— Простите, милорд, у нас только виски, — растерялся лакей.
— Купажированный? — с видом знатока поинтересовался Сильвен.
— Чт-то? Простите, милорд, я…
— Виктор! Твои слуги ни черта не разбираются в алкоголе.
Господин Марис отвлёкся от разговора с мэром и удивлённо поднял брови. А потом, услышав вопрос, и вовсе чуть не поперхнулся вином.
— Бросьте, граф, лучше попробуйте шапманское. Прекрасный урожай…
— Дерек! — перебил его мэр. — Ты же всегда любил мятный ликёр! Как его… Со вкусом жвачки. Милый, вовсе не обязательно запивать ссору со мной…
— Как же ты меня достал! — взвыл Сильвен.
— Милый, ты пьян.
— Увы, не настолько, чтобы соблазниться тобой, ми-лый, — передразнил дракон. И повернулся к лакею. — Тащи любой виски, какой-то же у вас есть. Я не против. И выучи, болван, купажированный — это смесь односолодовых и зерновых спиртов. Совсем другой вкус, понимаешь? Богатый.
Лакей сбежал, Сильвен поймал взгляд мэра и собирался было показать Крису средний коготь, но тут ему на плечо легла прохладная рука.
— Господин? — подобострастно склонившись, выдохнул Итан.
Сильвен поставил на стол пустую бутылку.
— Чё?
— Господин, быть может, нам лучше уйти?
— Да щас! Мне вот-вот виски подгонят. Никуда я не пойду!
— Господин… — Итан склонился ещё ниже и почти прижался губами к уху Сильвена. — Вас, наверное, опоили. Ваше поведение изменилось очень резко, прошу вас…
Сильвен фыркнул. И, повернувшись, в свою очередь шепнул Итану на ухо (попытавшись сделать это эротично — просто чтобы мэра позлить).
— Всё нормально, у меня всё под контролем. Успокойся.
Итан выпрямился, бросил ещё один взгляд на Сильвена.
— Если вы так говорите, господин…
— Вот именно. — Тут коммуникатор снова завибрировал, а на браслете высветилось имя короля. — Да, кстати… — Сильвен вытащил гарнитуру и бросил Итану. — Будь добр, избавься от неё. Утопи где-нибудь, что ли?
— Уто…
— Дракон, твой хозяин не в себе. — У мэра как-то получилось — при его-то комплекции — подойти незаметно. — Дерек, в чём дело?
— Да так, бывший названивает, — бросил Сильвен, сжимая коммуникатор. — Чёрт с вами, я сам.
И эффектно уронил гарнитуру в ближайший бокал с вином.
Итан опомнился первым — полез пальцами прямо в бокал, торопясь вытащить коммуникатор. Сильвен, наблюдая за этим, только хмыкнул. А вот Крис Кейн не выдержал: он схватил «Дерека» за плечи и строго произнёс, глядя в глаза:
— Ты не должен так делать.
Сильвен сбросил его руки и прошипел:
— А ты мне не указывай.
Но мэр всё никак не унимался.
— Дерек, давай я отвезу тебя домой, ты же пьян, пожалуйста…
Сильвен рассмеялся. Надо же, этот мешок с деньгами печётся о графе-извращенце! Нашли друг друга два одиночества. Пожалуй, теперь Сильвен понимал, как они смогли быть вместе.
— Отвали, — бросил он, аккуратно оттолкнув мэра. Поймал обеспокоенный взгляд хозяина дома и уже спокойнее добавил: — Я пойду проветрюсь. Приношу свои извинения, господин Марис. Я был груб.
Хотя единственный, перед кем Сильвену действительно хотелось извиниться, был Итан. Бедняга сжался у стены, словно опять пытался исчезнуть, и смотрел так затравленно… В самом деле! Будто Сильвен с катушек съехал.
«Я огненный дракон — мы все чокнутые, — думал Сильвен, проходя мимо. — Так или иначе, мы все горим».
В коридоре он чуть нос к носу не столкнулся с лакеем, которого учил разбираться в алкоголе. Тот тут же согнулся в поклоне.
— М-милорд, я принёс вам, как вы п-просили…
Сильвен на всякий случай проверил маску — нормально держится, всё хорошо. Допустим, бедняга мог испугаться дракона, тем более, огненного, как Итан. А милаху Дерека зачем бояться?
— Ну так давай. — Сильвен забрал бутылку, посмотрел на этикетку. — Хм, неплохо. Нормальный вискарь… Слушай, чего ты дрожишь? Я настолько страшный?
— Н-нет, — выдавил лакей и при этом так посмотрел на закрытую дверь столовой, что Сильвен всё понял.
— Хозяин твой, значит, страшный? — И тут же не удержался, добавил: — Да что он тебе сделает? Без премии, что ли, оставит?
Ну правда: что можно сделать слуге-человеку? Это же не дракон — существо по определению бесправное. «Впрочем, нет, сейчас уже с правами», — мысленно добавил Сильвен и поморщился. Всё-таки Роберт идиот.
— Простите, господин, вам нужно что-нибудь ещё?
Сильвен перевёл взгляд на лакея. Мальчишка ещё совсем…
— Ты хоть совершеннолетний?
Лакей посмотрел в ответ на Сильвена и пролепетал:
— Д-да…
— Умница. Тогда проводи меня на веранду. Есть же здесь веранда?
— Конечно, м-милорд. Т-только т-там сейчас сыро… — Лакей отчего-то стал заикаться ещё сильнее.
— Сойдёт, — буркнул Сильвен. Дождь он не любил, как и воду в принципе. Он всё-таки нормальный огненный, а не… Как Эсвен, например. Но сейчас дождь помог бы остудить голову. В том числе и буквально. — Ну? Веди.
Веранда у Виктора Мариса, как и весь дом, была пафосной и просторной. Сильвен даже вспомнил ту обидную для мужчин теорию одного психоаналитика, который уверял, что некоторые компенсируют недостаток размера в одном деликатном месте гигантоманией.
— Мда… Похоже, у Мариса он тогда совсем маленький, — пробормотал дракон, оглядываясь.
Просторная, ха! Громадная и совершенно пустая. А ещё мокрая — на мраморном полу лужи были по щиколотку. В них отражался чёрно-белый, в шахматную клетку потолок, тоже мраморный. Интерьер (если пустоту можно назвать таким громким словом) освежали только три колонны в том скучном классическом стиле, который, похоже, так любил Виктор.
Ах да, и статуэтка матери Единого бога — Девы какой-то там, Сильвен был не силён в теологии. Симпатичная — статуэтка, о Деве дракон того же сказать не мог, она стыдливо закрывалась платком — и тоже мраморная. Её зачем-то упрятали в нишу стены слева от входа.
— Мило, — пробормотал Сильвен, ёжась.
Дождь стих, зато поднялся ветер, и зло швырял холодные капли прямо в лицо. Сильвен даже вспомнил, что Эртен находится на севере Каэлии, а не на тёплом благодатном юге. Надо же, выходит, раньше ему с погодой просто повезло?
— М-милорду н-нужно чт-то-нибудь ещё? — промямлил лакей, замерев в дверях.
Сильвен обернулся и смерил его удивлённым взглядом.
— Нет. Иди.
И только когда мальчишка с облегчением вздохнул и убрался, плотно закрыв за собой дверь, до Сильвена дошло, чего тот боялся. Он же видел Дерека, а этот кретин знаменит своим сластолюбием! Бедняга слуга, верно, подумал, что с ним бог весть что сейчас будут делать.
