Ева оторвалась от бинокля. Сияние резало глаза как сварка. Казалось, ещё немного – и её глаза, разжижившись, просто втекут в него через стёкла бинокля так же, как, лишаясь контуров, втекают в него артефакты.
Послышался громкий хлопок. Из залаза, который прикрывали рифмомагией Пьеро и Мальвина, вылетели обломки статуи, а сразу за ними, врезавшись лбом в бетон, ласточкой выбросился Осьмиглаз. Следом за ним посыпались Бранимир, Бранислав и Любора.
Догадываясь, что они-то уж не родственники горных троллей и крошить носами бетон идея не лучшая, Пьеро пришёл на выручку. Размахивая рукавами, закружился на месте и заголосил:
А у нас
тут
стоит
батут!
И летят
они вот
на любимый
завод!
Бранимир, Бранислав и Любора, врезавшись во внезапно возникший батут, стартанули в небо и полетели по указанному адресу, но были вовремя перехвачены Мальвиной, прочитавшей заклинание из книжечки. После чего Нахаба и Мальвина вместе накинулись на Пьеро, ставя ему в вину, что он тратит магсударственные средства на бредовую магию. То пегасы, то батут! Что потом в отчёте писать?!
– А предупреждать потому что надо! Сами попробуйте соткать гениальную рифмомагию за полторы секунды! Поневоле приходится косить под Маяковского! – огрызнулся Пьеро.
Любора, Бранимир и Бранислав, хромая, издали шли в их сторону. Их антимаги, да и лица тоже, были покрыты копотью и слабо искрили, сбрасывая остаточную магию. За ними, трогая ушибленный лоб, тащился Осьмиглаз.
– Ядерная бабка! – взревел Нахаба, с тревогой косясь на вещун. – Они что, отступили?! Златан, как докладываем?
– Да как всегда. Осуществлён организованный запланированный отход на заранее подготовленные позиции! – забубнил умный снайпер.
– А враг?
– Враг дезориентирован, несёт потери и сам готовится к отступлению! – закончил Златан, и тотчас, будто в подтверждение его слов, на улицу вырвался потрескивающий огненный шар. Внутри шара на корточках, обхватив руками колени, сидела Белава. Бешено вращаясь, шар перепрыгнул через сплющенный бронемаговичок, подскочил, разом перенёсся через забор и, делая невероятные скачки, унёсся к Магскве. За шаром, завывая, погнались несколько летающих магшин, однако их шансы догнать Ева оценила бы как очень низкие.
– Смена активностей! Пламмель улизнул… – сказала Настасья.
– Как улизнул?! – окрысился Нахаба. – В чём?!
– Магия элементалей. Этот шар, я подозреваю, и был он сам!
– А как Белава уцелела? Шар же раскалённый! – спросила Ева.
– Снаружи – да… Чистейшая плазма… – признала Настастья. – А внутри там вполне терпимо, хотя и тесно. Вообще, когда дело касается перепадов температур – не нам с тобой, дорогая моя, учить элементалей огня!
– А Грун где?
– А вот это уже вопрос на засыпку! Груна с ними действительно не было. И ещё я не понимаю, куда подевался наш стожар!
Нахаба несколько секунд молчал, оценивая новую информацию, а затем набрал полную грудь воздуха, важно побурел и решительно затарахтел в вещун:
– Товарищ магенерал, докладываем! Нашими с вами стараниями одержана нелёгкая, можно сказать – непростая победа! Пламмель с позором оттеснён в неизвестном направлении! Ведётся плотное преследование отступающего врага.
– Короче говоря, дружно сверлим дырочки для орденов. Невер Невзорович одержал ещё одну нелёгкую победу… Ещё три такие победы – и Магскву надо будет отстраивать заново. А начнём с Подмагсковья… – тихо сказал Бермята Тибальду.
Тот хрюкнул в ворот, но притворился, что закашлялся.
Настасья бросилась к Люборе. Маги-целители точно от апельсиновой кожуры освобождали её от повреждённых доспехов антимага.
– Что случилось?
– Внутри… нереально находиться… пе2кло… вылез тот змей-червяк, который тогда у гарпий был… Пришлось нам поневоле объединяться с Пламмелем. Мы в змея стреляем, Пламмель магией бьёт – бесполезно! У змея ожоги, но он с чудовищной скоростью регенерирует и прёт на Груна! Жало алое выпустил! Грун поворачивается, а на спине у него – хотя у него не пойми где спина – какие-то кроссовочки болтаются с кофтой: я и не поняла, откуда что взялось… Грун на червяка прыгнул… Протоплазмий же! Сцепились, как кошечка с собачкой… выбросы магии даже боюсь предположить какие… Сканерчик магии у меня был – выгорел к ядерной бабульке нашего Неверчика! Чувствуем, что дело пахнет керосином, – и в окошко. Пламмель трансформировался и тоже смылся… Ему Белаву надо было спасать! А вот про Груна я не знаю… Надеюсь, змей его совсем ухайдакал… Там, внутри, никто бы не выжил! Эй! Вы куда?
Бермята и Настасья метнулись к хранилищу. За ними, кое-как отбившись от магов-целителей, захромала Любора. Внутри хранилища всё выгорело, но пламя это было не обычное, а яростное и кратковременное, будто прокатившаяся волна сухого жара. Даже колонны покрылись трещинами. Уцелевшие артефакты валялись на полу, слабо вздрагивали и подскакивали, как выброшенная на сушу из сетей рыба.
По лестнице они поднялись на второй этаж. В просторном зале на полу растекалась грязная чёрная лужа. Отдельные капли беспорядочно двигались, изредка находя друг друга и сливаясь.
– Где-то тут был змей! – сказала Любора. – О! А вот эти капли – Грун! Я бы на вашем месте их не трогала!
Уцелел ли змей, сказать было сложно, но кое-где на полу различались зеленоватые брызги, похожие на растёкшееся желе. В отличие от капель Груна желе никуда не ползло, и ощущалось, что целиком ему никогда не собраться.
Вокруг был завал из артефактов. Казалось, что все они хлынули сюда, просачиваясь в Теневые миры, но проход схлопнулся, и многие артефакты остались валяться снаружи. Настасья и Бермята метались по этажу, разыскивая стожара. Но повсюду было лишь затухающее магическое свечение. За Настасьей и Бермятой след в след ходили Пьеро и Мальвина.
– Не держи меня за руку! Будут язвить, что я твоя мамочка! – шипела Мальвина.
– Вообще-то это ты меня за руку держишь! – отвечал ей Пьеро, и смущённая Мальвина замолкала.
Именно Пьеро с Мальвиной первыми обратили внимание на здоровенный медный предмет, похожий одновременно на огромный таз и на панцирь черепахи. Предмет разогрелся, но уже остывал.
Ах, имей я щит Ахилла,
Очень было бы нехило! —
радостно узнал его Пьеро, после чего древком сломанного копья отвалил щит в сторону. Под щитом, свернувшись калачиком, лежал стожар.
Бермята помог ему приподняться, но на ногах Филат не устоял.
– Пить, дохлый хмырь! Я весь превратился в пар! – простонал стожар. – Мама, почему ты родила меня магом! Есть же прекрасная профессия – водопроводчик! Воды всегда полно!
Мальвина сунула Филату пластиковую бутылку с водой, которую он осушил до половины. Вторую же половину вылил себе на голову.
