– Какую роскошь? – спросила Нина спокойным обреченным тоном, сердце ее переполнилось ощущением страха. Неужели она и вправду хочет знать, что Себастьян думает о ней?
Он посмотрел на нее быстрым, мимолетным взглядом. Она плотно сжала челюсти и встретила его взгляд в полной готовности, с поднятым подбородком.
– Ну… ты знаешь. У тебя всегда есть семья, на которую ты можешь опереться. Они всегда рядом, готовы помочь тебе собрать осколки, если что-то пойдет не так. Я что хочу сказать: ты смогла оставить все свои обязанности на ферме и приехать сюда. Верно? Потому что ты знала: твоя мать и невестки возьмут на себя твои обязанности. Ты не занимаешься бухгалтерией, потому что это делает кто-то другой. Ты бросила школу кейтеринга.
– У меня развилась фобия, – запальчиво сказала она.
Себастьян вскинул бровь.
– Или ты просто не очень этого хотела. Тут нет ничего стыдного. Это не для всех, и это тяжелый труд.
– Я не боюсь тяжелого труда.
– Я и не говорю, что ты боишься, я говорю, ты не очень этого хотела, а то, что ты не закончила курсы кейтеринга, не имело значения, потому что за твоей спиной стояла твоя семья, готовая позаботиться о тебе. Я только хотел сказать, что не все из нас имеют такую роскошь. Мне пришлось учиться, осваивать бухгалтерию, хотел я этого или нет. И, кстати, мне пора возвращаться. Сегодня я отвлекся совсем некстати для меня. Я пытаюсь запустить два ресторана, прежде чем займусь этим бистро, вот почему мне необходима уверенность, что в твоем лице я имею надежную опору.
Нина ощетинилась, она была потрясена и уязвлена его комментарием и в ответ смогла только сказать:
– Ты можешь на меня положиться.
Неужели он действительно был о ней такого мнения? Избалованная принцесса, зависящая от семьи. Она с трудом подавляла так и просившиеся на глаза слезы. Нет уж, она не даст ему такой радости – он не увидит ее слез.
– Отлично. – Себастьян посмотрел на часы. – Следующие десять минут мы посвятим тому, что мне нужно от тебя к следующей неделе, а потом – в отель.
Глава двадцатая
Неделя промчалась – Нина и оглянуться не успела, она день за днем совершенствовала свои эклеры. Она все еще размышляла над тем, что сказал ей Себастьян, неужели ей и правда никогда не было нужно доводить начатое до конца? Марсель продавал эклеры с той же скоростью, с какой она их производила, что было очень кстати, иначе Нина бы не знала, куда их девать. Что там сказала Маргерит? Совершенство в практике.
Они только что завершили четвертый урок, посвященный наполнителям и тому, как добавлять и использовать различные пищевые добавки. День стоял превосходный, солнечный, и никто особо не расстроился, когда Себастьян спросил, не будут ли они возражать, если сегодня занятия закончатся пораньше. Ему нужно было встретиться с архитектором. Возникла какая-то проблема с капризным дымоотводным каналом.
– Меня это вполне устраивает, – сказала Маргерит. Она села на стул и пыталась втиснуться на единственное место, где на уличный столик не попадали солнечные лучи. – Сегодня на кухне было жарковато.
– Меня это более чем устраивает, – сказала Мэдди. – Мне никак не удается освоить премудрости сбивания крема, я постоянно боюсь, что пропущу точку невозврата.
А Нину это устраивало, потому что пребывание Себастьяна в кондитерской могло закончиться ее разоблачением – он мог узнать о продаже ее эклеров и об увеличении потока покупателей. Она сомневалась, что его эти новости порадуют.
Пришел Марсель, чтобы выслушать заказы, хотя уже и без того успел выучить их предпочтения.
– Зонта от солнца к этому столу у вас наверняка нет? – спросила Нина, видя, что Маргерит немного не по себе под солнечными лучами.
Марсель посмотрел на пожилую даму и нахмурился.
– Где-то был.
Мэдди вскочила на ноги, глаза ее засверкали.
– Мы не проверяли другие кладовки.
Нина понуро проговорила:
– Да, денек сегодня и в самом деле жаркий.
– Идем, – сказал Марсель.
– Не возражаете, если и я пойду? – спросил Билл. – Я сейчас делаю ремонт в доме и ясно вижу, насколько наши дома отличаются от французских. Хотел бы посмотреть, есть ли тут какие-то оригинальные решения.
Наверху они трое разделились – каждому досталось по кладовке. Нина вошла во вторую дверь по коридору и, перейдя через порог, тут же остановилась. Пол был завален чем-то, завернутым в полиэтилен. Она, заинтригованная, развернула один из свертков, в нем обнаружилась белоснежная камчатная скатерть, а к ней жесткие накрахмаленные салфетки из того же материала. Она протянула было руку к следующему свертку, но услышала голос Мэдди, зовущий ее:
– Нина, Нина, скорей сюда, ты должна это увидеть.
Она поспешила в соседнюю кладовку и увидела Мэдди и Билла – они усмехались и показывали на пол.
– Посмотри, что мы нашли.
– Боже мой! – Нина прикрыла ладонью рот, они, все трое, уставились на монстра из стекла и хрусталя, распростершегося на полу, как осьминог. – Это удивительно. Наверно, та самая люстра, о которой говорила Маргерит.
– Мы должны ее повесить, – сказал Мэдди, как обычно, сразу же проникшаяся энтузиазмом.
– Сначала ее нужно почистить, – сказал Билл, гладя пальцами большую хрустальную подвеску.
Нина смотрела на люстру, а та, пусть даже и грязная, сверкала в солнечных лучах, проникающих сюда через окно.
– Это… – Она села на корточки рядом с люстрой, провела пальцами по кромке хрустальной подвески – одной, другой, третьей. Люстра была великолепная даже в таком виде – пыльная, грязная, лежащая на полу. – Я даже не знаю, сможем ли мы ее поднять. – Но люстра была так красива, и Нина знала: они должны попробовать.
– Что скажете, Билл? – спросила Мэдди.
– Это мне напоминает сцену из «Дуракам везет»
[52]. Пока мы ее не уроним, все будет отлично. Посмотрите-ка на пол. Похоже, это место крепления. Я думаю, эта комната ровно над тем местом, где и висела люстра. Может быть, позвать сюда Питера?
Билл и Питер долго размышляли, почесывали головы, обменивались идеями и, наконец, сошлись на том, что возврат люстры на прежнее место потребует трудов, но не геркулесовых. Они решили, что должны еще обдумать это дело, а для этого им нужно отправиться в ближайший бар и обсудить проблему за литром или двумя лагера.
Маргерит, которая оставалась внизу с Джейн, пришла в восторг, узнав, что люстра обнаружилась, а Марсель бродил по залу с выражением кота, угостившегося сметанкой.
– Ее придется чистить, – сказала Нина, повторяя слова Билла и возвращаясь с Мэдди за стол. К счастью, солнце переместилось, и на стороне Маргерит появилось достаточно тени, а кроме того, от радости, что обнаружилась люстра, все тут же забыли о поисках зонта от солнца.
