- Месторождения? - переспросил Макар. - А клады?
- Наверное, и клады. Принято считать, что рамка отзывается на металлы, на воду - в общем, на то, что есть в земле, но не есть земля. Как говорится, инородное тело. Даже на обыкновенные камни-валуны, которые находятся под землей.
- А на золотые цепочки? - спросил Ладошка, но старший брат так глянул на него, что тот сразу прикусил язык.
Макар поспешил закрыть Ладошкин вопрос своим:
- А сильно она вертится?
- Нет, - засмеялась мама. - Так слабенько, что постороннему человеку не заметить. Это может почувствовать лишь счастливчик. А я никогда не встречала таких людей. Это, наверное, особый дар, которым обладает один из... ну, если не из миллиона, то из тысячи - точно. Для такого человека рогулька и вправду живая.
Макар заморгал и уставился на Соню. И встретил ее ответный удивленный взгляд.
Глава VIII. ИЗБРАННЫЙ
Тяжело чувствовать себя талантливым!
Как-то папа говорил Макару, что все люди талантливы и надо лишь обнаружить, проявить свой талант. Поэтому с самого детства людей заставляют и петь, и на инструментах всяких играть, и рисовать, и исполнять какие-нибудь роли в школьном театре. Честно говоря, даже и не занимаясь ничем подобным, Макар знал, что талантов у него нет. И как-то спокойно ему жилось. Почему-то казалось, что у него талант к той профессии, которой еще нет на свете. К профессии будущего - например, космического полицейского. В будущем ведь тоже, наверное, будут мошенники и преступники, и кому-то придется выводить их на чистую воду. Чистую космическую воду.
А вот иметь талант сейчас, когда ты еще не совсем взрослый, - тяжело. Потому что постоянно надо им заниматься. Играть целыми днями на скрипке, петь-танцевать, учить тексты для школьных спектаклей... И Макар не завидовал Соне: вот обнаружился у нее талант художника, и таскается она со своим мольбертом как проклятая по всяким пейзажам... Правда, ей это нравится, но это другое дело.
И вот эта беда обрушилась и на Макара. С той самой минуты, когда он почувствовал, как в его руках шевельнулась рогулька, началась его беспокойная жизнь.
Во-первых, он постоянно испытывал такое ощущение, будто прислушивается к чему-то. Даже если никакой рогульки в руках не было. Казалось, все тело превратилось в какую-то антенну и она улавливает незримые волны и колебания. Поначалу даже нравилось, но когда это ощущение длилось час, два, три - Макар начинал уставать, и ему хотелось, мягко говоря, от этого ощущения избавиться. Правда, он сразу же нашел способ избавления: брал в руки рогульку, и она, наверное, начинала принимать все эти волны в себя.
Когда Макар рассказал о своих ощущениях Соне, та не на шутку встревожилась:
- Да ведь ты заболел! Ведь болеют не только гриппом и ангиной, есть еще много болезней, которые даже не известны человеку! Мне кажется, у тебя какое-то психическое заболевание...
- Вот лекарство, - выставил вперед рогульку Макар. - Пока я не буду выпускать ее из рук, а там посмотрим. Это я просто увлечен своим открытием, потому и волнуюсь, кажется, что прислушиваюсь. Пройдет время, наиграюсь и отвыкну от этого!
Макар старался сказать это самым бодрым тоном, чтобы Соня не волновалась. Вроде бы получилось...
- Только ты обещай никуда в одиночку не ходить, ладно? - попросила она.
Пришлось пообещать. Что ни сделаешь, чтобы сестра не волновалась!
Во-вторых, всякие отвлекающие мысли полезли в голову. Почему это у тысяч людей нет такой способности, а у тебя есть? За что такая награда? Это же не урок выучить и получить пятерку - а ни за что, совершенно незаслуженно ты награжден... Мысли эти и вопросы были, конечно же, глупыми, и Макар совершенно спокойно мог ответить на них без посторонней помощи, но почему-то хотелось поговорить на эту тему с Соней.
- А ты просто избранный, - спокойно сказала она. - Вот представь такую картину: откуда-то свысока-свысока на землю летит легкая пушинка. Ее несет ветер - совершенно непонятно и непредсказуемо, куда дунет его очередной порыв. Пушинка легкая, спускаться ей много-много времени. А внизу, на земле - много-много людей. И вдруг, в конце концов, эта пушинка опускается прямо на твою ладонь. Вот это и есть - избранный. Но есть еще много других пушинок, отличных от твоей, и они опускаются на ладони других людей. И эти люди тоже избранные, только по-другому. Так что ничего особенного в этом нет. Так мир устроен.
Макар, как всегда, с восхищением посмотрел на сестру. Вот же умеет самые сложные и непонятные вещи нормальным человеческим языком рассказать! Даже лучше, чем папа, объяснила, что такое талант. Если бы она просто назвала его "избранным", Макару показалось бы, что он такой на свете один. И он продолжал бы волноваться... А когда Соня рассказала про пушинки, совершенно спокойно стало на душе. Правда, совсем на короткое время. Потому что талант ему достался все-таки тревожный.
В-третьих, Макар просто загорелся желанием применить свой талант на практике. Ведь если он есть, не в землю же его зарывать! Даже учителя так говорят: не зарывайте свои таланты в землю. А у Макара получалось наоборот: он хотел кое-что из этой земли выкопать... Это "кое-что" находилось в усадьбе, совсем неподалеку, и когда Макар поглядывал в ту сторону, то даже потирал ладони от нетерпения.
Поначалу он тренировался. Чугун с водой, конечно, действовал на рогульку лучше всего, но потом испытаниям подверглись почти все предметы во дворе - и старое колесо с железным ободом, и ведро, и медный самовар, который они с Ладошкой нашли на чердаке. Не все чувствовала рогулька, но все-таки тренировка есть тренировка, это Макар понял. Не обязательно всегда получать хорошие результаты. Плохой результат тоже не совсем лишний.
Ладошка как привязанный ходил за братом и с восхищением следил за рогулькой. И сам иногда ее крутил. Но понять, обладает ли Ладошка такими же способностями, как у Макара, так и не удалось: не умел он прислушиваться к рогульке, крутил ее сам, и все тут.
Они подержали рогульку даже над Нюком. Хонорик задрал голову, принюхался и фыркнул по-своему: "Нюк-нюк-нюк". Наверное, обиделся, что его приняли за какой-нибудь кусок металла. Но Макар засмеялся:
- Не бойся, Нюк! Мы и так знаем, что ты - самое настоящее сокровище!
В-четвертых - и эта четвертая причина, из-за которой Макар стал волноваться, была почему-то самой тревожной, - ему показалось, что вокруг их дома стали твориться какие-то непонятные вещи. То промчится на велосипеде Ромео, кося глаза в сторону их двора. То Мишка с Гришкой усядутся на лавочке у дома напротив и торчат на ней целыми часами. То сверкнет в дальних кустах солнечный блик - а Макар знал, что такие блики отражаются от каких-нибудь стекол. От стекол бинокля, например. И самое главное, что эти блики он замечал именно во время своих тренировок с рогулькой...
Значит, за их домом установлена слежка? Этого еще не хватало! В то время, когда Макар сам хотел продолжить слежку за мальчишками, оказывается, эта компания его опередила! А в слежке кто первый начал, тот и главный. Потому что если ты под наблюдением, уже трудно поменяться ролями.
