– Мама, ты куришь?
Голосок Мило выдернул ее из этого блаженного состояния. Летиция вздрогнула, не понимая, откуда он звучит: ведь она думала, что сидит совсем одна на террасе.
– Ку-ку, мама, я здесь! – снова зазвенел радостный голосок.
– Где? – забеспокоилась она, оглядываясь вокруг.
– Здесь, наверху!
Летиция взглянула наверх и с ужасом обнаружила Мило, перегнувшегося через подоконник комнаты… Максима! Мальчуган держал в руке трубочку и пускал мыльные пузыри. Летиция вскрикнула:
– Мило! Сейчас же отойди от окна! Немедленно вернись в комнату!
Но он продолжал размахивать трубочкой, не обращая внимания на ее приказы.
Ей показалось, что она сейчас сойдет с ума. Не раздумывая, она схватила стул, на котором сидела, и бросилась к живой изгороди, разделявшей два сада. За считаные секунды она влезла на стул и оседлала верхнюю кромку изгороди. Высота изгороди была метр семьдесят, и Летиции пришлось спрыгнуть в пустоту, чтобы приземлиться с другой стороны. Она спрыгнула, не колеблясь, и через пару секунд, вся в синяках и с расцарапанными коленками, уже была в соседском саду. Не обращая внимания на боль, она ринулась к окну комнаты Максима.
– Отойди от окна и сейчас же вернись в комнату! – крикнула она сыну.
– Летиция, да что на тебя нашло? – спросила Тифэн, показываясь в том же окне рядом с Мило.
Часто дыша, Летиция глядела на подругу блуждающим взглядом.
– Ты… ты что, совсем с ума сошла? – хрипло крикнула она, ничего не соображая.
– Да не волнуйся ты так, – защищалась Тифэн. – Он просто пускает мыльные пузыри, а я стою здесь, с ним рядом. Он ничем не рискует.
От этого Летиция просто потеряла дар речи. Невыносимо развязный тон подруги ее оскорбил и встревожил. После трагедии с Максимом прошло так мало времени, а ведь он выпал из окна при таких же обстоятельствах, в том же месте и почти в тот же час… Столько совпадений сразу не могли быть случайными, и ее тревога и страх быстро переросли в гнев:
– Говоришь, ничем не рискует? После всего, что случилось, я не понимаю, как ты вообще могла разрешить Мило так близко подойти к окну!
Тифэн возмутилась, с трудом скрывая, насколько ее обидели плохо замаскированные обвинения Летиции.
– Я стою рядом с ним, – повторила она, не пряча обиды. – Я весь день от него не отходила, ни в парке, ни дома, когда мы вернулись. За кого ты меня принимаешь?
От Мило, стоявшего рядом, не укрылось ни одной детали этой короткой перепалки. Он переводил глаза то на Тифэн, то на мать, не говоря ни слова. Летиция это заметила и, боясь напугать сына, быстро смягчила тон:
– Прости меня. Я просто испугалась. Мне показалось, что снова вернулся тот же кошмар, что и тогда.
Тифэн смотрела на Летицию, заранее заняв оборону, словно сомневаясь, принимать извинения или нет. Сверху, из окна, она разглядывала подругу, опустив глаза, а та старалась держать голову высоко поднятой, чтобы не утратить контакта. Наконец, сведенное обидой лицо Тифэн смягчилось, не утратив, однако, настороженности, и на нем появилась грустная улыбка.
– Мне жаль, Летиция. Это моя вина. Надо быть внимательнее.
Замешательство обеих женщин еще несколько секунд висело в воздухе, и за это время ни одна, ни другая не сказали ни слова, а Мило, похоже, вздохнул с облегчением.
– А что… а что вы делаете в комнате Максима? – спросила Летиция.
– Я сказала Мило, что он может взять несколько игрушек, если хочет.
Летиция была ошеломлена таким невероятным великодушием.
– Ты… ты уверена?
– Мы с Сильвэном много думали… нам не хочется походить на тех родителей, которые годами сохраняют нетронутой комнату умершего ребенка и делают из нее мавзолей… Сильвэн со мной согласен: мы обязаны бороться за жизнь. Мы хотим, чтобы игрушки Максима пригодились и другим детям, и чем скорее, тем лучше. Я уверена, что он бы этого хотел. В любом случае мы уже забрали из комнаты все, что хотели бы сохранить. Жизнь продолжается, Летиция, и мне пришлось это принять. Мило может взять все, что захочет, у него приоритет. Мы сейчас как раз выясняем, что он возьмет. Давай к нам!
Летиция не могла опомниться. Такая примечательная и неожиданная реакция подруги ее просто оглушила, ее восхитило, как быстро Тифэн обрела силы после потери ребенка.
– Иду к вам! – крикнула она, наградив подругу восхищенной улыбкой.
Она присоединилась к ним в комнате Максима. Едва войдя, она вздрогнула от дурного предчувствия: в комнате ничего не изменилось с того вечера, как… Быстро отогнав видение распростертого на террасе маленького тельца, Летиция прижала к себе сына с радостью и, что греха таить, с облегчением.
Остаток дня они провели вместе. Мило выбрал радиоуправляемый подъемный кран, с которым они с Максимом много играли. И еще грузовик, пазлы, коробку лего, несколько книг и конструктор. Потом все спустились вниз, и Мило занялся своими новыми приобретениями, а Тифэн и Летиция – своим любимым делом: поболтать за чашечкой кофе.
Мило и Летиция вернулись домой в шесть часов.
* * *
Позже вечером Тифэн рассказала Сильвэну о дне, проведенном в компании Мило, об эпизоде у окна и о том, как испугалась Летиция.
– Ну и к какому выводу ты пришла? – спросил Сильвэн, когда она кончила рассказывать.
– А к такому, что ради спасения своего сына ей понадобилось пять секунд, чтобы оказаться в нашем саду, – ответила она, не сумев сдержать слезы.
Медицинская карта
6–7 лет
В этом возрасте у детей меняются зубы. Сколько зубов выпало у вашего ребенка?
Три зуба: два верхних резца, под ними частично прорезались новые, и один из нижних клыков. У М. очаровательная беззубая улыбка!
Чтобы день прошел хорошо, ребенку необходим полноценный завтрак. Что ест на завтрак ваш ребенок?
Зерновые хлопья в шоколаде, обычно одну миску, иногда кусочек хлеба с медом. М. всегда ест с аппетитом и за завтраком, и за обедом, и за ужином.
Отметки врача:
Вес: 20 кг 100 г. Рост: 119,5 см.
Глава 33
Судя по округлости форм, детский психиатр Жюстин Филиппо была женщиной добродушной. На ней ладно сидело цветастое платье в весенних тонах, и она и не собиралась скрывать свой возраст – без малого пятьдесят три, – а даже им гордилась. По всей очевидности, ее начавшие седеть волосы никогда не знавали краски, как и лицо – макияжа. Темперамент ее вполне соответствовал внешнему виду: веселая и полная тепла, она не обременяла себя какими-то там уловками и всегда думала именно то, что говорила. Но это не означало, что она говорила то, что думает. Жюстин Филиппо по опыту знала, что не всякую истину надо озвучивать, а уж в ее профессии на то, чтобы выудить истину, иногда уходили годы.
