— Много лет не появлялась. В последнем сообщении она выложила какие-то фотки из Таоса
[46]. В то время Сильви снимала квартиру и часть дня работала в магазине камней или «Галерее минералов», на пороге этой безумной эры Водолея. Но, кто знает, где сейчас обретается эта скромная потерянная душа…
— Сомневаюсь, что нам уместно сплетничать об этом деле в соцсетях, — заявила Энди, пожалев, что произнесла это излишне чопорно.
— Но это же так увлекательно!
— Джорджина! Мы же знали Далласа, он был нашим учителем и много значил для нас. Как ты можешь быть такой легкомысленной?
Продолжая жевать, Джорджина рассмеялась, потом закашлялась, подавившись кусочком сэндвича.
— Даллас был первостатейным эгоистом, — прочистив горло, заметила она. — Вот уж он порадовался бы, узнав, что целый класс занимается расследованием его кончины…
— Тут ты, вероятно, права.
— Держу пари, ему также понравилось бы та напряженность, что возникла из-за него между школьным руководством и Уэйном Келли.
— Что ты имеешь в виду?
— Судя по тому, что я слышала, они жутко боятся, что школа привлечет еще больше нежелательного внимания прессы, чем сейчас.
— Хотела бы я знать для начала, кому пришла в голову блестящая идея пригласить в нашу школу в качестве факультативного писателя увенчанного лаврами журналиста… Естественно, он счел уместным провести расследование и в самой школе.
— Они же не могли этого предвидеть, — возразила Джорджина. — И кто знает, может, как раз дети придумают логичную версию того, что на самом деле случилось с Далласом.
— Будем надеяться, — вяло согласилась Энди, с радостью увидев, что у двери появился водитель службы доставки с посылкой, которую они обе ждали.
По мере того как Джорджина наслаждалась своим первым взглядом на то, что неизбежно принесет ей минут пятнадцать местной славы, Энди невольно задумалась о том, насколько она сама близка к совершенно нежелательной форме известности.
Глава 17
Личный дневник Йена Коупленда, школа Гленлейк
14 ноября 1996 года, четверг
Спортивный клуб «Меткий кий» представляли только я сам и Майк. Джейкоб и Патрик свалили готовиться к экзаменам. Игра в бильярд звучала привлекательнее, чем учеба, так что я уговорил Майка пойти со мной. Даллас почти удивился, увидев нас, когда мы вошли в школьный спортивный центр. Вальяжно раскинувшись в кресле, он читал книжку, закинув ноги на бильярдный стол.
— Вас только двое?
Майк подтвердил, а Даллас сказал:
— Тогда не раздевайтесь.
Мы последовали за ним к его машине, и он домчал нас до Чикаго минут за десять. Наверняка мы гнали на предельной скорости. Майк просто торчал, он обожает такие гонки.
Даллас припарковался на жутко грязной улочке и привел нас на второй этаж какого-то развлекательного клуба, в бильярдный зал под вывеской «Бильярд Криса». Я уж подумал, что нас ждет повторение «Салуна Кайла», но Даллас, похоже, никого здесь не знал, и пивом в зале тоже не пахло.
— Нет ни бара, ни игорных автоматов, ни боулинга, только бильярд в чистом виде… и не более того.
Он произнес эти слова так, будто цитировал кого-то, но они не звучали как стихотворение. Должно быть, я с подозрением глянул на него, поскольку Даллас добавил:
— Это из «Короля бильярда»
[47]. Фильм с Полом Ньюманом. В нем он снялся задолго до «Цвета денег».
Ожесточенно играя на троих, мы в основном не церемонились, хотя в пул интереснее играть вдвоем или пара на пару. Мне повезло выиграть первую партию, но дальше начал выигрывать Даллас. Думаю, он раззадорился и круто нацелился на победу. А я, честно говоря, потерял интерес. Всякий раз начиная, я пытался сделать самый сложный удар, отрабатывал дуплеты, триплеты и всякие комбинации, но в итоге даже Майк начал выигрывать у меня.
Даллас не особо развлекал нас разговорами; по-моему, он расстроился, что ему не удалось поиграть с местными гопниками. Или, может, ему просто хотелось пропитаться здешней атмосферой и использовать ее потом в своих стихах. Я, правда, едва ли читал его опусы. А вот Энди, вероятно, вызубрила их наизусть.
Потом к нам подошел какой-то тип, понаблюдал немного за нашей игрой и спросил Далласа, не хочет ли он сыграть «в одну лузу»
[48], но Даллас отказался, и парень отвалил.
Выиграв семь партий подряд, Даллас вдруг заявил: «Тренировка закончена», — и мы покинули зал. «Хорошенькая» тренировка. Всю игру он в основном только обыгрывал нас, не дав ни одного совета по улучшению наших приемов.
На обратном пути, в час пик, мы, естественно, попали в пробку, поэтому поездка заняла почти час, что, видимо, разозлило Далласа. Но высадив нас в школе, он сказал: «Погодите минутку — и вытащил из багажника упаковку пива, которое, как ни странно, оставалось очень холодным.
— Утешительный приз, — добавил Даллас, вручая мне упаковку. — Но я вам ничего не давал.
— Черт побери, Даллас, спасибо! — воскликнул Майк, практически готовый выхлебать пиво прямо сейчас.
Он направился к общаге, и я двинулся за ним, но Даллас вдруг остановил меня, положив руку мне на плечо.
— Как жизнь, в порядке?
Я пожал плечами.
Тогда он сказал:
— Я слышал, что вы с Энди разбежались.
Отпад. Даже преподы уже в курсе. Может, они знают и то, что мы с Сильви целовались на хэллоуинских танцах или что Сара Энн Джейнвей шуровала у меня в штанах, пока мы смотрели по видику «Под кайфом и в смятении» в общей гостиной у нее дома? Может, они даже знали, что всякий раз, когда, открыв глаза, я не вижу перед собой лица Энди, то мое астральное тело готово покинуть физическую оболочку?
— Все нормально, — ответил я.
— Выше нос, Йен. В этой школе полно остроумных красивых цыпочек. Хотелось бы мне, чтобы они взирали на меня с таким же обожанием, с каким пялятся на вас.
Вяло поблагодарив его, я удалился. Порой мне не верится, что такому субъекту вообще позволили преподавать в шикарной средней школе.
* * *
— Я не прикасаюсь ни к чему моложе двадцати лет, не желая чувствовать себя своего рода педофилом, — с усмешкой заявил Престон, глядя на избранных членов персонала, собравшихся за час до открытия в клейтонском магазине «Виноград и ячмень».
