— А, и кар прикажите подать, — бросил Сильвен. — Я в город лечу.
Слуги были хорошо вышколены и вопросы не задавали, хотя все давным-давно поняли: в поместье творится какая-то чертовщина. Таинственная, но вроде бы не опасная. Слухи про Дерека Милосского пошли один другого интереснее, но Сильвен умудрялся их не замечать. Сейчас его волновало совсем другое. Точнее, другая.
В офисе магов Эртена он был уже через пятнадцать минут. Здесь новость о том, что Тео забирает «этот чокнутый лорд» уже разлетелась, и Сильвена встретили как героя.
— Ваша светлость, вам нужен самый, самый мощный ошейник. — Заместитель Эммы, как всегда горел энтузиазмом… Вайлет, кажется? Сильвен не сразу вспомнил его имя. — Если вы позволите, наш артефактор зачарует для вас…
— Не позволю, — перебил Сильвен. — Я сам разберусь.
— Но, милорд! Вы не понимаете… — судя по лицу Вайлета, сдаваться он не собирался. Остальные волшебники («Заняться им, что ли, нечем!») смотрели этот бесплатный спектакль молча, но слова коллеги одобряли: кивали, перешёптывались, а на Сильвена глядели, как на самодура. «Сожжёт его Тео, — слышал Сильвен со всех сторон. — И пепла не оставит».
Это смешно было слушать, но надоело дракону быстро. Он остановился и, улыбаясь, заявил:
— Нет, это вы не понимаете. Ваш ошейник здорово снижает потенцию. А я, знаете ли, хочу, чтобы мой любовник горел. Ясно?
Вайлет в ответ покраснел. «Ханжа», — решил Сильвен.
— Ну, этот-то точно загорится, — произнёс кто-то из магов.
Сильвен попытался найти его взглядом среди зрителей, не смог, но всё равно подмигнул.
— А то! Надоели брёвна в постели. Пусть хоть пылают.
Волшебников это развеселило — даже Вайлет, весь красный, хихикнул.
— Вот и прекрасно, — сказал ему Сильвен. — Господин…э-э-э… Кендрик, благодарю за помощь, но дальше я дорогу знаю. У вас наверняка много дел.
Ответить заместитель верховного мага не успел — Эмма сама выглянула из кабинета и весьма церемонно пригласила графа Милосского зайти к ней. Сильвен улыбнулся в ответ, как идиот — не смог сдержаться. Почему-то именно сейчас видеть волшебницу было особенно хорошо. Непонятно, отчего. Просто так.
«Может быть, мне просто необходимо кем-нибудь восхищаться? — думал дракон пять минут спустя, глядя как волшебница ставит подписи на бланках — красивых, разноцветных, с гербом королевства и радужным «Сердцем Каэлии» в серебристой короне. — Может быть, я иначе жить не умею?»
Эмму Марис никак нельзя было назвать девушкой мечты. «Я же никогда таких не любил», — удивлялся Сильвен. Рыжая — а ведь дракон всегда считал, что одного рыжего в компании достаточно, и это может быть только он. Не красавица — лицо слишком строгое, нервное, черты неправильные, узкие. Фигура… Мда, как говорится, даже взяться не за что. К тому же волшебница — Сильвен всегда был уверен, что ни за что, ни при каких обстоятельствах не посмотрит на ведьму как на любовницу. Да даже и просто с интересом. Ведьмы — чокнутые садистки, все до одной.
«Это из-за её мужа, — решил наконец Сильвен. — Если бы я не видел, как он с ней обращается…» Тогда не появилась бы болезненная жалость пополам с желанием показать этой замученной, усталой девушке как должно быть, когда тебя ценят. Когда тебя любят.
«Почему она от него не уйдёт?»
— Почему вы так на меня смотрите?
Сильвен моргнул и сам, в свою очередь, спросил:
— Вы спали сегодня, госпожа?
— Вас это совершенно не касается, — отчеканила Эмма и широко зевнула, в последнюю секунду прикрывшись ладонью.
— Я только хочу помочь.
— Вы уже помогли. Если удержите Тео в узде хотя бы пару дней, не только я — все маги Эртена будут безумно вам благодарны.
— Он так сильно вам докучает? — Сильвен попытался поймать взгляд волшебницы, но та снова уткнулась в документы. Бросила только:
— Да.
Повисла тишина. Сильвен следил за резкими росчерками сначала пера по планшету, потом — синей ручки по бланку. Попытался представить, как пальцы, держащие ручку, создают заклинание, например, льда — огненных драконов часто так пытали. И сама Эмма, когда убегала от него, угрожала именно ледяными цепями. Представил, но картинка почему-то из жестокой превратилась в сексуальную.
Эмма снова зевнула, ручка, скрипнув, провела длинную жирную линию, перечеркнув документ. Волшебница устало посмотрела на него, потом скомкала и швырнула в корзину для бумаг. Не попала, вздохнула — вздох превратился в зевок — и потянулась за новым бланком.
— Вам нужно отдохнуть, — не выдержал Сильвен.
Эмма усмехнулась.
— Мне нужно оформить драконов, которые остались внизу.
— Я же сказал, что разберусь с ними.
— Только что привезли двоих воздушных и одного водного. Они тоже что-то натворили. — Эмма поморщилась. — Поверьте, господин, я сама от этого не в восторге. Но у меня и правда много работы.
«И муж, который тебя не ценит. Чудесная жизнь!»
— Госпожа, позвольте спросить, — помолчав минуту, начал Сильвен (Эмма испортила ещё один бланк и с немым отчаянием в глазах потянулась за новым). — Когда у вас был отпуск?
Волшебница бросила на него короткий, но очень выразительный взгляд: «Вы издеваетесь?»
— Понятно, — пробормотал дракон. Очевидно, тогда же, когда и у него: то есть, никогда.
— Если вы замолчите и дадите мне заполнить документы… — Эмма поморщилась, и ещё один бланк не долетел до корзины. — То я очень скоро закончу. Прошу прощения за грубость.
Сильвен замолчал. Эмма покосилась на него, достала очередной бланк, стала заполнять. Снова заскрипела по глянцевой бумаге ручка. Снова дракон зачарованно следил за её быстрыми, резкими — даже чересчур — движениями.
Говорят, сердечные приступы у волшебников бывают вдвое чаще, чем у людей. И вообще, магия и здоровый образ жизни якобы несовместимы. Ещё бы, если работать как эта ведьма! «Она же понимает, что очень скоро сама себя угробит? — думал Сильвен. — Ведь понимает же, да?»
Но уважать чужое решение — даже если этот чужой решил уморить себя за рабочим столом — научил Сильвена ещё Роберт. Поэтому дракон следил за ручкой, скачущей по бумаге, молча, мысленно рассуждая, чем можно было бы волшебницу соблазнить. Десерт? Вряд ли, Сильвен не помнил, чтобы Эмма хоть что-то ела с удовольствием (разве что приготовленное её мужем, и то как дань уважения). Какое-нибудь красивое место? Он же может отнести её куда угодно… Вряд ли она согласится. Что ещё? Раньше Сильвен предлагал девушкам приятно провести время в постели — шуточки подобного рода получались у него сами собой. Но их Эмма уж точно не оценит. Наверняка снова сбежит. И она замужем… Не то чтобы это Сильвена останавливало — половина его любовниц тоже были несвободны, но… Одно дело быть в браке де-юре и совсем другое — любить мужа.
