К счастью, Якимора быстро сообразила, что официальную часть можно чуть сократить.
– Кто скажет несколько слов об уважаемом Бенедикте?
После нескольких секунд толкания локтями и переглядок поднялась сердобольная Тыча:
– Дорогой Беня… дикт! – начала она. – Ты очень хороший человек. И очень хорошо, что ты учишь наших детей быть хорошими…
Остальные речи были такими же вялыми, но, как ни странно, Беню они успокоили. Он даже не стал возмущаться, что высказались не все. Дождался паузы и легко поднялся на ноги:
– Спасибо, люди дорогие! Мне пора.
С некоторым стыдом Яна почувствовала облегчение. Впрочем, не она одна.
Но то, что произошло в следующие две минуты, еще долго являлось Яне в кошмарах.
Вот Галик, уважительно поддерживая Беню под руку, открывает перед ним дверь Домашнего Очага.
Вот Бенедикт останавливается и произносит бессвязную речь про духовные начала и важность дисциплины – по счастью, короткую.
Вот он ступает внутрь Очага…
…и Галик, вместо того чтобы почтительно закрыть за ним дверь, бросается следом и захлопывает дверь за собой!
С этого мгновения время понеслось галопом. Яна и Фриц первыми оказались у двери и попытались вынести ее.
Загалдели и люди вокруг:
– На себя! На себя!
– Там запор, так не откроешь! Нужно бревно!
– Там газ, вы куда?
– Бревно!
– Где противогазы!
– Врачи, бегом за аптечкой!
– На себя! Что вы ее толкаете?! На себя!
Яна не знала, сколько секунд, или минут, или часов прошло, прежде чем дверь распахнулась – действительно наружу! – и из Очага в клубах сладковатого дыма вывалились Беня и Галик.
Они заходились в кашле, но Беня и в этой ситуации умудрялся ругаться:
– Идиот… кха-кха… Выход! Кха! Нет тут никакого выхода… кха-кха… Не тут… Кха-кха-кха…
Галик не отвечал, только кашлял и тер глаза. И было непонятно, от чего больше слез – от газа или от обиды.
* * *
Шок был у всех. Пронырливый Кай, оказывается, не ушел со всеми детьми, а остался.
– Что это за дым? Почему Беня не ушел? Почему они кашляют? – вопросы сыпались из него без перерыва.
– Замолчи! – рявкнула на него мать.
Кай застыл на месте – на Острове никто никогда не повышал голоса друг на друга.
Яна, которая только сейчас поняла, что все это время сын искал выход с Острова, пробормотала в отчаянии:
– Надо было сказать правду…
– Всем тихо! – тут же скомандовала Тыча.
– Какую правду? – испугалась мама Кая. – Что там смерть?
– Смерть? – подскочил Кай. – Кто такая смерть? Где смерть?
– Это все твой Галик виноват! Он всегда был странный! – закричала женщина и попыталась утешить сына. – Нет никакой смерти, мы никогда не умрем!
– Никто не виноват! – строго сказала Тыча.
– Не умрем? – уточнил Кай. – Что такое «умрем»?
– Тихо, я сказала! – опять прикрикнула Тыча. – Ни слова больше!
После чего она посмотрела на растерянную толпу и на Беню, который лежал прямо у раскуроченного Домашнего Очага.
– Беню в кровать! – приказала она.
– Но он должен был уйти, он не может остаться! – возмутился кто-то из толпы.
– Мы решим это потом, – сказала Тыча. – Детей отсюда увести! Галактион?
– Да? – откашлялся Галик.
– Забери детей, займи их, пока мы все приведем в порядок.
– В порядок? – криво усмехнулся Галик.
– В порядок? – повторила за ним Яна.
– Да. В порядок. Ничего не изменилось, все будет как прежде, – спокойно подтвердила Тыча, обращаясь в основном к Яне.
* * *
Галактиона трясло от злости. От вранья. От разочарования. От ненависти. У него были такие грандиозные планы! Он не сомневался, что за дверью Домашнего Очага скрывается переход в другой мир.
С детства же всем говорят, что в Добрый Путь уходят самые лучшие, поэтому и не надо плакать. Надо радоваться, поэтому и ритуал такой легкий и праздничный.
Подбить Беню уйти было несложно. Галик знал, что Беня завидовал Седому. И достаточно было несколько раз упомянуть при Бене, что проводы Седого были лучшими в истории Острова, как Беня тут же собрался за ним – чтобы доказать, что он круче.
Беня в последние дни нес много всякой ерунды, и Галик был уверен, что все это указывало на то, что старик знает, куда идет. Потому что он говорил, что встретится там с Милой, что теперь точно встретится. Еще какие-то имена называл, но Милу чаще всего.
И Галик был готов ко всему: к магическому порталу, к космическому кораблю, к машине времени – к чему угодно. Только не к газу, который повалил с потолка.
– Идиот! – заорал Беня. – Тут просто смерть! Тебе еще рано!
Галик даже не сразу понял, что такое смерть, что смерть – это в смысле смерть насовсем.
Потом снаружи начали выбивать дверь, и Галик осознал, что его прекрасный план полностью провалился. И Галик окончательно впал бы в депрессию, если бы не загадочные слова Бени – «Выход не здесь!»
– Что такое «умереть»? – спросил Кай, дернув Галика за рукав.
И тут Галик вспомнил, где первый раз встретил это слово – в старых книгах, которые передал ему Беня.
– Сейчас расскажу, – злорадно усмехнулся Галик. – Пошли.
* * *
Что имела в виду Тыча, говоря «мы наведем порядок», Яна так и не поняла. Запах удушающего газа быстро выветрился, а дверь сломать не успели. Поэтому большинство зрителей почти сразу разбрелись по своим бунгало, а у Домашнего Очага остались только Яна и Тыча.
– Я боюсь, – сказала Яна.
– Не волнуйся, – Тыча попыталась улыбнуться, – Галик не успел надышаться. Насколько я знаю, в малых дозах газ не опасен.
– Я про другое… Это… – Яна решилась. – Это связано с тем, что я увидела в Новый год.
Лицо Тычи стало жестким:
– Мы же договорились! Никому и никогда!
– Но мы тут одни, – взмолилась Яна. – И я боюсь, что Галик… что он докопается до…
– Никому и никогда! – перебила Тыча. – Даже если кажется, что нас никто не слышит! А что касается Галактиона…
Тыча вернулась к своему обычному добродушному тону:
– Мы что-нибудь придумаем. Ты же мне поможешь?
Яна с готовностью кивнула.
* * *
Еще никогда дети не слушали сказки в такой тишине. Читать приходилось медленно, что-то рассматривая на просвет, что-то разбирая под каракулями. Половина сказок в книге были просто выдраны, остальные, как оказалось, исковерканы до неузнаваемости. После истории Красной Шапочки, которую вместе с бабушкой сожрал Волк, перешли к Русалочке. Читать было неожиданно сложно, Галика почему-то душили слезы. В конце ему пришлось даже остановиться – в горле застрял комок. Галика потряс поступок Русалочки, которая отказалась убивать принца и умерла сама. Галик вспомнил свою маму, которая отправила его в неизвестность, чтобы он точно выжил.
