Бесконечный список того, что можно было бы изготовить у себя заблаговременно и за гораздо меньшую цену!
Фирма «Вестингауз» получила почти 41 миллион долларов, а поставила к 1918 году только чуть больше миллиона винтовок, причем в Россию отправили меньше восьмисот тысяч. «Ремингтон» изготовила 840 тысяч винтовок (55% заказа), изрядно обогатив себя, получив деньги вперед. С пулеметами ситуация получше – заказ на «картофелекопалки» системы «Кольта» американцы выполнили полностью, и по цене 650 долларов за станковый пулемет. Ручной «Льюис» стоил на сотню больше, но выполнили две трети заказа. С пистолетами «Кольта» та же петрушка – заказ на сто тысяч штук был сорван, поставили лишь 47 тысяч штук. С трехлинейными винтовочными патронами получилось совсем плохо – с миллиардного заказа удалось выполнить едва половину, и то лишь в семнадцатом году, когда ситуация на фронте стала принципиально иной – теперь русская армия не желала сражаться.
Каппель тяжело вздохнул – американцы свое всегда урвут… вместе с чужим. Вот и сейчас согласились отправить сто тысяч винтовок оставшихся от «русских заказов» (еще сто тысяч были отправлены генералу Деникину в прошлом году). По весьма льготной цене в 12 долларов, ибо война закончена, и девать оружие куда-то надо. А заодно предложено купить те же «Льюисы» и пистолеты «Кольт» из прежних поставок. И отдельно приобрести ручные пулеметы «Браунинга» - тут цена немного «кусалась», но не сильно.
«Россия уже оплатила это оружие, а эти дельцы норовят содрать с нас еще одну шкуру. И деваться некуда – придется платить, хорошо хоть что все расходы по переделке и доставке американцы берут на себя. Еще бы не делать уступку! Если русские закупили не то, что по двойной цене - уже чуть ли не по пятикратной стоимости. И ничего тут не сделаешь, ваше высокопревосходительство – производство ими нашего оружия уже давно оплачено по самой высокой таксе. Закупать у англичан и французов, и тем более у японцев, будет накладно для казны, потому американцы нам от щедрости своей четверть повторной цены скинули. За уже купленный товар!»
Владимир Оскарович еще раз внимательно и бегло пробежался глазами по листку бумаги, изучая предложенные поставки и прекрасно понимая, что производство стрелкового оружия в САСШ за годы минувшей войны давно полностью оплачено русским золотом…
Кемь
Правитель Российского Северного Края
генерал-лейтенант Миллер
- Молодо-зелено, учить еще меня будут…
Негромкое ворчание за последние две недели стало для Евгения Карловича привычным делом, хотя стариком себя, на 53-м году жизни он никак не ощущал. Отплывая из Архангельска, к которому подходили большевики, генерал Миллер рассчитывал, что на том жалком огрызке Архангельской губернии из двух не самых больших уездов, проблем будет меньше. Но по здешним меркам! Принятым в Европе меркам, сюда влезла бы вся Прибалтика со всеми тремя «независимыми республиками». Да еще осталось бы достаточно места для Бельгии с герцогством Люксембургом и княжеством Монако и Андоррой целиком, да и место для Лихтенштейна осталось.
Святая наивность!
Проблем оказалось чуть ли не больше, одни только местные карелы, уже открыто поддерживаемые финнами, за которыми стояло правительство (иначе к чему посылать в Ухту своих представителей и армейских офицеров), своим неприкрытым сепаратизмом истрепали нервы. Большевики все же соотечественники, а эти обнаглевшие чухонцы уже отрывают русскую землю кусками, как голодные собаки, и глотают не жуя.
Правительство в Хельсинки открыто игнорировала границу тех семи губерний Великого княжества Финляндского, которые были определены законами Российской империи с большими прирезками в пользу чухонцев. Достаточно вспомнить Выборг с большей частью Карельского перешейка, отвоеванный Петром Великим у шведов. Теперь город стал называться Виипури – «подарок» императора Александра Благословенного, щедро омытый русской кровью при многих войнах и штурмах со времен Господина Великого Новгорода, стал полной финской собственностью.
«Белые» финны под командованием генерала барона Маннергейма (хорошо знакомого Евгению Карловичу по службе в императорской армии, благо были ровесниками) к лету 1918 года полностью покончили с «красными» одноплеменниками. Вышибив частью в русскую Карелию и на Перешеек, поближе к Петрограду, но в большей массе просто истребив красную заразу, начисто вырезав под корень не только всех местных коммунистов, но и русское население Выборга. Затем, пользуясь междоусобицей, творящейся у соседей неразберихой, финны добровольческими отрядами (правительство Суоми сделало вид, что самоустранилось от сего предприятия) вторглись в Восточную Карелию, предприняв поход на Олонец и дойдя до реки Свирь.
Прошлым летом генерал Миллер впервые испытал, как это ни странно, определенную гордость за соотечественников – красные ввели в Ладожское озеро боевые корабли и высадили на берег десант, одновременно атакую столицу Олонецкой губернии, и при этом успешно отбиваясь у Онежского озера от отряда генерала Скобельцына. Финны большевицкого натиска не выдержали, и во главе со своим майором Пауло Тайвела бежали за административную границу, а красные вступать на территорию Финляндии не стали, опасаясь вызвать конфликт с этой страной. И, как следствие, войну на два фронта за Петроград, на который с запада начали наступать из Эстонии войска под командованием героя штурма Эрзерума, генерала Юденича.
Однако в руках западного соседа остались Реболы и Поросоозеро, русские волости, которые финны заняли своими войсками два года тому назад. Правительство Чайковского попыталось было договориться по-хорошему, но миссия бывшего командующего Северной армией генерала Марушевского в Хельсинки, где он вел переговоры с бароном Маннергеймом, оказалась безрезультатной. Финны отказались от совместных действий с русскими белогвардейцами, волости не вернули (места там глухие, дорог практически нет и наступление от Петрозаводска крайне затруднено). Адмирал Колчак как Верховный Правитель России, блюдя интересы бывшей империи, наотрез отказался признавать независимость Финляндии, чем совершил, на взгляд Евгения Карловича, огромную ошибку.
Теперь финны решили за все отыграться, если не с красными, то с белыми русскими. В пяти западных волостях беломорской Карелии вот уже второй год существует самозванная «Ухтинская республика», которая выражает свои претензии на всю территорию Российского Северного Края, где карелов проживает около четверти, а число собственно финнов совершенно ничтожно, раз в сорок меньше чем русских, пара тысяч, не больше. А главная проблема в том, что сил просто нет, чтобы разогнать сепаратистов по тайге – все восемь потрепанных полков Северной армии, численностью в довоенный батальон по штату каждый, полностью задействованы против красных. И хотя бои на время затихли – красные пока не собираются продвигаться на север вдоль разрушенной железной дороги, но такой опасностью пренебрегать не стоит. В течение месяца три-четыре роты будут готовы для карательной экспедиции в Ухту, но тогда будет слишком поздно.
- Если они объявят о своей «независимости», то финны могут ввести туда незамедлительно свои войска, пусть в несколько рот. А воевать сейчас нам еще и с Финляндией, когда большевики сами могут перейти в наступление, губительное безумие! Но что делать?!
