И «кореша», и переработки регулярно у нас случались, поэтому я, не особо волнуясь, включила телевизор и попала на очередную серию «Земли любви, земли надежды». Хоть и без особого интереса, но досидела до титров. Я вообще-то этот сериал не смотрю, но почему-то всех там знаю: бессловесную дурочку Марию, её злобного папашу, жгучего красавчика Тони… Дурдом, в общем.
Потом пощёлкала каналы, наткнулась ещё на какой-то фильмец. В рекламу поклевала остывшие макароны. Ну а в одиннадцать начала беспокоиться.
Ромка у меня жаворонок. В этот час он уже вовсю зевает и спать укладывается, а тут его даже на горизонте не видать. Где вот он? Да и автосервис их, по идее, работает только до восьми вечера. Если он там, то это уже не сверхурочные, а вторая смена.
Я не паникёрша, я просто из той породы людей, которые физически не способны сидеть на месте и покорно ждать вестей. Поэтому уже через пять минут я решительно шагала через двор в сторону автомастерской.
Ромку я застала, к счастью, живым и здоровым. Даже не просто живым, а крайне жизнерадостным. Он преспокойно болтал с двумя какими-то парнями. Вроде, оба тоже автослесари. Ромка говорил, что на днях его хозяин Иваныч наконец взял ещё двух помощников.
О чём они говорили — я понять не успела. Слышала только раскатистый хохот, который, впрочем, тут же смолк, едва я переступила порог автосервиса.
Все трое увидели меня и сконфуженно смолкли.
— Ну ладно, Чича, бывай! До завтра! — торопливо распрощались эти двое и сгинули.
Ромку все называют Чичей. Все, кроме его мамы и меня. Фамилия у него Чичерин — вот его и обкорнали так. Меня прямо передёргивает от этой идиотской клички, но, когда мы вдвоём, со всех сторон только и слышу: здорово, Чича! Как сам, Чича? Посмотри стойки, Чича…
Брр…
Но контрольный в голову — это совсем недавнее: «Вон Чичина невеста».
Я тогда аж закашлялась в ужасе. Ну а Ромке нормально — отзывается, не морщась.
И этим двум улыбнулся на прощание, как лучшим людям на земле. На меня же посмотрел без особой радости.
— Половина двенадцатого, — скрестив руки на груди, жёстко изрекла я.
— Мариш, ну не злись. Гляди, какого коня мне дали починить. Иваныч сказал, чтобы к утру всё было в ажуре. Ну что я должен был делать? Не отказываться же. Иваныч бы меня сразу турнул отсюда.
Я уж не стала говорить, что не велика потеря. Была бы хоть нормальная автомастерская, а то обычный гараж. А Ромка, считаю, достоин лучшего, чем горбатиться на износ без малейших перспектив.
— А нам же деньги нужны. На свадьбу копить надо, ну. Я вообще думал вначале, что всю ночь буду тут мудохаться. Но вон пацаны помогли. Мы вот только перед твоим приходом закончили. Ну, ты глянь, какая тачила, а?
Ромка с чувством, как оперный певец на длинной ноте, протянул руку к блестящему чёрному мерседесу. В автомобилях я смыслю ничтожно мало, но даже мне было видно, что это очень дорогая машина.
— Понятно. Ну ты закончил уже? Идём домой?
— Да, закончил, — отмахнулся Ромка от моего вопроса и продолжил вдохновенно: — S-класс, между прочим. Люкс. И практически нулёвый. А движок какой! А в салоне вообще красота. Шикарная тачка. Ну, погляди, Мариш…
— Да, просто бомба, — согласилась я. — Пошли домой?
— А какой у неё разгон! Зверь просто! И какой при этом плавный ход! Я бы жил в ней, чесслово.
— А я сегодня пять по педагогике получила. Последний экзамен. Закрыла сессию, между прочим, всю на отлично.
— Поздравляю, ты у меня вообще умница! Поехали прокатимся?
— Ты с ума сошёл?! — поперхнулась я.
— Почему? — не понял Ромка.
— Потому что это безумие — кататься на чужих машинах.
— Да нет же!
— Точно, нет, это не безумие. Это уголовное преступление. Называется — угон. Говорят, до пяти лет дают. Ром, ты нормальный? Мне не верится, что мы вообще это обсуждаем…
— Мариш, — хохотнул Ромка. — Ты что? Это же совсем другое! Михалыч сам сказал, мол, сделаешь всё — можешь обкатать, ну типа проверить, как да что…
— Разве так можно? — засомневалась я.
Я мало интересовалась Ромкиной работой, то есть вообще никак. И ровным счётом ничего в ней не понимала. По идее, он мог бы мне плести что угодно — откуда я знаю, так это или не так. Вот только его лихорадочно горящие глаза вызывали у меня смутные подозрения.
— Конечно! — уверенно воскликнул он. — А как иначе-то? Надо послушать, как движок на ходу работает. Надо подружить его с аппаратурой и коробкой. Другого-то способа нет.
Ромка был так возбужден, что чуть ли на месте не подпрыгивал.
— А что, просто так, без этого, не послушать? Не подружить?
— Это не то! Пойми ты, я дофига времени на эту тачку ухлопал… И там такие серьёзные люди… Если что не так будет, приедут разбираться — мало не покажется. Пойми же, мне надо… Надо мне!
— Хорошо, а до утра не подождёт? Ну очень поздно же.
— Да надо-то всего круг сделать по Юбилейному. Долго, что ли?
— Вот завтра утром и сделаешь. А сейчас пошли домой.
5
— Всегда ты так, — сразу же сник Ромка.
Ой нет, он даже разобиделся. Рывками начал сдёргивать с себя спецовку, затем комбинезон. Рабочую футболку швырнул в сторону как гранату во врага. А когда натягивал джинсы, вообще отвернул вбок лицо, полное трагизма. Нахмурился, губы поджал, ноздри раздул.
— Ром, ну что ты как маленький, ей-богу, — с укоризной произнесла я. — Обиделся… На что? Правда ведь уже поздно.
— Да ты не понимаешь! Мне надо проверить, всё ли в порядке. Утром уже за ней приедут хозяева. Нет, можно и с утра. Но кто будет проверять? Пацаны, а не я. Потому что мне Михалыч сказал прийти завтра к обеду. Разрешил отоспаться за то, что я допоздна тут возился. И когда ещё у меня будет шанс прокатиться на такой тачке? Да никогда! Я же не угнать её собрался, а обкатать! И протестировать. А ты…
Ромка так на меня посмотрел, словно он собрался в небо, а я ему крылья обломала.
