— А что будет с правительствами других государств?
— Хочешь спросить, что будет с тобой?
Я видел, к чему ведёт Аника, но полагал, что она куда умнее и догадается сама.
— Ты всё так же будешь руководить Лейном и не потеряешь своё влияние. Ведь твоя главная задача не обогащение, а благополучие твоего народа. Я не имею ничего против.
— Это необычная схема, и я боюсь, что у нас возникнет множество споров. Я не буду принадлежать себе.
— Не так. Ты не понимаешь меня. У меня не получится управлять целым миром, да и нет такой цели. Но также я не могу жить на планете, где мне или моим близким что-то будет угрожать.
— Что ты имеешь в виду?
— Если всем будет руководить кучка разумных, велик шанс, что между ними возникнут разногласия. Моё управление, главенство, — назови как хочешь — исключит этот вариант. А так как перевес сил будет смещён в мою сторону, никто не сможет свергнуть меня. Это идеальный вариант. Но если у тебя есть другие предложения, озвучь их.
— Пока таких нет, — облегчённо вздохнула она.
Аника почувствовала, что я не лгу, говоря о всеобщем процветании. Таким образом, мы сами собой оказались на одной стороне.
Я видел в нынешней губернаторше лучшие стороны Суори. Она не была такой жадной до власти, какой когда-то стала Тея. Возможно, есть шанс спасти и Тею, пока она не попала под влияние Совета.
Она всю жизнь выполняла чужие приказы и перестала видеть другие варианты, нежели чем власть в угоду себе. Когда вокруг единственный пример — выжившие из ума старики, цепляющиеся за силу, сложно иметь отличную точку зрения.
Обелиски установят в кратчайшие сроки, это сейчас главное.
Кархен уже делает новую партию, после чего мы охватим все города Лейна.
На следующийдень настала очередь Сизи.
Она уже несколько дней находилась в поселении и видела своими глазами, насколько масштабную задумку я воплощал.
— Мне нужна от тебя одна услуга, — начал разговор я.
— Какая? — она сидела напротив с прямой, будто струна, спиной и полным вниманием.
— У вас в поселении есть разумные, которые были во всех племенах?
Она задумалась.
— Если только торговцы, но они постоянно в разъездах, и не уверена, что их можно сейчас найти.
— Твоей задачей будет дождаться такого торговца и задержать его. Мне нужно, чтобы он показал деревни. Пришло время заняться ими.
— Я и сама была в паре поселений, — заявила она.
— Это существенно упрощает ситуацию. Значит, мы отправимся вместе.
Сизи слабо кивнула — видимо, ей не очень нравилась мысль о перемещении с помощью магии.
Когда Сизи собралась, я извлёк из её воспоминаний места, где она бывала.
Мы очутились в незнакомом поселении, очень похожем на деревню Трёх рек.
Низкие домики, ревущий скот, мёртвые Суори…
Последнее, кстати, меня слегка удивило. На улицах деревушки прошло сражение, и, судя по крови на земле, не так давно.
Держу пари — те звуки из-за домов как-то с этим связаны. Местные коровы вряд ли умеют звенеть мечами.
Неспешно двигаюсь на шум, обходя парочку строений.
Сизи позади меня сжалась и неуверенно пошла следом.
— Может, уйдём? — предложила она.
— Почему? Разве не надо помочь этим разумным?
— Мы можем и сами пострадать, — логично заметила Сизи.
— Сомневаюсь.
Спорить она не стала, поэтому мы пошли дальше.
Картина маслом: пара десятков защищающихся Суори, которых прессует ровно в два раза большее количество таких же рогатых особей.
На моём уровне это даже смешно. Все двигаются будто попавшие в мёд мухи, да и причина конфликта, скорее всего, смехотворная.
В любом случае, пока на счету каждый разумный, умеющий молиться, истреблять будущих подданных не позволю.
Волна воздуха раскидывает дерущихся в разные стороны.
— По какой причине война? — громко спрашиваю у поднимающихся с земли рогачей. — Кто-то увёл у вас корову или стирал бельё в вашей луже?
— Маг…
— Какой маг? Шаман это, видишь, капюшон какой…
— По какому праву спрашиваешь, шаман? — самый смелый из нападающих задал вопрос.
— Как же зае…ло, — шепчу под нос.
— Что? Мы не слышим твоего ответа!
— Лучше вам подобного не слышать. А я вот не услышал от вас причину этой заварушки.
Рогатый чешет затылок — ну, прямо непонимающий крестьянин, не иначе.
— Они напали, потому что мы не платим урожаем… — выкрикнул один из жителей села.
— Не платите, — подтвердил нападающий.
— Так и нечем платить, скоро по миру пойдём с такими урожаями, год неудачный, но вашему аутару же не докажешь… Тьфу!
— Я понял, — поднимаю руку, прекращая перепалку, и указываю на нападающих. — Вы! Проваливайте отсюда. Передайте главному, что это поселение под защитой племени Трёх рек.
— Этих слабаков? — не удержался воин.
Остальные поддержали его одобрительными возгласами.
Лента ветра затягивается вокруг его шеи. Голова отлетает, будто футбольный мяч.
— Ещё вопросы?
Воины быстро ретируются. Слышу эмоции Сизи позади — она напугана скорой расправой. В голове у неё вертятся мысли о монстрах — видимо, отец её хорошо обработал.
— У вас есть выбор: либо перейти под мою руку в племя Трёх рек, будущий великий город Констанция, либо остаться здесь.
— Ты можешь говорить за всех? — спросил самый смелый из селян.
— Могу. У меня вам не будут страшны голод и нападки соседей. Но требовать буду много — работать на благо всего народа.
— Приемлемо, — кивнул селянин.
Я даже не смотрел на остальных.
— Можете остаться сами, но, когда вернутся враги, вы погибнете. Я оставлю алтарь — он служит для молитв, и я услышу каждого, кто будет искренне верить в будущее и желать мирной жизни.
Алтарь, который висит за моей спиной, я аккуратно ставлю на землю.
— У вас будет выбор. Алтарь тут, а я уйду. Если решите не идти под мою руку, можете оставаться.
Разворачиваюсь.
— Постой! — останавливает селянин. — А если я хочу прямо сейчас уйти с тобой?
— Идём, я не против, — обвожу взглядом пару десятков боеспособных жителей, наблюдая, как за их спинами из домов выходят остальные — дети, старики, женщины. — Кто-то ещё желает?
Никто не проявил стремления к миру и процветанию, как глава деревенского ополчения.
