположения Лиззи. Она пыталась подобрать какие-нибудь слова утешения или поддержки, но не могла их найти. Мэри взяла Шарлотту под руку, и они молча сидели, пока Шарлотта не перестала плакать.
– Я рада, что ты пошла за мной, – запинаясь, сказала мисс Лукас. – Я боялась, что потеряю твою дружбу так же, как, кажется, потеряла дружбу Лиззи. Я подумала, ты решишь, что я, как это говорится, увела его у тебя из-под носа. Что, защищая свое собственное будущее, я лишила тебя шанса на спасение.
Почувствовав дуновение бриза, Мэри поняла, что выбежала из дома без шляпы. Если бы кто-нибудь увидел их сейчас, то ситуация показалась бы очень странной: две молодые женщины сидят на стене, ветер развевает их юбки, и одна женщина даже без шляпы. Но, подумала Мэри, услышь этот человек их разговор, он показался бы еще более странным. Она поколебалась, прежде чем ответить, не зная, насколько может быть откровенна. Но ведь теперь ей нечего было терять – так почему бы не сказать Шарлотте правду?
– Право, я задумывалась, не состоит ли мой долг – как перед семьей, так и перед самой собой – в том, чтобы попытаться убедить мистера Коллинза жениться на мне. Однако у меня ничего не вышло. Что бы я ни делала, он оставался ко мне совершенно равнодушен.
– Ты очень строга к себе. Все могло получиться, будь у тебя больше времени, – сказала Шарлотта, снова почти становясь самой собой. – Но я не могу позволить себе разборчивость. Такая возможность, вероятно, никогда мне больше не представится. Я слишком стара, чтобы так великодушничать, даже по отношению к тебе.
Шарлотта соскользнула со стены и вновь принялась расхаживать взад-вперед по дорожке.
– Я не могу притворяться, что люблю его. Как ты сама сказала, его едва ли можно считать разумным человеком. Но если у меня и были какие-то сомнения, что я поступила правильно, они исчезли, когда я рассказала своей семье о его предложении. Я никогда еще не видела родителей такими счастливыми, а мои братья чуть не лишились дара речи от облегчения. Теперь я не буду мертвым грузом на их шее. Все они считали, что мне суждено остаться старой девой. Но теперь у меня будет муж и собственный дом.
– Когда-нибудь, безусловно, этим домом станет Лонгборн.
У Шарлотты хватило такта проявить смущение.
– Но, надеюсь, не в ближайшие годы.
В лесу, сразу за тропинкой, огромная стая грачей взлетела в воздух, крича и сердито каркая, пока поднималась над деревьями. Шарлотта станет владелицей Лонгборна, подумала Мэри. Он мог бы стать моим, если бы я достигла успеха с мистером Коллинзом. Однако я потерпела неудачу, а он вместо этого выбрал Шарлотту. Мэри пристально смотрела на птиц, кружащих в небе, совершенно равнодушных к ее боли. То, что мистер Коллинз хотел жениться на Джейн или Элизабет, было вполне ожидаемо – достаточно было одного взгляда на них, чтобы его понять. Но чем Шарлотта была лучше нее? Почему, спрашивала себя Мэри, он выбрал ее, а не меня?
– Ты была так откровенна со мной, Шарлотта, что, надеюсь, не станешь возражать против моей откровенности. И прошу, отвечая, не щади моих чувств. Мне хотелось бы знать, почему, по твоему мнению, мистер Коллинз предпочел мне тебя?
Шарлотта остановилась и вновь присела рядом с Мэри. Она нисколько не обиделась на ее вопрос.
– Полагаю, потому что моя лесть была более решительной, а мое стремление угодить – более настойчивым. Уверена, Лиззи заявила бы, что я была более готова, чем ты, отказаться от своей гордости и подавить свои чувства в погоне за мирскими удовольствиями.
Она подобрала с тропинки камень и швырнула его как можно дальше в поле, словно яростно отвергая мнение Лиззи.
– Однако я думаю, что между тобой и мной есть еще одно различие. Я никогда не скрывала, что несчастлива в своих обстоятельствах, и планировала сделать все возможное, чтобы изменить их. Но мне не была по душе лишь ситуация, в которой я находилась, а не я сама. Не уверена, что то же самое можно сказать и о тебе. Трудно убедить кого бы то ни было, особенно мужчину, что твое хорошее отношение чего-то стоит, если ты не относишься хорошо к самой себе.
Бриз превратился в настоящий ветер, и Шарлотта поежилась. Она плотнее закуталась в пальто и встала, собравшись уходить.
– А это, обещаю, будет последний совет, который я тебе дам. Прошу, постарайся относиться ко мне так хорошо, как только сможешь. Должна предупредить: мой отец намерен сегодня же навестить вашу семью и сообщить им о предстоящем счастливом событии. И я не думаю, что его слова придутся по вкусу миссис Беннет.
– 30 –
Когда в тот же день сэр Уильям Лукас появился в Лонгборне, его заявление о том, что его старшая дочь вскоре вступит в брак с мистером Коллинзом, поначалу было встречено с удивлением и недоверием. Поскольку мистер Коллинз, исходя из недобрых предчувствий и такта, лично позаботился о том, чтобы не присутствовать при этом, то к нему нельзя было обратиться ни за подтверждением, ни за опровержением этого сообщения. В первые минуты поверить в подобное не представлялось возможным.
– Боже мой, сэр Уильям, зачем вы выдумываете! – воскликнула Лидия. – Разве вы не знаете, что мистер Коллинз хочет жениться на Лиззи?
Сэр Уильям признал, что так оно и было, но заверил своих слушателей – все изменилось. Привязанность мистера Коллинза теперь иная, и не могло быть никаких сомнений в том, что он намерен жениться на его дочери, как только представится возможность. Элизабет было невыносимо видеть столь явное недоверие к сэру Уильяму. Повысив голос, чтобы перекричать всеобщее смятение, она подтвердила, что все сказанное сэром Уильямом правда, поскольку она слышала это из уст самой Шарлотты всего несколько часов назад. Одновременно Элизабет старалась положить конец недоверчивым восклицаниям матери и сестер, поздравляя сэра Уильяма со всей искренностью, какую только можно было проявить в подобном случае. Джейн с большим радушием присоединилась к сестре, и даже Мэри ухитрилась пожелать им всего хорошего. Однако миссис Беннет не произнесла почти ни слова, пока сэр Уильям не ушел.
