– О да: бабочки – удивительные создания. Кого вы видите на этой карточке?
– Это? Это… – Она смотрела на картинку с неизвестным ей животным – кенгуру, по-детски сложив брови, и молчала.
– Кто это, Кэсси? – повторил виконт, удивившись поведению девушки: почему она не прочла вслух название животного, что большими черными буквами было расположено прямо под картинкой? – Хорошо, займемся этой карточкой позже, – сказал виконт и, отложив ее, показал ученице следующую карточку с мотыльком. – Кто изображен на этой карточке?
– Бабочка! – с готовностью ответила Кэсси.
– Нет, Кэсси, это не совсем бабочка, приглядитесь внимательнее, – настойчиво сказал виконт, вновь удивляясь тому, что Кэсси не прочла название.
– Это бабочка, – вновь ответила девушка: все крылатые насекомые были для бабочками и различия между ними были недоступны ее вниманию.
– Кэсси, прошу вас, внимательнее. – Виконт терпеливо вздохнул.
– Бабочка. – Кэсси нахмурилась, не понимая, чего хочет от нее виконт, ведь она и так уже ответила, что на картинке – бабочка!
– Прочтите же! – все же потеряв терпение, немного резковато сказал виконт.
– Бабочка! – испуганно выдавила Кэсси, вжавшись в стул. Резкий тон виконта напугал ее, и ее объял страх находиться рядом с ним, к тому же, его вдруг ставшее строгим и холодным лицо заставило ее недоумевать, что она сделала не так.
«Бедное дитя! Она не умеет читать!» – вдруг понял виконт и, увидев на лице Кэсси страх перед ним, тотчас смутился.
– Прошу прощения, Кэсси, я не был осведомлен о том, что вы не знаете грамоты, – поспешил мягко сказать он.
«И ведь у меня не было ни малейших сомнений в том, что дочь пастора должна уметь читать! Однако Кэсси называла мне названия материков и океанов, и даже маленьких островов… Должно быть, девушка имеет великолепную память, которую я принял за грамотность. Необходимо безотлагательно заняться с ней чтением и письмом!» – с неудовольствием, разочаровавшись этой жестокостью покойного пастора Глоуфорда в отношении собственной дочери, подумал виконт Уилворт.
– Я хочу домой, – вдруг тихим испуганным голосом сказала Кэсси, впившись пальцами в складки своего платья.
– Нет, Кэсси, наше занятие не дошло даже до середины, – напомнил ей виконт, однако он справедливо отметил, что его несдержанность не только напугала ее сердечко, но и погубила в Кэсси рвение и всякий интерес к занятию.
– Я хочу домой! – капризным тоном громко повторила девушка и, вскочив с кресла, опустив голову, торопливым шагом направилась к двери кабинета: она желала сбежать из этой комнаты, из поместья, и больше никогда не видеть виконта, который так обидел ее… Прикрикнул на нее!
Виконт молча последовал за девушкой и, остановив ее у двери и осторожно коснувшись предплечья Кэсси, сказал мягким тоном:
– Прошу вас, Кэсси, еще четверть часа, и я сам отвезу вас домой на лошади.
– Я хочу домой, – последовал упрямый ответ.
– Я знаю, я напугал вас, однако вы должны знать, что это была прискорбная случайность, и я совершенно не желал обидеть вас.
Кэсси взглянула прямо в глаза своему учителю, и тот заметил, что ее прекрасные почти синие глаза были полны слез.
– Я хочу домой! – с надрывом прошептала она.
Этот шепот заставил виконта осознать, что она не желала более оставаться с ним наедине, поэтому он молча провел Кэсси до парадных дверей, принес девушке повторные извинения за свое недостойное поведение и выявил надежду, что она простит его и обязательно придет на завтрашнее занятие. Ничего не сказав, девушка покинула дом и пошла по дорожке, извивающейся среди зеленого грина, а затем перешла на бег и стремительно побежала прочь из поместья, решив, что никогда теперь не придет к этому «лорду с лошадкой», потому что он перестал быть добрым.
Следующим днем, не находя покоя, виконт Уилворт ходил по кабинету и ждал прихода Кэсси. Но она не пришла, к тому же, посещение Риверсхольда и общение с виконтом больше не прельщали обиженную девушку, поэтому, сказав Кэтрин, что она направляется на занятие, Кэсси окружным путем побежала на реку, где целый день играла с детьми. Отсутствие ученицы огорчило и встревожило виконта, но он понимал, что в этом была его вина, и, чтобы иметь даже ничтожный шанс на прощение, он послал Кэтрин записку, в которой просил ее повлиять на сестру и растолковать ей, что не желал принести ей ни обиды, ни слез. Также он поинтересовался у Кейт, почему Кэсси оставалась безграмотной, и выявил настоятельную просьбу прийти в поместье и привести с собой младшую сестру, однако, чтобы это случилось не благодаря шантажу книгой.
Получив записку виконта Уилворта, Кэтрин слегка рассердилась и на Кэсси, и на него самого. Однако в тот же день, ближе к вечеру, пришло письмо от Кристин, в котором та сообщила о том, что через месяц состоится ее свадьба с Генри и что сестры должны обязательно приехать в Лондон, чтобы поддержать ее в этот волнительный день, и оно усмирило возмущенный дух старшей Глоуфорд.
Привести Кэсси в Риверсхольд оказалось делом непростым: напуганная и обиженная, она капризничала и плакала, не желая идти в поместье. Потому как виконт попросил Кэтрин не использовать метод шантажа, она уговорила младшую сестру пойти на занятие, пообещав прочесть этим вечером не одну, а целых две сказки. Выманив у сестры это обещание, Кэсси успокоилась и позволила отвести себя в Риверсхольд, но там была замкнута, отказывалась беседовать с виконтом и выполнять упражнения.
– Кэсси, дорогая моя девочка, искренне прошу вас простить мое поведение на нашем последнем занятии. Я обидел вас, и чувствую себя нехорошо, а ваше молчание приносит мне еще большую горечь, – вновь извинился виконт, пытаясь отогнать негативное отношение ученицы и ее страх перед ним.
– Вы накричали на меня, как ваш злой садовник! – буркнула на это Кэсси и надула губы.
Это были первые слова, сказанные девушкой виконту за этот день.
– О, нет, что вы… – поспешил, было, оправдаться виконт, но, понимая, что Кэсси уже создала в своем детском разуме свою версию событий, решил исправить ситуацию не пустыми извинениями, а более действенным способом. Ему невыносимо было знать, что милая Кэсси была обижена на него и не желала общаться с ним. – Что я должен сделать, чтобы вы простили меня?
Кэсси отвернула от него лицо и стала демонстративно рассматривать красивые картины, украшающие стены кабинета, в котором они занимались.
– Кэсси, прошу вас, ответьте мне, – мягко окликнул ее виконт.
– А у вас… А у вас есть еще книги? – вдруг смущенно спросила Кэсси, с надеждой посмотрев на него.
– У меня много книг. Какие именно вас интересуют? – улыбнулся виконт, радуясь тому, что она все же решилась на беседу с ним.
– С животными, – ответила девушка, и ее глаза загорелись огоньком предвкушения. – С большими картинками… У вас такие есть?
