* * *
– Кофе? – спросил Марсель, стоя в дверях и держа в руках чашку, над которой поднимался пар. В этот момент Нина набирала текст сообщения для Себастьяна с заверениями, что к завтрашнему утру все готово.
Нина принюхалась, посмотрела в направлении, откуда исходил великолепный запах, и вздохнула. Последние три часа она наполняла эклеры и покрывала их глазурью, а теперь была более чем готова к перерыву. Нина расставила на одной из подставок отобранные эклеры, сделав это просто ради собственного удовольствия, ей хотелось посмотреть, как они выглядят. Эклеры все еще оставались кривоватыми, но ее прогресс был очевиден.
– Огромное спасибо, Марсель. – Каковы бы ни были его недостатки, кофе он готовил фантастический и был хорош, как поставщик регулярных кофеиновых инъекций. Она надеялась встать у него на пути, но как только она взяла чашку из его рук, он метнулся в обход нее, словно проворная озорная обезьянка.
– Нет, Марсель.
– Но они выглядят даже лучше, чем те, что вы сделали в прошлый раз.
– Да нет же. Ну, может быть, немножко.
– Отлично. – Он взял подставку.
– Нет! Вы не можете их продавать. Я их обещала Мэдди. Для других студентов.
– Почему нет? Вы их готовите. Людям они нравятся. Они за них платят.
– На самом деле они не так уж хороши.
Марсель быстро откусил кусочек от одного из эклеров и закрыл глаза, на его лице появилось выражения наслаждения.
– Великолепно. Ах, это очень, очень хорошо. – Он посмотрел на нее одобрительным взглядом. – Нет, эти просто хороши. Шоколад и кофе. И вид идеальный. Вы хорошо поработали. – В его устах это и вправду было немалой похвалой.
Маленькая капля счастья разлилась теплом по ее груди.
– Вы правда так думаете?
– Я знаю. – Марсель откусил еще немного эклера и на сей раз закрыл глаза. – Да, прекрасные вкусовые ощущения. Горечь кофе и темного шоколада, под которыми проступает вкус сладости. У вас чутье.
– И все равно вы не должны их продавать, – неуверенно сказала она. – Я собиралась отдать их Мэдди для ее соседей.
– Фуууу, они слишком хороши для этого. Почему их не продать?
Она стрельнула в него косым заговорщицким взглядом.
– Потому что Себастьян не знает.
– Фуууу, – сказал Марсель с не допускающей возражений ухмылкой. – Ему все равно.
– Но я просто набиваю руку, они не для продажи.
– Но клиенты хотят их покупать.
– Что за клиенты?
– Американская пара приходила специально за ними, а еще они посоветовали прийти к нам постояльцам отеля тут за углом. Слава распространяется быстро.
– Довольно медленно. Не думаю, что четыре человека – это уже толпа.
Марсель, пожав плечами на типичный французский манер, прошествовал мимо нее и выгрузил последнюю порцию на подставку, а когда вернулся за второй подставкой, она встретила его негодующим взглядом. Теперь ей предстояло разобраться с последствиями своих кухонных игрищ.
Уборка была в самом разгаре, когда зазвонил ее телефон.
– Мне нужно, чтобы ты проверила сахарные термометры и убедилась, что все они работают.
– Извини. Доброе утро, Себастьян, как твои дела? Как нога?
– Сахарные термометры, – раздраженно проговорил он. – Ты их сможешь найти? В идеале нужен один цифровой. Они более простые в использовании.
– Не помню, чтобы я что-то такое здесь видела.
Впрочем, Нина понятия не имела, что она ищет.
– Мы готовим макароны, а для них очень важно, чтобы сахарный сироп имел определенную температуру. Если ты не найдешь, то тебе придется купить несколько штук.
– Хорошо. Потому что у меня для этого куча времени. Ведь занятия завтра.
– У тебя целый день. Или у тебя были на него другие планы? Забавно, я-то считал, что ты работаешь на меня.
– У меня сто лет уйдет, чтобы в кухне прибраться, прежде чем я начну готовиться к завтрашнему дню, – сказала она, глядя на столы, засыпанные мукой, залитые кремом – следами ее экспериментирования.
– Почему?
Она прикусила губу. Опа. Он, конечно, понятия не имел, что раковина завалена сковородками, мисками, на столах разбитая яичная скорлупа. Приготовление заварного теста – дело грязное, в особенности если у тебя нет персональной уборщицы, которая следом за тобой наводит чистоту.
– Ты… Ты знаешь. Я решила прийти и сделать здесь хорошую весеннюю уборку.
– Можешь оставить уборку и отправляться за сахарными термометрами. Увидимся утром.
Ответить она ему не успела – он отключился.
«Напыщенный дурак», – пробормотала Нина себе под нос.
Глава восемнадцатая
Дверь резко и с хлопком распахнулась, потом раздался грохот падающих костылей. Нина поспешила на шум и увидела Себастьяна, который цеплялся за дверную раму, его сумка с ноутбуком висела у него на груди, а костыли лежали у ног.
– Чертовы подпорки, – прорычал он, перепрыгивая через порог и сразу же хватаясь за край ближайшего стола. – Ты можешь подать мне костыли?
– Доброе утро, Себастьян, – проворковала Нина намеренно веселым голосом, за что получила хмурый взгляд. Ого, день обещает быть нелегким, подумала она. Она нагнулась, подняла костыли и протянула ему.
– Нина, – прокряхтел он в ответ, беря костыли под мышки и направляясь в раскачку в противоположную часть кухни. – Ты все подготовила? Желтки отделила от белков? Ингредиенты взвесила? Сахар с водой в сковороде?
– Да, – вымучила она, поборов искушение сказать: «Знаешь, я ведь умею читать». Вместо этого она добавила: – Сделала все, как ты просил, по списку. – Она оглядела кухню. Он пришел раньше, чем она ждала, но Нина не сомневалась: она скрыла все следы своих трудов в последние несколько дней. Она каким-то образом чувствовала, что ее эксперименты вызовут у него раздражение, к тому же она сомневалась, что ее непохожие один на другой эклеры будут отвечать его профессиональным стандартам.
Не сказав больше ни слова, Себастьян через голову снял сумку с ноутбуком, положил ее, а затем принялся инспектировать рабочие места, подготовленные Ниной.
– Значит, ты все же купила, – сказал он, кивая на новенькие сахарные термометры. – Цифровые. Отлично.
И, конечно, ни слова благодарности. Вместо этого он поковылял по кухне, как пес, обходящий помеченную территорию. Себастьян проверял, подготовлены ли рабочие станции в соответствии с его вкусами. Он считал невозможным не поправить деревянную ложку, не положить ее под правильным углом. он не мог пройти мимо ножа, не положив его строго параллельно сбивалке. Делать ему нечего.
– Уже почти половина десятого. Может, тебе пора сходить – посмотреть, не пришли ли гости? Проверь, все ли здесь. Не хочу, чтобы были какие-то жалобы в том смысле, что они за свои деньги не получили того, что им причиталось.
