Тут Катя вспомнила, что был ведь еще и седьмой – их неразговорчивый сопровождающий. Она завертела головой, но нигде его не увидела. Подумала даже, что он слился цветом своего костюма со стенами, но нет, его тут действительно не было. Следующая мысль была более логичной: «огурцом» должен кто-то управлять, так что, скорее всего, человек, что их встретил, и был этим водителем – слово «машинист» в данном случае казалось не особо подходящим. Вероятно, у вагона была водительская кабина, куда вел отдельный вход.
«Огурец» тронулся с места так плавно, что ребята не сразу это заметили. Лишь когда он набрал скорость, стало понятно: «Едем». Хоть пока и оставалось неясным, куда. И было очень неприятно, что нельзя посмотреть, что же происходит снаружи. Но все-таки имелось и кое-что хорошее: на каждом столе стояли глубокие тарелки с фруктами, а также бутылочки с водой.
– А что мы стоим? – первым заговорил Ваня и уселся в одно из кресел. – Нам ехать часа два.
– Как ты узнал? – удивленно заморгала Ирина. – Или тебе этот сказал? – неопределенно мотнула она головой. – Я не слышала.
– Нет, не говорил. Мне логика подсказала.
– А ну-ка? – сел напротив него Лешка. – Поясни, не понимаю.
– Я понимаю, – сказала Наташа, усаживаясь возле другого столика. Она взяла из тарелки яблоко и приподняла, показывая его всем. – Если бы ехать было недолго, нам бы этого не дали – может, просто воду бы поставили.
– Точно! – плюхнулась на кресло напротив Ирка. – А если бы, наоборот, слишком долго, предложили бы чего посущественней.
– Да, я как раз так и рассуждал, – уважительно посмотрел на девочек Ваня.
– Есть и другие варианты, – устроилась возле третьего стола Катерина. – Например, это такое испытание – как долго мы протянем на одной воде и фруктах.
– Да ну, – заняла Катя оставшееся место. – Папа же говорил, что тестирование не навредит здоровью.
– Легкое голодание никому еще не вредило, – усмехнулась «сестренка», тоже взяла яблоко и с аппетитным хрустом впилась зубами в его румяный бок. Прожевала откушенное и добавила: – А наставники будут смотреть, кто как к этому отнесется: кто будет молча терпеть, кто заноет. И даже непонятно, что для хорошей оценки лучше.
– А как они узнают, заноем мы или нет? – спросила Ирка и сама же предположила, завертев головой: – Они что, за нами наблюдают? Камер вроде не видно.
– Это же мистики, зачем им камеры? – сказал Иван. – Здесь стены не только уши, но и глаза имеют, я уверен.
– Лучше бы они окна имели, – проворчала Катя и раздраженно провела по стене ладонью.
И тут – о чудо! – та часть стены, которой она коснулась, сделалась абсолютно прозрачной.
– Ого! – загалдели друзья. – Ух ты!
Разумеется, все тут же принялись водить руками по стене. Оказалось, что взмах ладонью в одну сторону открывал «окно», а в противоположную – закрывал его. Ширина прозрачного участка зависела от того, насколько долго не отрывалась от стены рука. Лешка даже провел эксперимент – подошел к противоположной стене вагона и сделал ее прозрачной целиком. Хотел закрыть снова, но ребята загалдели:
– Оставь! Пусть так! Будем природой любоваться.
Катя перегнулась через столик к «сестренке» и чуть слышно шепнула:
– Скажем им, что там за природа?
– Не надо, – мотнула та головой.
Катя немного подумала и решила, что так, наверное, и в самом деле будет правильней. Ребята и без того взволнованы происходящим, – зачем их еще больше нервировать? Тем более они с Катериной и сами ничего точно не знали. А потом, вдруг и это было одним из испытаний? В их положении нельзя быть уверенными ни в чем, и то, что казалось бы в обычной ситуации логичным и правильным, тут могло иметь совсем иной подтекст.
Кстати, лес за «окном» уже не был уныло одинаковым – встречались как густые мрачные ельники, так и светлые березовые рощицы, а еще живописные озерки и поросшие веселой летней зеленью холмы. Не было пока лишь видно ни одного людского поселения, из чего можно было сделать вывод, что или места здесь были совсем необжитыми и дикими, или что обитали здесь вовсе не люди, которые свои жилища никому не стремились показывать. Катя опять вспомнила о фальшивом лесе и подумала, что и сейчас мог быть похожий вариант: все, что они сейчас видят снаружи вагона, – это всего лишь симуляция, как в крутой компьютерной игре, и на самом деле никуда они не едут, а если и едут, то совсем не по этой нарисованной местности.
Катерина словно подслушала ее мысли.
– Веришь, нет? – мотнула она головой на «окно».
– Не особо, – очень тихо ответила Катя. Друзьям пока не стоило рассказывать о том, в чем они сами не были уверены наверняка.
– Мне только непонятно, к чему такие сложности, – продолжила негромкий, только для них двоих, разговор Катерина. – Ну, завезли нас в магический мир – и ладно. А зачем делать вид, что везут куда-то совсем далеко? У мистиков нет таких огромных пространств, если только где-нибудь в Сибири, в пустынях и прочих диких местах. Но здесь-то не пустыня и не тайга, повсюду вокруг люди живут.
– Может, и правда для вида, – пожала плечами Катя. – Чтобы ребята прониклись мыслью, что привычный мир остался где-то далеко. Я слышала, так иностранные языки изучают – называется «метод погружения»: ты находишься там, где вокруг только этот язык, на родном вообще ничего нет.
– И так бы все знали, что они в мистическом мире. А это уже, по-моему, перебор – не погружение, а запугивание какое-то. Вроде, смотри, ты теперь в наших руках, бежать некуда.
– Да ну, это теперь уже у тебя перебор, – сказала Катя. – А насчет огромных пространств: вдруг мистики умеют подключать какие-то дополнительные измерения? Для всех это небольшой лесок, а они сделали так, что туда и правда целая тайга поместилась.
– Кое-что похожее мистики, конечно, умеют, – подтвердила «сестренка», – но не в таких масштабах. Это знаешь сколько бы энергии потребовалось? Магия ведь тоже не из ничего берется. Если бы все было так просто, мистики давно бы в таких «дополнительных измерениях» жили.
– А как же высший мир? – снова вспомнила Катя о своем прошлом опыте. – Разве он не в другом измерении?
– Вот о нем сейчас не надо, – насупилась Катерина. – Это совсем другое. И нам туда еще точно рановато.
Катя хотела напомнить, что она-то там все-таки успела побывать, хоть и не очень долго, но промолчала, она и сама прекрасно понимала, пусть даже не столько рассудком, сколько внутренним чутьем, что высший мир – это и правда не то место, о котором стоит беспричинно вспоминать, и, конечно же, она хорошо помнила, как все в том мире выглядело – даже близко непохоже на мелькающие за окном виды. Да и чего бы им сейчас делать в высшем мире? Они же не умерли…
От этой нечаянной мысли Кате сделалось плохо, она даже испугалась, не грохнется ли сейчас в обморок. Потому что эта мысль тут же потянула за собой другую: а вдруг? Что, если поезд, в котором они ехали, потерпел крушение? И они вовсе не проснулись в отцепленном вагоне, а просто их души, освободившись от покалеченных тел, очутились в высшем мире, и там их встретил Проводник в сером костюме, вроде того самого Харона, и в данный момент перевозит их, так сказать, через Стикс…
