— Уэйн, я же объяснял вам, что могу рассказать лишь об общих полицейских методах раскрытия преступлений, — перебил Гаврас, уязвленный легким оттенком недовольства в голосе журналиста.
— Увы, детектив Гаврас, дети не учатся на общих понятиях. Именно поэтому мы и расследуем сами то же дело, что поручено вам. Мы не льстим себя надеждой, что сумеем разобраться в его тайне, однако, придерживаясь профессиональных методов журналистского расследования, мои ученики приобретут необходимые навыки.
— Иными словами, научатся фабриковать фейковые новости.
— Мы провели большое исследование, углубившись в прошлое мистера Уокера, изучили его характер и репутацию, — спокойно продолжил мистер Келли. — Мы узнали, каким он был человеком. Нам известно, когда он приехал в школу, когда появилось сообщение о его исчезновении и когда Тэйт Холланд обнаружил его в здешнем озере.
Тэйт съежился за партой, когда Гаврас, найдя его взглядом, кивнул ему. Кэссиди порадовалась, что мистер Келли не упомянул, что Тэйт до конца триместра находится на испытательном сроке.
— Скажите, детектив Гаврас, как вы обычно находите подозреваемых? — спросил мистер Келли.
Гаврас вытащил руки из карманов, видимо наконец готовясь подыграть нам.
— Ну, очевидно, мы изучаем место преступления в поисках вещественных доказательств, то есть ищем свидетельства того, что на момент смерти рядом с пострадавшим мог быть кто-то еще. В данном случае найти удалось не так уж много. Осматривая найденную машину, мы обнаруживаем какие-то вещи. После этого обычно начинаем опрашивать людей. Если преступление произошло недавно, мы опрашиваем ближайших жителей. Если же дело давнее, то воссоздаем хронологию событий, пытаясь вычислить тех, кто мог видеть потерпевшего последним… ну и так далее.
Кто же мог видеть последним Далласа Уокера? Ведь среди них могли быть даже мама или папа. В какой-то совершенно случайный момент он уехал из кампуса, но никто тогда еще не понимал, что это был последний раз, когда поэта видели живым.
Конечно, если Далласа Уокера убили, то они не могли быть последними из тех, кто видел его живым.
— А вы пытаетесь также определить, у кого имелся мотив, средства и возможность?
— Верно, Коломбо
[59], — с ухмылкой признал Гаврас.
И вновь мистер Келли пропустил его колкость мимо ушей. Он не пытался состязаться с Гаврасом в остроумии… даже, казалось, не заметил его шутку.
— Но вы, разумеется, не можете сказать нам, кто же есть в вашем списке, — уверенно заявил мистер Келли.
Гаврас промолчал.
— Ладно, допустим, чисто гипотетически, что наши ученики составили список подозреваемых, — сказал мистер Келли, проходя к стоявшей сбоку доске, где они постепенно собрали свой список.
Заметив его, Гаврас впервые прищурился с интересом. Кэссиди подумала, что, вероятно, во внутреннем кармане у него лежат очки, но из-за тщеславия он предпочитает обходиться без них.
— Вы так серьезно взялись за дело? — удивился Гаврас.
— Ну, подозреваемые — это, конечно, громко сказано, — подтверждая очевидное, ответил мистер Келли.
Большинство записей касалось таких вопросов, как: «Ученики, имевшие плохие оценки?» или «Неудачное ограбление?»; «Ученики его факультатива?»; «Члены его клуба?» Однако имелось и несколько имен.
«Ученики его факультатива?» — вдруг пронеслось в голове Кэссиди. До сих пор она не задумывалась над этим вопросом — воспринимала его просто как одну из идей на доске, записанных во время мозгового штурма, группового поиска творческих идей, — однако среди этих учеников была и Энди Коупленд, в девичестве Блум. И к тому же папа числился в списке членов бильярдного клуба…
Внезапно осознав, как пристально изучает их вопросы представитель полиции, Кэссиди встревожилась из-за последствий возможного привлечения к расследованию ее родителей. Она вдруг пожалела, что решила вернуться в школу с Джейн. Вероятно, вовсе не мама, а папа мог отвезти ее в Гленлейк. А по дороге она опять могла бы спросить его о причине их разрыва в тот выпускной год. Может, этот разрыв, что бы там между ними ни произошло, как раз обеспечивал алиби им обоим…
— Кто сообщил вам о Рое? — спросил Гаврас, прочитав список.
— Мы также не можем открывать наши источники информации, — ответил Келли, и, при всей нейтральности его тона, по рядам учеников прокатились смешки.
— Рой однозначно в деле! — воскликнул Ноа, спровоцировав более громкий смех.
В классе, следившем за словесной перепалкой Келли и Гавраса, явно копилось какое-то взрывоопасное напряжение, и теперь, несмотря на то что мистер Келли попытался успокоить их, классическим жестом призывая к тишине, Кэссиди показалось, что такой мерой уже не обойтись.
— Несмотря на неудачный способ моего одноклассника сформулировать предположение, — удивившись собственной смелости, вдруг заявила она, — вероятно, Кёртис Ройял мог бы стать подозреваемым в любом расследовании. У него есть судимость, и всем известно, что он общался с Далласом Уокером.
Гаврас выглядел так, будто был готов немедленно покинуть кабинет.
— Вы понимаете, Уэйн, насколько это безответственно? — сердито произнес он. — Ведь этим… детям приходится думать о том, что кто-то мог кого-то убить. Даже мы еще не определились с версией убийства.
— Прошу прощения, но наши юноши и девушки слишком поспешны в своих выводах, — заметил мистер Келли, обращаясь непосредственно к классу, а не к представителю полиции. — Однако, если б вы уделили нам еще несколько минут своего времени и ответили на вопросы, не влекущие за собой конкретных умозаключений, то я был бы крайне признателен вам. Если мы ошибаемся, то подскажите нам, в чем именно.
Ханна подняла руку и выпалила свой вопрос, не дожидаясь разрешения:
— Могут ли подростки избежать наказания за убийство?
— Если оно сошло им с рук, значит, мы их не поймали, а мы пока не знаем, что преступление могло быть совершено подростком, — отрывисто ответил Гаврас.
Все засмеялись, а Ханна смущенно вспыхнула, и ее поднятая рука упала на стол с еле слышным шлепком.
— А вы допускаете, что плохие оценки могли стать мотивом? — спросил Роуэн.
Кэссиди захотелось, чтобы они вообще отказались от версии виновности каких-то учеников.
— Мотивом может быть буквально все, что угодно, — буркнул Гаврас.
— А как насчет Роя? — опять попыталась Кэссиди. — Вы допрашивали его? Он сейчас работает в Гленлейке.
— Без комментариев, — сказал Гаврас, поискав взглядом свое пальто.
Кэссиди смутило презрение детектива к ее одноклассникам и возмутило, что он не воспринимает их всерьез. И в то же время отчасти она могла оправдать такое его отношение.
