Нат лишь покачал головой, а потом вскочил на ноги, сверкая глазами.
─ Как будто у нас итак жизнь полна беззаботного веселья! Можно подумать, мы каждый день только и делаем, что бегаем по лесу, нюхая цветочки, и валяемся в траве…
И тут я понял, что молчать о том, что не давало мне покоя вот уже пару дней, я уже не могу.
─ Наверное, вам стоит знать о найденных мною трупах животных, ─ огорошил я парней, на секунду переставших сверлить друг друга убийственными взглядами – теперь они оба в единодушном порыве хотели убить меня за то, что скрывал. ─ Кто-то убивает зверей, и я теряюсь в догадках, какая паскуда и зачем это делает у нас под носом.
─ Что оборотни? ─ напрягся Мир и, заметив выражение моего лица, недоверчиво нахмурился. ─ Думаешь, кто-то из своих же замешан?
─ Я бы не удивился, ─ сказал Нат, вновь поникнув. ─ И наших сил будет недостаточно…
И вот мы снова вернулись к вопросу о Маше, реакция которой наверняка будет не просто бурной – она явно впадёт в шок от известия о том, что теперь точно никуда отсюда не сбежит, а наши рожи придётся лицезреть до самой старости.
─ Если она вас не простит, то я больше не буду считать вас братьями! ─ заявил Мир, тяжело шагая в сторону выхода. ─ А сейчас, прошу на выход, господа.
Ничего не оставалось, как последовать за младшим, жаждущим справедливости, и осуждающий взгляд домового, притихшего в углу, провожающий нас, я ещё долго не смогу забыть.
Но я всё исправлю.
Маша
В себя приходила тяжело, муторно.
На голове обнаружила прохладный мокрый компресс, тело казалось невесомым и одновременно ощущалось, будто в нём центнер веса, как минимум, а вот на коже чувствовала прикосновения. Мягкие, нежные, осторожные – как лучи рассветного солнца, пробравшиеся в комнату. Именно из-за них, ласково пощекотавших веки, я и открыла глаза, тут же встречаясь взглядами с Мирославом, вернее, сначала с его хмурыми, пушистыми бровями, а уже после окунулась в знакомый янтарь.
─ Утро, ─ прохрипела я, не узнавая голос. ─ Что со мной случилось?
Парень отвёл глаза на секунду, и я начала подозревать неладное, да только голова гудела разбуженным ульем. Как-то запоздало пришло понимание, что я в пижаме, но как переодевалась, в памяти не отложилось вовсе.
─ А что ты помнишь, Маш? ─ будто ступая по минному полю, спросил оборотень, нервируя меня всё сильнее.
Я прикрыла глаза, не в силах долго держать зрительный контакт, и попыталась вернуться во вчерашний вечер, а чем больше я напрягала мозг, тем больше приходило образов, о которых бы я помнить не хотела. Всё было путано, вертелось калейдоскопом бесстыдных картинок и красочных эмоций, и я поняла, что если не возьму себя в руки, сорвусь в истерику.
─ Помню, как в детстве красила деду ногти на ногах, пока он спал, ─ начала я издалека, явно шокируя медвежонка. ─ Помню, как воровала пирожки с кухни, подкармливая уличных собак… Помню, как два оборотня воспользовались мной вчера, чтобы выпытать правду!
«Дорогой дневник, кажется, моя девственность принадлежит медведю, и как к этому относиться, я не знаю…»
─ Маш, я за тебя отомстил, ─ уведомил парень, и только сейчас я заметила на его шее розовеющие следы от когтей. ─ Ты их ещё просто не видела, ─ изобразил улыбку он, а у меня даже слёз не было, когда полностью накрыло осознанием.
Попробовала подняться, и Мир удержал за плечи, помогая принять сидячее положение. Странно, что никакой боли или дискомфорта не было, но стоило мне пошевелиться, возникло чувство, будто чёртов оборотень всё ещё внутри. Вонзается в меня с неотвратимостью, пока ручища второго удерживают, и никуда мне от них не деться.
─ Скажи, что всё это неправда, ─ попросила я тихо, чувствуя, как опять накатывает старая подруга – паника. ─ Скажи, что я не попала в очередную ловушку, откуда не смогу выйти, Мир…
Судя по молчанию и тому, как заиграли желваки на скулах, я знала ещё не обо всём, но первостепенной задачей всё же было покинуть дом медведей. Вот тебе и сказочка, Машенька…
─ Маш, тебе лежать надо. ─ Парень стиснул мои плечи, словно я и правда сейчас уйду.
А я не могла лежать. Я хотела спрятаться, как в детстве, исчезнуть, и избушка в тёмной чаще казалась мне сейчас самым безопасным местом на свете, так что кое-как выпуталась из надёжных объятий, взглянув прямо на оборотня.
─ Пожалуйста, отведи меня к Источнику. Если не хочешь, сама доковыляю, но здесь не останусь, только переодеться помоги.
На его лице отразилась борьба, но он и сам понимал, что от идеи не откажусь, правда я понятия не имела, что ему придёт в голову в следующее мгновение.
─ Хорошо, но при одном условии, ─ решил Мир, и я внимательно на него уставилась. ─ Разреши поцеловать тебя.
Я смотрю на медведя, он смотрит на меня. Искра, буря, безумие… Офигей полнейший, и, видимо, только благодаря этому чувству я смогла встать без посторонней помощи.
─ А ты, значит, вежливый, да? ─ хмыкнула я, мрачно глядя на Мирослава, но и он смотрел без всякого веселья. ─ Хотя бы разрешения попросил…
Наверное, мне стоило отключить ту циничную часть меня, которая уже привыкла не ожидать от мужчин ничего хорошего, однако неожиданно мне показалось, что Мирослава я понимаю. Возможно, его тянуло ко мне, и своим внутренним чутьём я это знала, а его братья взяли и, по сути, опередили его, да ещё и как – разумеется, он хотел сравнять счёт. Впрочем, лично мне оборотень ничего плохого не сделал, так что его-то я точно не могла ненавидеть, даже если он желал получить моё внимание наравне с этими двумя. Странно, конечно, но почему-то даже не обидно.
─ Я никогда не буду принуждать тебя к чему-либо, ─ оказываясь вдруг вплотную ко мне, сказал парень, как-то по-особому бережно коснувшись щеки костяшкой пальца. ─ И другим не позволю, Маш. ─ Его дыхание прошлось по подбородку пустынным ветром. ─ Только знай, что хоть они тебя обидели, им сейчас от этого не менее хреново, ─ слегка коснувшись нижней губы, сказал Мир почти шёпотом. ─ Но поверь, ─ взгляд глаза в глаза, и я почему-то не могу отодвинуться, заворожённая магией момента, ─ что бы ты ни пережила в прошлом, это закончилось, и ничего плохого больше не случится. Веришь?
Сложно не поверить, когда на тебя так смотрят, буквально гипнотизируя, и что-то внутри реагирует, тянется к оборотню, словно я сама здесь уже ничего не решаю, а даже если бы рискнула воспротивиться, бежать было поздно. Добегалась.
─ Думаешь, стоит верить? ─ зачем-то позволяя Мирославу неспешно исследовать свою шею невесомыми поцелуями, усомнилась я.
