Она запрокинула голову к небу, смолисто-черному, как внутренности оборотня в стадии хэй-е. Молочная луна, почти идеально круглая, с легкой выщербиной на левом боку, обещала миру завтрашней ночью перерождение. Всему миру – но только не ее дочке.
Лиза отщелкнула крышку мокрых часов, висевших на груди на цепочке, оглянулась – и вдруг быстро и воровато поцеловала мужской портрет. Может, все еще обойдется. Необязательно приносить его в жертву.
На этот раз она не взяла с собой платье, оставила его на камне на берегу. Прошла к каюте Юнгера обнаженная. Какая ей разница. Три коротких тука, два длинных, и еще три коротких…
– А, полукровка, – Лама загородил ей проход и нагло обнюхал грудь. – Господина это не впечатлит. Он предпочитает голых блондинок.
– Мне нужна вакцина.
– Не получишь. Господин на тебя сердит.
– Почему?
– Потому что ты его обманула. Ты отметила на карте святилище. Но в том месте святилища нет. Там только трясина.
Она вдруг почувстовала, как нестерпимо холодно стоять на ветру. Очень холодно человеку под этой гладкой и безволосой, голой и мокрой кожей.
мама, я обещала, что никому не скажу
Значит, Настя тогда отметила фальшивую точку. Решила соврать, чтобы не выдать секрет Макса Кронина. Как знакомо…
– На этот раз у меня правдивая информация для барона.
– Неужели?
– Я расскажу ему про… Шутова. В обмен на вакцину. Шутов мне доверяет.
– Пусти ее, Лама! – послышался голос Юнгера из каюты. – Пусть расскажет. Это будет забавно.
Она вошла. Остановилась, теребя в руке часы-медальон. Барон фон Юнгер равнодушно ее оглядел.
– Красивое тело. Но мне не нравится грудь. Соски слишком темные.
Барон отхлебнул из хрустального бокала вино, взял с подноса кусочек рубленой мыши и угостил сидевшего на его плече ворона.
– Так кто там тебе доверяет? – уточнил Юнгер. Ворон вывернул шею и уставился на Лизу мутноватой бусиной глаза, как будто вместе с хозяином ждал ответа.
– Капитан СМЕРШ Степан Шутов… Вы велели, чтобы я сблизилась с ним.
Барон улыбнулся – гадючьей, ядовитой улыбкой.
– Так вот как, значит, зовут капитана… А я-то забыл. Что ж, расскажи нам, что ты узнала об этом загадочном человеке.
– Он… не так прост. Отдайте вакцину – и я все расскажу.
– Ты смеешь со мной торговаться?! – Юнгер поставил бокал с такой неожиданной яростью, что расплескал содержимое. Ворон спрыгнул с плеча барона на стол и принялся клевать залитую вином мышиную голову. – Его зовут Максим Кронин, твоего капитана Шутова, и он беглый зэк! Ты это знала, так? В глаза мне смотри!
Она опустилась перед ним на колени и покорно посмотрела в глаза. Барон кивнул, как будто даже довольный:
– Знала, но не сказала.
Он потянулся рукой к ее груди, отщелкнул крышку часов, царапнул указательным пальцем портрет:
– Знакомые часики. Они принадлежали Элене, моей сестре. Она была женой Кронина… Да, Макс всегда умел влюблять в себя женщин. Ты тоже влюбилась, да, лисичка? Как романтично.
– Я расскажу все, что про него знаю, если получу за это вакцину.
– Преда-ашь любо-овь ради до-очери! – манерно проблеял Юнгер, растягивая слова, будто читал с выражением дамский роман. – До тошноты романтично. Ну что же, начнем с простого. Какого черта в Лисьих Бродах его считают капитаном СМЕРШ Шутовым?!
– Кронин убил настоящего Шутова и присвоил его документы. Его скоро разоблачат. Один… подлец сегодня выкопал труп настоящего капитана. Он везет тело в город.
– Да, Макс по-прежнему действует на баб магнетически, – сказал Юнгер. – Нет, ты подумай! – он повернулся к Ламе. – Макс убил человека, взял себе его имя, его документы – но кто подлец? Макс Кронин подлец? О нет. Подлецом является тот, кто выкопал труп!
– Я думаю, подлость – понятие относительное, мой господин, – сказал Лама.
– А ты не думай. Ты убийца, а не философ, – барон почему-то впал в раздражение, допил вино и протянул Ламе пустой бокал.
Тот долил из кувшина. Юнгер сразу сделал большой глоток:
– Что Кронин тут ищет? Святилище с золотом? Эликсир?
– Он уже нашел и золото, и эликсир чан-шэн-яо, господин, – ответила Лиза. – Но они ему не нужны. Он искал не их.
– А что же?
– Свою жену.
– Неужели? – на лицо барона снова выползла змеиная угрожающая улыбка. – И как – продвинулся в поисках?
– Насколько я знаю, нет.
– Вот и славно. А где он хранит то, что нашел? Лисье золото и чан-шэн-яо эликсир?
– Он хранит их в сейфе. В здании Русско-Азиатского банка.
– Ты слышал, Лама? – барон фон Юнгер поднялся с подушек и прошелся по комнате.
– Да, господин.
– Тогда почему ты до сих пор здесь?
– Прошу прощения, господин. Я немедленно доставлю вам золото и эликсир.
– Мне не нужно грязное золото. Только чан-шэн-яо.
Лама склонился в поклоне и выскользнул из каюты.
– Встань с колен, – сказал барон Лизе. – Не люблю, когда женщина теряет достоинство. Вы, брюнетки, обожаете унижаться… Вставай и проваливай.
– Умоляю, – Лиза не двинулась с места. – Дай мне вакцину. Времени нет. Она погибнет. Она уже погибает!
– Я не люблю, когда меня пытаются обмануть, – барон отвернулся.
– Я заманила его! Я предала его! Я все рассказала! Ты должен выполнить свою часть договора!
– Я ничего не должен тебе, полукровка. Но я не люблю, когда умирают дети. Ты получишь вакцину из нашей лаборатории.
– Спасибо! Спасибо… – продолжая стоять на коленях, она попыталась обнять его ногу, но он брезгливо отступил в сторону.
– Ты получишь вакцину завтра, если заслужишь. Ты должна еще кое-что сделать.
Глава 17
Капитан Ояма шел по гулкому коридору бункера в сопровождении двух рядовых с автоматами, и каждый шаг их отскакивал от стен эхом, ритмично отсчитывавшим последние секунды Оямы перед предательством. Ронин. Вот кем он станет. Самураем, отрекшимся от господина. Опозорившим себя – но свободным. Или убитым.
я постиг, что Путь Самурая – это смерть
Ояма свернул за угол и остановился перед железной дверью, ведущей в лабораторию. Сделал быстрый вдох, долгий выдох…
в ситуации выбора без колебаний предпочти смерть
…вошел. Рядовые застыли в дверях. За столом перед несгораемым шкафом лаборант-капрал в медицинском халате поверх формы каллиграфическим почерком выводил иероглифы в разграфленном журнале исследований. При виде Оямы вскочил и склонился в поклоне.
