Когда он поцеловал ее, раздались громкие крики «ура» и стук в окна. Они сделали вид, что не замечают шума, и продолжали целоваться. Когда Нина и Себастьян наконец посмотрели в сторону бесноватой толпы, то увидели Билла, Мэдди, Питера, Джейн и Маргерит – они громко кричали, махали, зазывая их, а Марсель показывал в окно бутылку шампанского.
– Кажется, это нас зовут, – сказал Себастьян и, обняв ее, повел к дверям кондитерской.
– Тост, – сказал Марсель несколько минут спустя с редкой на его лице улыбкой. – За Нину и за кондитерскую «У Нины».
– За Нину и за кондитерскую «У Нины», – хором повторили остальные.
Эпилог
Веселые громкие крики усилились, когда Нина покрыла последнюю профитроль глазурью из темного шоколада и закрепила ее на вершине пирамиды. Крокембуш получился поразительный: наполненные кремом заварные булочки выписывали спирали, перемежались профитроли с наполнителями из клубничного и простого крема, с глазурью из темного и белого шоколада и украшенные половинками ягод клубники, похожими на сердечки.
Сегодня было последнее занятие, отложенное с прошлой недели. И какая же это была неделя!
Она отступила, почувствовала, как рука Себастьяна ложится ей на плечи, тянет ее к нему. Он мимолетно целует ее в шею, в то самое место, откуда, как он узнал, мурашки расходились по всему ее телу, заставляя Нину извиваться. За прошедшую неделю он многое узнал про нее, и о большей части нельзя говорить прилюдно.
– А ну, прекратите лизаться! – прокричала Мэдди, облизывая белый шоколад, после чего она бочком приблизилась к Нине. – У этого человека съехала крыша. Он хоть разик отходил от тебя за эту неделю?
– Если не считать поездки домой на ферму, то нет. – Нина не могла сдержаться – она вся светилась. – Не могу поверить, что он это сделал.
– И с твоим братцем все уладилось?
– Да, слава богу. К счастью, Ник уже начал приходить в себя. Я думаю, моя мама с ним поговорила. Но еще я думаю, Ник теперь искренне одобряет наши отношения. Немного ревнует, чтобы не сказать большего. – Нина запнулась. – Я бы сочувствовала Себастьяну, если бы… он потерял Ника.
– Но, – Мэдди толкнула ее локтем в бок, – он был готов к этому, а, по моим стандартам, это немало.
– Но я не была готова. – Она посмотрела на Себастьяна, который нежно поддразнивал Маргерит, а та с доброй материнской улыбкой на лице замахивалась на него кухонным полотенцем. – Себастьяну нужны люди, просто он не всегда это понимает.
* * *
– А теперь немного шампанского, – приказным тоном потребовала Маргерит у Марселя и принялась ставить на поднос застывшие в ожидании фужеры.
Марсель умело наполнял бокалы, а все ждали, стояли вокруг величественной кондитерской башни, которая стала результатом совместных усилий. Они обменивались идеями, и Нина предложила чередовать профитроли через одну по наполнителю, Мэдди настаивала, что наполнителем должен быть «волшебный» клубничный крем Нины, Билл хотел белый шоколад, а Маргерит темный, а Питер и Джейн голосовали солидарно за клубничные украшения.
Себастьян, стоя против нее, поднял свой фужер.
– Я хочу произнести маленький тост за всех вас. Не тайна, что у меня не было намерений сохранять кондитерскую, и я не знаю, кому из вас известно, что вообще-то я не хотел вести никаких занятий. – Мэдди разгневанно охнула, Маргерит проговорила «ай-ай». Он одарил Маргерит обаятельной улыбкой и подмигнул Мэдди. – Но познакомиться с вами, увидеть, какую роль стала эта кондитерская играть в вашей жизни, это, я вам скажу, большая честь. – Он криво улыбнулся. – Я не часто признаю, что бываю не прав, но… но я хочу всех вас поблагодарить за то, что показали мне волшебство этого места. И за всю работу, что вы проделали. А больше всего я хочу поблагодарить Нину, которая столько сил отдала этому делу. – Он улыбнулся ей, глядя на нее таким пронзительным взглядом, что у нее немного закружилась голова. – И еще я благодарен ей за то, что она вернула мне часть моего прежнего «я». – Он помолчал, проглотил комок в горле. Пауза еще немного продлилась и закончилась, когда он обрел способность говорить. – Одна мудрая женщина сказала мне, что найти свою половинку все равно что вставить последний фрагмент в пазл. – Он посмотрел в сторону Джейн. – И она была права.
Глаза Нины широко распахнулись, и она одними губами проговорила «когда», обращаясь к Джейн, которая посмотрела на нее с безмятежной улыбкой, взяла под руку Питера и притянула его к себе.
Себастьян подошел к Нине, остановился, голос его понизился, и Нина услышала в нем ту очаровательную дрожь, от которой по телу бегут мурашки. Замерев на короткое мгновение, он уставился на нее пронзительным взглядом.
– Нина, ты – фрагмент пазла, который делает меня полным.
Все вокруг замутилось в глазах Нины, кроме дорогого, знакомого лица Себастьяна, а вокруг них она слышала только громкий восторженный свист, крики «ура», звон бокалов. Он наклонился, прикоснулся губами к ее губам, прошептал:
– Я тебя люблю.
Она смогла только беспомощно улыбнуться в ответ, потому что готова была расплакаться в любую минуту. Она прижала ладонь к его груди, он накрыл ее своей, а свободной рукой поднял фужер.
– За нас.
Эти простые слова прозвучали обещанием.
– За нас, – прозвучали эхом ее слова. Она все еще улыбалась, как дурочка.
Он прикоснулся к ее губам краешком фужера.
– Я люблю твою улыбку. И… – Наклонив голову, он с неожиданным удивлением на лице шутливо прорычал: – Я требую, чтобы ты вернула мне фотографию.
– А я подумала, ты не заметил ее исчезновения, – хихикнула Нина в ответ, чувствуя легкость на сердце и необыкновенное счастье.
– Конечно, заметил, это моя любимая фотография с тобой, – сказал Себастьян, а потом добавил таким знакомым хрипловатым голосом: – Только это и поддерживало меня все десять лет.
После этого она почти заплакала, но, к счастью, долгий нежный поцелуй оказался идеальным способом вернуться к жизни.
Благодарности
Каждый год мои друзья Шейн и Дженни О’Нил организуют викторину и лотерею для сбора средств в помощь «Обществу Альцгеймера», и в этом году первым призом в лотерее было использование имени победителя в моей следующей книге. Представьте мое удивление, когда я узнала, что выигрывающий билет принадлежит сидевшей рядом с мной паре из нашей команды участников викторины! Огромное спасибо Питеру и Джейн Эшман за то, что подарили мне свои имена. Мне хочется думать, что я дала им повод для гордости и они согласны с тем, что Питер и Джейн из книги так же милы, как и настоящие.
Особая моя благодарность моей прекрасной подруге Элисон Хед – она купила мне самую замечательную книгу о парижских кондитерских, которая была абсолютно незаменима в моей работе, в особенности когда я планировала мою исследовательскую поездку в Париж. Я должна поблагодарить моего героического мужа Ника, который сопровождал меня в десятках кондитерских в центральной части Парижа и ни разу не пискнул, тогда как (думается мне) он бы предпочел этому добрую баночку холодного пива.
