– И как часто вы видитесь? – спросила Нина.
– Я не видела его два года. Они с женой разводятся. У них двое детей – Эмиль и Агата, но поскольку бракоразводный процесс продолжается, проблема опеки еще не решена, ему не позволяют вывозить детей из страны, а он, конечно, весь отпуск хочет проводить с ними.
– Ах, какая жалость! А ваша бывшая невестка не позволяет вам встречаться с ними?
Маргерит в изящном жесте отчаяния приподняла плечи.
– Не знаю. Мы всегда ладили. Я с ней ни разу не разговаривала, после того как Матье ее оставил. – Ее рот приобрел твердые очертания. – Он идиот. Его я не хочу видеть.
И Мэдди, и Нина испуганно вздрогнули.
– Если он мой сын, это еще не значит, что я не могу считать его идиотом. Представляете, этот глупый мальчишка убежал со своей секретаршей. Отлично, но если уж ты так поступаешь, то, по крайней мере, веди себя поосмотрительней, тем более когда у тебя есть дети. Он всегда был корыстным мальчиком. Что? У вас такой вид, будто вы осуждаете меня, будто я плохая мать. Я тоскую по детям и по Саре, его жене. Она была чудной девочкой.
– Вы не пытались с ней поговорить? – спросила Мэдди. – Если бы вы ей сказали, что считаете своего сына идиотом, может быть, вам удалось бы установить с ней дружеские отношения.
Маргерит отрицательно покачала головой.
– Мне этого с самого начала не хотелось делать, не хотела я вмешиваться, а теперь уже столько времени прошло. Не знаю… Но детей мне не хватает. С таким нетерпением жду их приезда летом, но боюсь, они меня забыли.
– Пообщайтесь с ними по «Скайпу», – сказала Нина и тут же почувствовала укол вины: сама-то она все время избегала разговоров с матерью. – Мой брат часто разговаривал с нами по «Скайпу», когда в прошлом году был в Австралии. Я думаю, ваша невестка, вероятно, будет рада услышать вас. – Тут она осознала, что Маргерит далеко за семьдесят, и, вероятно, она не владеет современными гаджетами. – А у вас есть компьютер или планшет?
– У меня есть ноутбук – сын подарил. Он мне все установил, чтобы я могла играть в бридж онлайн, – не без гордости сказала он, а потом добавила: – Но он все время сетует, что я не отвечаю на его мейлы. А я все боюсь признаться, что не помню, как их находить.
– Хотите я вам помогу? – спросила Нина. – Не то чтобы я компьютерный волшебник, но основы знаю.
– Это было бы очень мило с вашей стороны. Только он довольно тяжелый. Не могли бы вы зайти ко мне?
– Конечно. Если вы не возражаете.
– Домашних пирожных я вам не обещаю, но, может быть, вы придете на ланч в субботу. Вы обе.
– Я студентка, – сказала Мэдди. – Никогда не отказываюсь от еды. С удовольствием. И мне нужно как-то подкрепиться – все никак не могу эссе закончить, мне его сдавать через три дня, а я еще и не начинала.
– Это будет очень приятно, только… – Нина стрельнула взглядом в Мэдди, которую ничуть не хотела лишить бесплатной еды, но и злоупотреблять гостеприимством пожилой женщины ей тоже не хотелось. – Только это совсем не обязательно. Мне бы не хотелось доставлять вам кучу хлопот.
– Ты вредина, – сказала Мэдди с добродушным стоном.
– Да никаких хлопот, к тому же мне пойдет на пользу маленькая перемена обстановки – побыть в обществе двух девушек. – В ее глазах загорелись искорки. – Большинство моих соседей либо почти мертвы, либо необыкновенно скучны.
Вдруг в процессе их планирования операции «Скайп» появился Марсель, схватил подставку и удалился. Нина видела, что он понес подставку к столику американской пары, где каждому подал по эклеру.
– Он не имеет права это делать, – в ужасе прошептала она, прижав ладони к щекам.
– Он это уже сделал, – сказала Мэдди, хохотнув.
– Но они не…
– Не что? Не для человеческого стола? – принялась подначивать ее Мэдди. – А мне они показались такими классными.
Нина прикусила губу.
– Но… я… ну, ты знаешь, у меня нет квалификации или профессии.
Маргерит похлопала ее по руке.
– Я бы на вашем месте так не волновалась, милочка. Марсель перфекционист. Если бы он не считал, что ваши эклеры превосходны, он бы не стал их подавать.
– Но… – А теперь он понес подставку с пирожными другой паре! Что это Марсель надумал? Может быть, он предлагает им пирожные за счет заведения? Да, тогда все в порядке. Нельзя же брать за них деньги.
И только попрощавшись с Маргерит и Мэдди и прибравшись на кухне, она узнала, что Марсель не только взял деньги с клиентов, но продал все пирожные до последнего и настаивал на том, чтобы Нина пришла завтра утром и приготовила новую партию.
Глава шестнадцатая
Она услышала голос Маргерит в домофоне на красивых деревянных дверях, которые вели с улицы в ухоженный дворик, уставленный растениями в горшках, прорезанный гравийными дорожками, как некая разновидность таного сада
[44].
Следуя инструкциям, Нина прошла во второй дворик, к еще одним двойным дверям, где ее и встретила Маргерит.
– Доброе утро, Нина. Прошу, входите.
– Спасибо. Как у вас тут хорошо, – сказала Нина показывая на дворик. – Снаружи и не подумаешь, что тут такое чудо. Красота.
– Спасибо. – Маргерит наклонила голову и пошла вперед резвым шагом в свои изящных туфлях-лодочках на низеньком каблуке, ее светло-голубые седые волосы были идеально уложены.
– Это кресло-коляска. Мне в прошлом году заменили тазобедренный сустав, и я от этой ужасной коляски так еще и не избавилась. Я отказывалась ею пользоваться.
Если только такое было возможно, она еще выше подняла голову, огибая оскорбительную коляску и не скрывая ненависти к ней.
Хотя Маргерит и находилась у себя дома, ее одежда была безукоризненна – платье из голубого шелка, короткая жакетка с широким воротником в классическом стиле, отчего она напоминала творение Шанель. Нина похвалила себя за то, что сделала над собой некоторое усилие и надела элегантные черные брюки, а не свои обычные джинсы. Они прошли по широкому коридору, где на маленьких ониксовых столах перед большими зеркалами в золоченых рамах в высоких фарфоровых вазах стояли розы, наполнявшие воздух своим ароматом. Маргерит прошла еще через две пары высоких дверей в комнату с высоким потолком. По стоявшему здесь столу были разбросаны книги и журналы, на одном из диванов валялось что-то вязаное, незавершенное, на большом, круглом, полированном до блеска столе стояли семейные фотографии в рамочках. Там было много фотографий Маргерит и очень красивого мужчины, а еще больше снимков хорошенького мальчика в разные годы его взросления. Свежих фотографий было мало. Мальчик превратился в мужчину, стояла его фотография с невестой, было несколько фотографий младенцев, потом двух детишек явно младшего школьного возраста на знакомом облачно-голубом фоне.
