Вряд ли она на самом деле любила Блесса. Но он был лучшим шансом вырваться из домашнего кошмара.
Джексон пнул напоследок Марельена и прошипел:
– Больше ты ее никогда не тронешь.
И, не глядя на меня, вылетел за дверь.
Врачи прибыли быстро. Как же, вызов к элите элит. Я за минуту объяснила, что произошло. Ирис осмотрели и загрузили в слоттерс. Кажется, ей серьезно досталось. Ее отцу обрабатывали раны на лице, когда я решила, что мне в их доме больше делать нечего.
Джексон нашелся неподалеку. Он с сосредоточенным видом набирал кому-то сообщение.
– Я не знала, что так будет. Я бы никогда... – Случайно брошенный на экран его смартфона взгляд, и все оправдания застряли в горле. – «Кайден, я не назвал еще одного виновника. Рис Марельен. Почти родственные связи и все такое, сам понимаешь». Джексон, что ты делаешь?! Он же... ты хочешь его оговорить?
Джексон резко повернулся ко мне. В его взгляде бушевала такая буря, что запросто могла снести.
– Когда я вошел, он пинал Ириску ногами. На ней живого места нет. И он делает это не в первый раз. – Слова дошли до разума, и меня начало мутить. – Я обещал, что он больше ее не тронет. И он не тронет.
Так сразу не получилось определиться с возражениями и своим отношением к тому, что вытворял Джексон.
А потом момент был упущен.
Сообщение отправлено.
Прошло три дня.
Ирис медленно поправлялась. Я больше не рискнула сунуться к ней со своими извинениями.
Помню, в тот вечер наблюдала из окна, как маги Кайдена уводят Риса Марельена, и ломала голову, как бы рассказать обо всем Блессу. Я так и не решила для себя, правильно это или нет. Но восхищалась Джексоном, который решил за всех.
У них с кузеном больше общего, чем они оба готовы признать.
Благородство, например.
Кстати, о благородстве. Джексон разрешил и мои терзания. Как только Блесс вернулся, он пришел и все ему выдал. И Блесс... ну, не совсем одобрил, но согласился, что следовало сделать хоть что-то. Марельену бы ничего не было за избиение дочери, слишком большая он шишка. А так он в тюрьме. Все семейные капиталы переходят к Ирис, как к единственной наследнице.
Свою версию я тоже рассказала. Блесс обнял меня, поцеловал в макушку и сказал, что все время от времени совершают ошибки. Тем вечером я окончательно уверилась, что он любит меня. И принимает. Любой.
А на следующий день в прессу просочилась информация о подложных парах.
Вернее, об одной.
Нашей.
– Стремительно. Остановить не успели, – хмыкнул жених и посмотрел на меня. – Тебя все это задевает?
Я с удовольствием дожевала кусочек поджаристого утреннего тоста.
Как раз хватило времени собраться с мыслями.
– Хотя бы они честно упомянули о том, что нас признала лунная магия. – На мой взгляд, именно это имело важность. Так что... – Пожалуй, нет.
– Тогда не буду сильно трясти писак, – усмехнулся мой маг. Впрочем, тут же вновь стал серьезным. – Неж, как себя чувствуешь? Сможешь потерпеть еще дня два-три?
– Смогу. – Ни один больше камень пока не разрушился. А с родовой защитой, пусть и приходилось ее круглосуточно таскать на себе, я чувствовала себя лучше, чем без нее. – А что будет через два-три дня?
Угу, так мне и поведали.
Блесс влил в себя остатки крепкого кофе из чашки и встал из-за стола.
– Увидишь, – бросил загадочное.
И улетел по делам.
Сомнений, что он ищет для меня выход, изначально и не было. Поэтому я не нуждалась в том, чтобы вокруг меня прыгали с утешениями.
Блесс прошел за окном.
Я проводила его взглядом, восхищаясь фигурой и уверенностью, пригубила свой утренний напиток и блаженно зажмурилась.
Тишину разрушил жужжащий звук смартфона, лежащего рядом с чашкой на столе.
– Ты там как? – осторожно спросила Аниша. – Нужна терапия шопингом? Или подержать платочек, в который ты поревешь?
Про связь ирайны с островом ей неоткуда знать.
Значит, прочла новости.
– Да нормально. Жить буду.
– Если это тебя утешит, то мы с Дерреком тоже подставные.
– Ты знала?!
Серьезно? Я тут терзаюсь, считаю себя самой худшей подругой, а она изначально была в курсе?!
Нет слов.
Цензурных.
– Смотри на это с другой стороны, – не подозревая о моей внутренней вспышке, продолжила утешения моя... все еще лучшая подруга. К счастью, мое «ты знала» она отнесла к моей ситуации с Блессом, а не к себе и моим сомнениям. – Да, пары изначально подтасовали. Но ведь магия сработала! А вы, два человека, которые вообще раньше не видели друг друга, влюбились. По-моему, надо радоваться, а не киснуть.
– То есть, у вас с Дерреком тоже сработало? – Это была новая для меня информация.
– Ну да.
– Ничего себе!
Пальцы инстинктивно потянулись к лунному знаку на запястье. Погладили его.
Единственной во всех смыслах настоящей парой оказались Исашандра и Кристиан. Вот это действительно «ничего себе»!
– Ну что, ты там не ревешь?
– Нет, – заверила Анишу, чувствуя, как меня действительно отпускает. – Ты права, та церемония дала мне слишком многое, чтобы сейчас обижаться.
– Знала, что ты умница, – выдохнула моя хитрюга и заговорщицки сообщила: – Помнишь того пыльного типа из библиотеки? Он воспользовался моим советом и учредил книжный клуб!
– Его зовут Зейн, – со смехом напомнила ей.
Напряжение покинуло меня окончательно.
– Делать мне больше нечего, как запоминать имена всяких там любителей старины, – фыркнула Аниша.
Мы провисели на телефонах почти полтора часа, обсуждая магию, связавшую наши пары, общих знакомых, а потом просто сплетни и статьи из пресс-планшета. Хорошо иметь подругу. Только с появлением в моей жизни Аниши я это поняла. А то, что она знала правду и молчала... Я поступила точно так же. Хотела ей рассказать, но боялась сделать больно. Видимо, и она тоже.
День из отстойного волшебным образом превратился в один из лучших.
В определенный момент я даже развлекала себя просмотром новостей о нас с Блессом. Ничего обидного. Больше того, обсуждения мне немного льстили. Меня называли красоткой, а Блесса считали талантливейшим из магов его поколения. И, конечно же, признавали, что Луна одобрила наш союз. Вот если бы не одобрили, по мне бы хорошенечко так потоптались в грязной обуви, а так... крыть им было нечем. Хотя, думаю, большинству я искренне нравилась.
Они не в курсе, что я – ирайна.
