Катя нахмурилась, но не столько из-за нарочно обидных слов Бессоновой, сколько из-за того тона, каким они были сказаны. Сонька всегда была за Катины отношения с Ромкой и искренне радовалась, когда они наконец выяснили отношения, и Катя верила той ее радости. Что изменилось сейчас? И почему?
— Я сдала сессию на отлично, а проекты начнутся только в следующем году, — отставив пока сентиментальность, заметила она. — Но не в этом же дело, Сонь? У тебя какие-то проблемы?
— Откуда бы? — огрызнулась Бессонова и впилась в коктейльную трубочку. — Я не влюбляюсь и не страдаю! А если какой-нибудь неудачник рассчитывает на обратное, то он кретин и проблемы будут у него!
Никакие другие слова не смогли бы столь же верно убедить Катю в своей правоте, как нынешние Сонькины. А еще она отлично знала, как в этом случае вести себя.
Катя поставила локоть на стол, оперлась на ладонь подбородком и улыбнулась со всем любопытством. Как же давно, на самом деле, у нее не было повода так сделать. И как давно они с Сонькой не беседовали по душам.
— И чем же сей поганец не угодил тебе, Бессонова? — испытующе поинтересовалась она, но тут же исправилась: — Сонь, а если честно: может, стоит иногда убрать колючки и попробовать по-другому?
Сонька сверкнула глазами и нахохлилась даже не кактусом, а ехидной, и не думая подпускать Катю к себе.
— Чтобы в ответ получить, что у него нет на меня времени? — она ухмыльнулась и начала что-то быстро набирать на телефоне. — Скажи, Сорокина, как часто тебе Роман предлагает дождаться своей очереди? — Катя покачала головой: никогда. Он бросал все дела, чтобы выкроить любую лишнюю минутку с Катей, и она не могла представить себе ситуацию, когда Ромка отодвинул бы ее даже ради собственной игры. Правда, Катя и не злоупотребляла проверками. А вот Сонька легко могла. — Вот то-то и оно, — совершенно правильно интерпретировала Бессонова ее молчание. — Так что нет, Катюха, никакой любви, ну ее в баню! Мне, конечно, завидно на вас с Давыдовым смотреть, но, поверь, это белая зависть. Давно я вас шипперила, да все мимо кассы.
— А почему мне про Ромку никогда не говорила? — задала давно мучивший ее вопрос Катя. — Если знала, что я ему нравлюсь…
Она была уверена, что подруга закатит глаза и переведет разговор на другую тему, но Соня неожиданно ответила — очень тепло и немного грустно:
— Не хотела все испортить излишней поспешностью. Ты же Давыдова в школе в упор не замечала; ты вообще никого из парней тогда не замечала, считала их чудиками из детского сада. Ну сказала бы я тебе про его интерес, ты бы только сильнее колючки выпустила и вообще его к себе не подпустила. А я, знаешь, в долгу у Романа за то апрельское спасение. Вот и надеялась, что ты хоть со временем его оценишь: все-таки соседи, один универ, да и у тебя рано или поздно должны были взыграть гормоны. Я только не рассчитывала, что они на другого парня взыграют. Как про Олега узнала, в ужас пришла, а когда ты еще и про затею эту вашу рассказала, и про то, что ты Ромку вынудила проспорить тебя другому…
Катя почувствовала, что щеки у нее запылали. Все-таки в некоторых делах она была беспросветной дурой.
— Если б я знала, что Ромка… — пробормотала она, но Соня не дала ей продолжить.
— Ладно, в прошлом уже все, — смилостивилась она и широко улыбнулась. — Зато теперь я могу наконец спокойно вздохнуть и не беспокоиться о брошенной подруге: она не пропадет.
— Теперь точно не пропадет, — согласилась и Катя, однако тут же посерьезнела и внимательно посмотрела на Бессонову. — Сонь, ты можешь мне не верить после того, что я тогда учудила, но ты должна знать: я всегда тебя выслушаю и поддержу, если будет нужно, и…
Телефонная мелодия, полившаяся из Сониного телефона, не дала договорить. Нет, Сонька не бросилась сразу отвечать на звонок, напротив: отодвинула от себя трубку на вытянутую руку и с явным интересом уперлась взглядом в экран. Катя посмотрела на нее с удивлением: Сонька не отбивала, а просто ждала, когда звонки прекратятся. Потом положила трубку экраном вниз.
— Тот самый, сильно занятой? — поняла Катя, и Соня поморщилась. Воспитывает.
Когда мелодия зазвучала во второй раз, Катя была уверена, что повторится та же история. Однако Соня почти сразу приняла вызов, а вот трубку к уху подносила уже показательно неторопливо. Настолько, что мужской голос Катя услышала раньше, чем Сонино приветствие. Та, нисколько не смущаясь, перебила собеседника:
— Бессонова, слушаю. А, это ты, — Сонька изобразила безразличие, как будто тот мог ее видеть. — Я твой номер в память телефона не занесла, не рассчитывала, что ты надумаешь перезвонить.
Сонька явно разыгрывала спектакль, но Катя все равно почувствовала себя неловко: быть свидетельницей чужих разговоров она не любила. А один из них отбил подобную охоту напрочь.
Она ковырнула десерт, чтобы не смущать подругу. Однако Сонька и не думала смущаться.
— Извиняю, — с виртуозным спокойствием сообщила она собеседнику. — Нет, не обиделась: я не предупреждала, и ты не обязан был менять из-за меня свои планы.
Если бы Катя не слышала до этого Сонькиных стенаний по поводу мужского невнимания, она бы поверила ее нынешнему безразличию. Очевидно, поверил и собеседник, потому что на губах слушавшей его Бессоновой промелькнула торжествующая улыбка, а карие глаза заблестели незнакомым оживлением. Ух ты, неужели Соньку кто-то действительно зацепил? Вот бы распытать, но ведь наверняка не скажет. Катя и про Ромку-то узнала совсем недавно, а там два с лишним года прошло. Подружка!
— В кафе с друзьями: я же говорила, что у нас встреча, — продолжала между тем Сонька. — Часа два-три, не меньше. Потом по родственникам — и завтра на самолет. Не поздновато ли? Ладно, посмотрю, что получится. Потом перезвоню. Ок, договорились.
Она нажала «отбой» и медленно положила трубку на стол. Катя смотрела на нее во все глаза и ждала пояснений. Но сказала Сонька вовсе не то, что можно было бы предположить.
— Кать, — она вздохнула и провела пальцем по краю бокала — высшая степень неуверенности для Бессоновой. Катя чуть напряглась и вся превратилась в слух. — Мне нужен твой совет. Ты, конечно, скорее всего, скажешь, что тебя это не касается, и оно действительно не касается, но я хочу быть честной…
— Я никогда не откажу тебе в совете, — ободряюще проговорила Катя и улыбнулась. — Хотя обычно это и твоя прерогатива. Это… касается звонка, да?
Сонька посмотрела на телефон и снова вздохнула. Потом усмехнулась.
— Знала бы, к чему все это приведет… — пробормотала она — и вдруг, зацепившись за что-то взглядом, широко улыбнулась и приветственно раскрыла руки. — Давыдов! Ну наконец-то! А мы уж почти отчаялись!
— Ромка! — засияла Катя и вскочила ему навстречу, хотя до их столика Роме оставалось всего два шага. Но откладывать сладкий приветственный поцелуй даже на несколько секунд не было никаких сил. Они не виделись больше шести часов — это требовало немедленного возмещения.
