– Головешка, ну и где была вся твоя совесть?! – едва только увидев Теодора, начала возмущаться Рейчел. Тед втянул голову в плечи, ожидая, что именно сейчас услышит. – Ты почему у Андерса столько много взял?! Зачем тебе понадобилось целых две лошади, когда ты на них совсем не умеешь ездить? А котел, а восемь одеял? А шатер на десятерых?
– Ну это, Рейчел… в общем… – попытался оправдаться Тед.
Пришлось их обоих прервать:
– Рейчел, мы к тебе строго по делу.
– Необходимо составить список вещей, которые понадобятся Головешке, когда он в очередной раз соберется от нас сбежать? Так я мигом! Котомку с продуктами, и осла под седло. Чтобы, так сказать, оболочка и содержимое, – съехидничала она.
– Нет, Рейчел. Дело настолько серьезное, что только ты и сможешь его одолеть.
Если моя жена откажется курочить последнее колье, у меня даже мыслей не возникнет попытаться ее уговорить. Прежде всего – оно у нее самое любимое. А еще бывает, что Рейчел надевает его перед тем, как исполнить супружеские обязанности. И тогда оно становится знаком – по какому сценарию все должно произойти. Я должен снять с нее одежду, оставив только колье.
– Ну и в чем оно заключается?
– Значит, так. Нам нужно вернуть Теодору храбрость.
– Насколько ее вернуть? – деловито поинтересовалась Рейчел. – В прежнем объеме или в угоду разуму поубавить примерно вполовину?
– Наполовину.
С одной стороны, тогда ее будет вполне достаточно. А с другой, она не позволит Головешке творить безумные вещи, что вкупе с его жадностью порой становится проблемой для нас всех.
– Убавлять не нужно, – покрутил головой Тед. – Желательно еще и прибавить. По возможности раза в три-четыре.
– Головешка, да куда тебе столько! – ужаснулась Рейчел. – Пойми, как и любое другое, переизбыток храбрости – это не просто плохо, а очень и очень плохо.
– Ладно, пусть будет в два с половиной, – пошел на уступки он. – Но не меньше!
Рейчел снова открыла рот, но я остановил ее взглядом:
– Хорошо, Теодор, пусть будет ровно в два с половиной раза.
Рейчел поняла меня сразу: стал бы я жениться на какой-нибудь дурочке, причем целых пять раз? Головешка может заказывать сколько угодно – и в десять раз больше, и в тысячу. Но все находится в ее руках, и потому достаточно вовремя снять перстень.
– Мое любимое! – печально вздыхала Рейчел, выковыривая из колье камешки. – Сколько у меня с ним приятных воспоминаний связано, и не перечесть!
– Кстати, а можно сделать перстень, чтобы пить и не пьянеть? – вместо слов соболезнования спросил Головешка. – Неплохое умение, тут даже Лео спорить со мной не станет.
– Головешка, на тебя колье не напасешься! Это последнее, и ты тогда уж выбирай поскорее, что тебе больше нужно – храбрость или не пьянеть. Только вот что я тебе скажу, перед тем как сделаешь выбор. То, что ты пьянеешь, – это даже хорошо.
– Ну и что в том хорошего? – не согласился с ней Тед. – Бывало, напьешься, а затем поутру и вспомнить стыдно. Или деньги все просадишь. Или скажешь что-то не так, а потом зубы шатаются. Нет в этом ничего хорошего, – заключил он.
– Есть! – Рейчел была неумолима. – Слишком большая доза алкоголя для организма смертельна. А так ты опьянел, заснул и не получил ее. Пусть уж лучше по утрам зубы у тебя шатаются, чем вообще в землю закопают. Ну что, выбрал?
– Да. Быть храбрым, как Лео, и никогда не пьянеть.
– Тоже как Лео? – не удержалась Рейчел от того, чтобы меня не уколоть.
– Еще больше. Только чтобы во мне никакие берсеркеры не просыпались – к чему они мне?
– Нет. Либо одно, либо другое.
– Быть храбрым. – Теодор вздохнул. – Потом камней достану, и тогда уже сделаем, чтобы еще и не пьянеть. Перстни у тебя еще есть?
– Единственный. Так что когда камешков на него насобираешь, хорошенько подумай, какой узор на нем сделать.
– А чего тут думать, когда давно уже все продумано? Долго еще?
– Уже заканчиваю. Так, аметист, бриллиант, топаз, изумруд… – сосредоточенно бормотала Рейчел, расставляя камни по своим местам, и те действительно как будто прилипали.
Причем намертво, сам пытался их отодрать, но не получилось.
– Ну вот, как будто бы и все, – на всякий случай сверяя узор на перстне с книгой Ависьена, сказала Рейчел. – Только вот еще что. Лео, сейчас я надену его на палец Головешке, а ты начинай отсчет.
– До скольких считать?
Не сказать, чтобы мой голос лучился довольством: время обеденное, и очень хочется есть. К тому же ни разу еще не пробовал местное пиво, а его даже лютый враг Андерса Бернард расхваливает.
– До миллиона.
– До миллиона?!
– Чтобы наверняка смелость у Головешки была в два с половиной раза больше от прежней.
И Рейчел многозначительно посмотрела на меня, чтобы я понял суть ее игры. Теодор грамоте не обучен, считает ненамного лучше, чем пишет. Но эта цифра наверняка должна быть ему известна своей величиной. Недаром же он спит и видит себя миллионером. Тут даже самому тупому станет понятно, что миллион – это очень и очень много.
– Только вот что, Головешка, когда я надену перстень, руку держи на столе.
– Договорились, – легко согласился тот.
Дальше произошло то, чего мы с Рейчел не ожидали. Тед выхватил перстень из ее рук, отскочил в сторону, надел его на палец и, распахнув окно, выпрыгнул с третьего этажа. То ли перстень подействовал мгновенно, то ли после прыжка с крепостной стены высота показалась ему ничтожной, но Теодор даже не раздумывал. И уже откуда-то снизу донесся его голос:
– Вот теперь точно будет наверняка!
После чего и раздался быстрый топот удирающего со всех ног Головешки.
– Лео! – Рейчел смотрела на меня с отчаянием.
– Что – Лео? – Не слишком-то мне и хотелось бросаться за ним в погоню. Особенно после донесшегося до моих ушей характерного стука, который издает сушеная рыба, когда ее бьют об край стола. – Он сам свою судьбу предопределил. Надеюсь, завтра к вечеру у него хватит ума перстень снять. Пошли, дорогая, обедать.
– А если он его другой стороной надел?!
– И что?
– То, что обратная сторона многократно усиливает влечение мужчин к женщинам, вот что! Представляешь, чем это грозит?!
Серьезнейший довод: сексуальный маньяк Головешка не устраивал никого.
Со стороны зрелище наверняка было забавным. Впереди несся я, за мной Гаспар, за ним Витязь, а вокруг нас кругами носился пес Барри. Мы бежали по улицам города, спина Головешки мелькала где-то далеко впереди, и мне никак не удавалось сократить расстояние из-за толпы гуляющих горожан, которые решили устроить праздник по случаю примирения с давним врагом. Имейся хоть малейшая возможность, я бы натравил на него пса, чтобы, пусть даже ценой укусов, его остановить. Но в такой толпе попробуй объясни, что от него требуется. Кончилось все тем, что Тед юркнул в какой-то переулок, где его следы и затерялись.
